Обманщик

Ханна вспомнил совет леди Коултрейн присмотреться к окружению двух кандидатов в премьер-министры. Да, это нужно будет сделать, обязательно нужно взглянуть на тех, кто организует предвыборную кампанию. Но какие у них могут быть мотивы? Сэр Марстон играл им на руку, он толкал острова к независимости и одного из кандидатов – к креслу премьер-министра. Если только один из них не подозревал, что губернатор благоволит к его конкуренту.

Когда Ханна вернулся в резиденцию губернатора, на него обрушили лавину новостей.

Старший инспектор Джонс проверил всех зарегистрированных владельцев огнестрельного оружия. На острове оказалось всего шесть стволов. Владельцами трех из них были пожилые джентльмены, из которых двое эмигрировали из Великобритании, а один – из Канады. Дробовик двенадцатого калибра для стрельбы по тарелочкам. Одна винтовка, которую держал владелец рыболовного суденышка Джимми Доббз на тот случай, если на его посудину нападет огромная акула. Один подарочный пистолет, из которого не было произведено ни единого выстрела и который принадлежал обосновавшемуся на Саншайне американцу. Пистолет так и лежал в футляре со стеклянной крышкой, даже пломба была цела. И служебный пистолет самого Джонса, который хранился под замком в здании полицейского участка.

– Черт, – выругался Ханна.

Значит, губернатор был убит из незарегистрированного оружия.

Детектив-инспектор Паркер доложил о результатах поисков в саду. Обыскали все, что могли, перепахали весь сад, но вторую пулю не нашли. Или она, ударившись о кость в теле губернатора, изменила направление и перелетела через стену сада, где искать ее бесполезно, или, что более вероятно, осталась в теле губернатора.

Баннистер получил сообщение из Нассау. Самолет прибудет в четыре часа, то есть через час, и доставит тело губернатора на Багамские острова для вскрытия. Доктор Уэст должен прибыть через несколько минут. Он будет ждать в морге в Нассау.

А в гостиной два незнакомца уже дожидались главного инспектора. Ханна распорядился подготовить машину, чтобы к четырем часам тело губернатора было доставлено в аэропорт. Баннистер полетит тем же самолетом и останется в Нассау. Главный инспектор Джонс и Баннистер ушли наблюдать за подготовкой машины, а Ханна направился к гостям.

Один из них назвался Фрэнком Диллоном и объяснил, что он в отпуске и совершенно случайно оказался на Саншайне, где также случайно встретил американца. Диллон предъявил рекомендательное письмо. Ханна прочел его без всякого восторга. Одно дело – Баннистер из представительства высокого комиссара в Нассау и совсем другое – этот Фрэнк Диллон. Лондонский чиновник, который во время отпуска случайно оказывается на забытом Богом острове в самый разгар охоты за убийцей, не более правдоподобен, чем тигр-вегетарианец. Потом Ханне представился американец, который честно признался, что он – полицейский.

Впрочем, настроение Ханны резко изменилось, когда Диллон изложил ему историю, рассказанную Фаваро.

– У вас есть фотография этого Мендеса? – спросил Ханна.

– С собой нет.

– Можно ли получить копию из полицейских архивов в Майами?

– Да, сэр, я могу попросить, чтобы ее факсом переслали вашим людям в Нассау.

– Будьте добры, – сказал Ханна. Он бросил взгляд на часы. – Я распоряжусь, чтобы проверили регистрацию паспортов всех прибывших на остров за последние три месяца. Посмотрим, нет ли там Мендеса или другого латиноамериканца. А сейчас, прошу прощения, мне нужно проследить за отправкой тела в Нассау.

Уже на ходу Маккриди поинтересовался:

– Вы случайно не думали о том, чтобы поговорить с местными кандидатами?

– Да, – ответил Ханна. – Я как раз хотел заняться этим завтра с утра. Пока будем ждать результатов вскрытия.

– Вы не будете возражать, если я к вам присоединюсь? – попросил Маккриди. – Обещаю, я не произнесу ни слова. Дело в том, что оба они… политики, не так ли?

– Хорошо, – неохотно согласился Ханна.

«Интересно, на кого в самом деле работает этот Фрэнк Диллон», – подумал он.

По дороге в аэропорт Ханна заметил, что кое-где уже появились и его официальные объявления, хотя на стенах из-за обилия плакатов, призывающих голосовать за одного из двух кандидатов, почти не осталось свободного места. Казалось, весь Порт-Плэзанс оклеили бумагой.

Объявления Ханны были напечатаны в местной типографии по распоряжению старшего инспектора Джонса и оплачены из бюджета резиденции губернатора. В объявлении предлагалось вознаграждение в размере тысячи американских долларов тому, кто сообщит сведения о человеке, находившемся за стеной сада резиденции губернатора во вторник около пяти часов вечера.

Для обычного жителя Порт-Плэзанса тысяча американских долларов – огромная сумма. Кто-то должен прийти и сказать, что он видел что-то или кого-то. А на Саншайне все знали друг друга…

На летном поле Ханна смотрел, как четверо багамских полицейских и Баннистер загружают тело губернатора в самолет. Баннистер проследит, чтобы вечерним рейсом в Лондон были отправлены все их пробы и соскобы. В Лондоне на рассвете их заберет полицейская машина Скотланд-Ярда и доставит в Ламбет, в лабораторию криминалистики Министерства внутренних дел. На многое Ханна не рассчитывал, ему безотлагательно была нужна пуля, которую вечером должен извлечь из тела губернатора доктор Уэст.

Будучи занят в аэропорту, Ханна пропустил митинг сторонников Джонсона на Парламент-сквер. Не пришли на митинг и представители прессы и телевидения. Увидев кортеж полицейских машин, репортеры поспешили за ними.

Маккриди, напротив, не упустил такой возможности. Когда начался митинг, он сидел на террасе ресторана «Куортер Дек».

Послушать речь кандидата-филантропа собралась толпа человек двести. Маккриди заметил, как с толпой смешались десять мужчин в пестрых рубашках и огромных темных очках. Они раздавали какие-то бумажки и флажки. Бело-голубые флажки были символом верности кандидату. Бумажки были долларовыми банкнотами.

В десять минут четвертого на площадь въехал белый «форд-фэрлейн», бесспорно, самый большой легковой автомобиль на острове. Он остановился у импровизированной трибуны. Из машины вышел мистер Маркус Джонсон. Он взбежал по ступенькам и поднял руки, сжатые в победном борцовском приветствии. Пестрорубашечники зааплодировали, к ним присоединилось несколько островитян. Некоторые махали флажками. Через минуту Маркус Джонсон начал речь.

– И я обещаю вам, друзья – а я уверен, все вы мои друзья, – на бронзовом лице в рекламной улыбке сверкнули белые зубы, – когда мы станем свободными, то на эти острова придет процветание. Появятся рабочие места – в отелях, на новых пристанях, в кафе и барах, на новых предприятиях для переработки даров моря, которые мы будем продавать на материке. И все это обещает богатство и процветание. И денежный поток потечет в ваши карманы, друзья, а не в руки далеких лондонских бюрократов…

Чтобы его слышал каждый, Джонсон говорил в мегафон. Страстную речь кандидата прервал человек, которому мегафон был не нужен. Он стоял на другой стороне площади, но его низкий бас заглушил голос кандидата.

– Джонсон, – проревел Уолтер Дрейк, – ты нам не нужен. Не лучше ли тебе убраться туда, откуда ты пришел, и забрать своих ребят?

На площади воцарилось молчание. Пораженная толпа ждала, что небеса вот-вот обрушатся на землю. До сих пор никто не осмеливался прерывать Маркуса Джонсона. Но небеса не обрушились. Джонсон, не говоря ни слова, отшвырнул мегафон и сел в машину. По его команде «форд», а за ним и грузовик с помощниками рванули с места и скрылись.

– Кто это был? – спросил Маккриди официанта.

– Его преподобие Дрейк, – ответил официант. Казалось, он был изрядно напуган.

Маккриди задумался. Где-то он слышал похожий голос. Он попытался вспомнить, где и когда это было. Потом память подсказала: тридцать лет назад в Йоркшире, в Каттерикском лагере, во время службы по призыву. На парадном плацу. Маккриди поднялся в номер и по своему радиотелефону позвонил в Майами.