Мажор в деревне

— Что вы делаете? — в голосе впервые расслышал нотки страха.

— Нюхаю тебя, — сопроводил слова действиями, зарылся носом во впадину между ключицей и шеей. Она замерла всего на секунду, а потом обрушила на меня град ударов. Таких слабых, что даже приятно. — Пахнешь ты лучше, чем воздух в округе, — ухмыляясь, проговорил я. Ведь и правда вкусно пахла. Спелыми ягодами, корицей, летними травами.

— Не смейте! — попыталась отпихнуть. — Вы просто дикарь! Неандерталец!  — пока она молотила меня кулаками, я провел носом по гладкой коже.

— Что вы делаете? — задыхаясь, яростно спросила Елена Владимировна.

— Собираюсь запечатать твой говорливый ротик поцелуем! — и ведь правда желал. До дрожи. Так давно не испытывал ничего подобного, что отказать себе в удовольствии не мог. Разочек прикоснусь к пухлым губам, и будем считать, что в расчете…

Глава 2

Вадим

Коснулся мягких губ училки, по телу прошла забытая дрожь. Организм бурно отреагировал. Ругнулся мысленно. Пигалица дернулась, но я ее из своих рук не выпустил. Слишком сладкой оказалась добыча.

Елена Владимировна своей макушкой едва доставала мне до подбородка. Маленькая, хрупкая. Идеально помещается в моих загребущих лапах, будто создана, чтобы проводить с ней ночи.  Пытался углубить поцелуй, а она сильнее сомкнула губы. Вредная!

Блин, мне определенно нравится эта девочка. Может, гадалка про нее говорила: «Истинная любовь снимет проклятье старой ведьмы»?  Неужели все так просто, и этот колючий ежик в меня уже влюбилась, вот и ерепенится?

Я, конечно, неотразим, но больным самомнением не страдаю. Ясно ведь, что чушь. Гадалка такая же шарлатанка, как и лекари! Елена Владимировна не похожа на влюбленную дурочку. Симптомы этой болезни мне хорошо известны, в свое время приходилось  прятаться от «больных».

Да и любовь, по словам той же шарлатанки, должна быть взаимной. Какая истинная любовь может быть между нами? Посмотрел на Елену Владимировну. Хорошенькая, но «жили они долго и счастливо» – нет! Так, потискать ее на сеновале пару ночей и разбежаться.  Тем более бег  крови по венам она ускоряет так, что откладывать приятное времяпрепровождение не стоит.

Я словно проснувшийся после спячки хищник. Подавай мне ее всю и сразу! Я даже осмотрелся, нет ли тут где мягкой перины или, на худой конец, небольшого снопа сена. Никогда не спал на соломе, но почему-то кажется, так себе удовольствие любиться, когда задницу царапают сухие палки, но сейчас мне было все равно, куда уложить девчонку.

Надавил на подбородок, вынуждая открыть рот. Сопротивляется, а мне хочется почувствовать ее вкус. Башку рвет только от мысли, что получу ее всю. Отпрянула.

«Не сбежишь!» — подумал я.

Обхватил затылок, притянул к себе… а в следующую секунду она укусила меня за язык! Это больно! Нереально больно! Искры из глаз, вкус крови во рту! А ведь я больше не собирался при ней вспоминать старый добрый русский мат! За это получил носком обуви по коленке. Было неприятно… а тут еще пощечина, которая отозвалась звоном в ушах. Оказывается, у Елены Владимировны целый арсенал приемов по охлаждению пылких воздыхателей.

— Я тебя… — шипя от боли, начал угрожать, а мелкая пигалица и бровью не повела.

— Я могу преподавать вам уроки этикета. Поверьте, вам они не помешают. Но за свинское поведение, которое я наблюдаю тут последние двадцать минут, оплата в тройном размере!  Полезете ко мне еще раз, ударю в уязвимое мужское место, не испытывайте судьбу, — она не вспотела, не раскраснелась, стояла и отчитывала.

Решила воспользоваться ситуацией и заработать на мне! Как же она меня злила!

Я уже и сам решил, что целовать ее не стоило. Мой организм сигналил о том, что «проклятье» снято, и любая девица теперь может согреть мне постель. Как и почему это произошло, не знаю, но возражений не имел. Хотя жаль, что эта девчонка такая неуступчивая. Мы могли бы провести неплохо время, пока я нахожусь в ссылке.

— Я бы заплатил, но только не за уроки этикета, — вкрадчиво произнес. Язык болел, но терпимо,  я мог культурно излагать свои мысли. — Я знаю и умею то, о чем ты только слышала. Помогу восполнить тебе дефицит образования, — поняла, о чем речь, щеки порозовели, из глаз стрелы в меня полетели. —  Может, договоримся? Ты мне этикет, я тебе науку страсти?

Зеленые озера глаз стали большими-большими. Ее явно возмутило мое предложение, она даже язык проглотила. Думаю, это ненадолго, но приятно заткнуть этого вредного ежика!

— Это ты от восхищения захлебываешься воздухом? — один ее вид провоцировал. Благородный рыцарь во мне зачах в зародыше, как только мы «познакомились». Хотелось ее наказать, но еще больше хотелось прижать к себе, зацеловать…

— Жаль, что коровы не летают! — выпалила она, сощурив свои красивые глаза.  Данный факт, видимо, Елену Владимировну искренне расстраивал. —  Вы бы это заслужили!

Я рассмеялся, вот ведь вредная!

К воротам подъехала машина. Остановилась.

— А это кто? — спросил у Леночки. Позволил  себе мысленно так ее называть.

Не хотелось бы встретиться с родителями Елены Владимировны. Не люблю родителей хорошеньких девочек. Норовят тут же сосватать свой бриллиант. А я тут повод дал, пока их не было, приставал к их дочери. Пора валить отсюда, пока они к моей машине не приценились и не решили обзавестись богатым зятем.

— Полиция, — весело произнесла училка. — Я ведь обещала вызвать, если вы не исчезнете.

Калитка открылась, во двор вошел молодой мужчина в форме. 

— Лен, это кто? — уперся суровым взглядом в меня.

********    ********

Лена

Мажор! Дерзкий. Невоспитанный! Грубый.  Устроил истерику из-за коровьей лепешки. Как это – начищенных туфель коснулась грязь? Не будь он таким… противным, мог бы показаться классным, симпатичным, приятным парнем. И я сейчас не о внешности. С ней-то как раз все было в порядке. Высокий рост, широкий разворот плеч, узкие бедра. Лицо мужественное: твердый квадратный подбородок, ярко выраженные скулы,  небольшая горбинка на носу, скорее всего, когда-то сломал в драке. Глаза вроде темные, без очков не видно. Ухоженная щетина, которая, нужно признать, ему идет. Губы не узкие, но и не пельмени, почему-то вспомнила, как он пытался меня поцеловать, кровь прилила к лицу. Хорошие у него губы, но проверять их в действии нет никакого желания.

Возле дома остановилась еще одна машина. О, Матвей приехал!  Не сомневалась, потому что каждая машина имеет характерные только ей звуки. Нужно только уметь их слышать.

— А это кто? —  подозрительный взгляд уперся в меня.

Наверняка думает, что мы тут в каменном веке застряли и передвигаемся только на своих двух, ну или на крайний случай на лошадях.

— Полиция, — довольно выдала я. 

«Да-да, а вызвала я ее силой мысли, телефонов в нашей станице не имеется», — эта фраза так и крутилась на языке, но не стала говорить, чтобы Матвей не застал нас спорящими.

— Я ведь обещала вызвать, если вы не исчезнете, — а вот немного угроз не помешает.

Матвей по-хозяйски вломился во двор.  

— Лен, это кто? — я хорошо знала этот подозрительный тон. Подумал, что кто-то из городских ухажеров пожаловал.

Нужно было видеть лицо незнакомца, когда появился мой брат. Нет, он не испугался, скорее досадовал из-за того, что ему помешали творить бесчинства. Лениво глянул на меня, потом вновь на Матвея, который, увидев мужчину во дворе, принял стойку и пристально разглядывал гостя.

— Мне ты вот тоже интересно было бы узнать, — пожала плечами, будто только что увидела мажора.

Мы с Матвеем  родные, хоть мамы у нас и разные. Папа овдовел, когда брату было пять, а Марине не было и года. Оставшись с двумя маленькими детьми на руках, папа много работал, на личную жизнь времени не было, но помог случай. Мама попала в небольшую аварию, папа оказался рядом и помог.  Через два года они поженились, у них родился общий ребенок – я.