Милый мой бухгалтер

— Мне это не интересно! Я хочу узнать о Фролове! Кто он такой, с кем общается, кто в его доме бывает, — повысил голос на женщину старший лейтенант Кузьмин, а затем обернулся к охраннику. — Что вы там стоите? Пойдемте, у нас не так много времени!

— Да, конечно, — заулыбался охранник, стерев пот со лба. Лишь благодаря тому, что я маленькая, а он довольно тучный, никто меня не заметил, когда я за ним снова спряталась. Охранник сделал ещё один шаг в стороны спальни, я же осталась стоять боком, ожидая момента, чтобы выскочить в полуприкрытую дверь.

— Фролов-то? Так он никого не водил, одиночка, — ответила уборщица, а затем добавила, — или гей. Кто же теперь их знает? Мужики к нему ходили, несколько даже часто, но я свечку не держала.

— И как они выглядели? — заинтересовался Кузьмин, скрывшись с женщиной в спальне, так что я тут же метнулась за дверь.

В жизни подобным не занималась. К лифту не пошла, он напротив двери, его услышат. Метнулась к подсобке уборщицы, но там закрыто. Придётся бежать в одной футболке. Тихо открыла дверь на пожарную лестницу и вышла, прикрыв за собой дверь. Только там я смогла спокойно выдохнуть. Придётся спускаться по лестнице, благо вероятность того, что я встречу по пути идиота, который поднимался бы пешком на двадцать пятый этаж, ничтожна. Периодически оглядываясь назад, спустилась на один лестничный пролет ниже, пока не остановилась посредине лестницы, поняв, что впереди кто-то есть.

— А я погляжу, Макс времени даром не терял, — с ухмылкой произнес Царь, смотря на меня снизу вверх.

Нас отделяет друг от друга пол лестницы. Он гнусно пялится на мой глупый наряд и в частности на голые и босые ноги. Что делать? Я его теперь не боюсь, вчера поняла насколько сильная, но вот шум поднимать нельзя. Покосилась на перила, есть у меня ощущение, если их перепрыгну, ничего со мной не случится, но делать такую глупость первый раз в жизни страшновато. Наверху открылась дверь, времени на размышления не осталось, ухватилась за поручень, собираясь так убежать, как Царь резко оказался рядом. Он ухватил меня за плечи и перенес на несколько ступеней вниз, так что я в мгновения ока оказалась на следующем лестничном пролёте. Кто-то вышел с площадки верхнего этажа, я от испуга перестала дышать и теперь хорошо слышу, как шоркает его обувь, щелкает зажигалка и даже как он с шумом делает затяжку от сигареты. У кое-кого сдали нервы, и он решил покурить на лестничной клетке.

Смотрю на Малиновского, тот все так же удерживает меня за плечи, только после моего холодного взгляда руки свои убирает. Пальцем показывает молчать и не двигаться, как будто я без него не знаю, что мне делать! Зло на него смотрю, чувствуя холодный бетон под ногами. Дверь наверху снова открывается.

— Лейтенант, мы кое — что нашли! — говорит полицейский и куривший бросает сигарету, ее смрад наполнил всю лестницу. Оба мужчины скрываются за дверью, а я поворачиваюсь и продолжаю спускаться.

Где-то через два пролета Малиновский меня догоняет. Пытается ухватить за руку, но кто он такой, чтобы меня трогать? Уклоняюсь и резко разворачиваюсь, остановившись на три ступеньки выше, чтобы не смотреть на него снизу вверх.

— Чего тебе, Царь? — не удержалась от иронии, назвав по кличке. От такого обращения он немного оторопел, но быстро взял себя в руки.

— По-твоему, тебе помощь не нужна? — скептически оглядел мой наряд.

— Твоя не нужна, — ответила зло, потому что первая и последняя наша встреча хорошо мне запомнилась. Решила гордо пройти мимо, да он не дал, преградив мне путь.

— Меня Макс прислал, чтобы я тебя забрал, — говорит, точно извиняясь, но не поверила.

— Макс? — с сомнением взглянула на него и, в который раз, отмахнулась от его руки.

— Да, — кивнул он словно болванчик.

— Зачем ему тебя присылать? — с сомнением на него взглянула. — Где он сам? Что случилось?

— Скажем так: он наломал немного дров, — Царь улыбнулся, но как-то натянуто. — Сам не пришёл, я думаю, ты понимаешь почему. По той же причин, по которой ты в таком виде.

— Прекрати смотреть на мои ноги! — не удержалась я от вскрика. Уж больно часто он, вместо того чтобы смотреть мне в глаза, смотрит вниз.

— Прости! — тут же он задрал голову, но уже смотря чуть ли не в потолок. — Просто у тебя футболка просвечивает.

Вот без последнего комментария я бы с удовольствием обошлась. Рукой грудь прикрыла, второй не успела. Царь куртку с себя снял и, продолжая пялиться в потолок, протянул ее мне. В этот раз играть в ранимую гордость не стала, куртку надела, застегнула на замок, и лишь тогда он взгляд опустил.

— Надеюсь, ты ему об этом не скажешь? Я немного опоздал из-за утренней пробки, поэтому не успел до их приезда. Только охранника предупредил, чтобы тебя вытащил, как вижу, он справился.

— Не скажу? — с сомнением посмотрела на него. Да я чудом оттуда выбралась!

— Давай не так, как со скальпелем, знал бы, что ты ему все разболтаешь, ни за что не бросил! — он как-то подвигал плечом, словно оно у него болит. — Ну, ты и врушка! Сказала, что я тебе им угрожал, а я реакцию твою показывал!

— Ты именно угрожал мне, так что не надо здесь заливать! — прорычала сквозь зубы и обошла его. Куртка, конечно, огромная, но до колена ее длины не хватает, так что никаких лишних движений.

— Это когда же? — возмутилась эта оскорблённая невинность, так что захотелось его треснуть, но я не стала.

— Ты сказал, что за мной сегодня придут, и обзывал вурдалаком, тебе этого мало? — очень выразительно на него посмотрела.

— Но я же потом понял, что ошибся, и сказал, что ты особенная, очень редкая, — принялся он оправдываться.

— Очень редкая кто? — скривилась от его объяснения.

— Слушай, может, я тебя на руки возьму? — он выразительно уставился на мои ноги, так что снова захотелось его ударить. — Ты босая все же.

— Лучше не надо, — вспомнила я о том, что помимо футболки и куртки на мне ничего нет. — А то я ещё что-нибудь Максу разболтаю.

— Ты давай полегче с этим, — недовольно скривился парень, явно поверил в мою угрозу, — когда у него крышу сносит, ничто его остановить не может.

— О чем ты? — слегка рассеянно спросила.

— Ты ещё не видела? — удивился Царь, а потом ухмыльнулся. — Понятно, он старается перед тобой не палиться, чтобы не испугать раньше времени.

— Не палиться? — немного удивилась. — А что у Фролова бывают опасные вспышки гнева?

— Вспышки гнева? — еле заметно ухмыльнулся парень, спускаясь по лестнице в моем темпе. — Я бы это так не назвал, это куда более жуткое зрелище.

— Да неужели? — приподнимаю бровь, изображая удивление, пользуясь тем, что Малиновский не прочь поболтать. — И насколько жуткое то, что он делает?

— Смотря, что ты натворил, — он слегка задумался. — Однажды он Антона за то, что он посмел ляпнуть о… — Малиновский резко осекся, смотря на меня. — Мне опять достанется, если я тебе хоть что-то расскажу.

— Ты не выглядишь так, словно тебе досталось, — ответила раздраженно, бесят уже эти их тайны.

— Ох, как будто ты не знаешь, как на нас все быстро заживает! — он ухмыльнулся, а я, засунув руку в карман, ощупала живот, пластырей нет, как и нет следа от раны.

— Малиновский, — позвала мужчину, а то тот уже спустился на один лестничный пролет без меня.

— Что?

— А то, что со мной происходит, оно же завтра не пройдет, правда? — спросила тихо.

— Нет, конечно, твоя трансформация завершена, ты одна из нас, настоящий упырь, я бы даже сказал супер-упырь, — он улыбнулся, смотря на меня как на результат какого-то безумного, но удачного эксперимента.

Единственное, что не дало мне сесть там же, длина куртки и футболки. Чем я вообще думала?! Почему не обратила внимания на то, что Миша в ответ на вопрос «пройдет ли это?», всегда говорил только, что все будет хорошо?!

— А ты не в курсе, где сейчас Миша? — спросила так спокойно, как это сделал бы Фролов.

— Нет, он уже неделю от Макса прячется, — ответил тот несколько рассеянно, но затем обратил внимание на моё выражение лица. — А что?