Страница 35 из 71
Но у Данилы крайне хорошее настроение. И крайне интересно, почему принц неДатский с палкой в жопе прискакал к нему его испортить.
Поэтому Тому он отпускает.
Смотрит, как Игнат продолжает выражать недовольство. У него закаменели скулы. Взгляд устремлен в стену. Сам он — будто одолжение делает. Через себя переступает.
Забавный.
Очень похож на своего отца. Внешне — просто безумно. И сейчас сильнее, чем когда-то, потому что потихоньку подбирается к возрасту Петра, в котором они с Данилой общались теснее всего.
— С чего вдруг?
Слушать тишину в компании бесячего и явно бесящегося Игната — не лучший вариант времяпровождения. Поэтому Данила задал вопрос первым.
С собой же в мыслях поспорил на сотку, что ответ должен будет «прочитать по взгляду». Который устремляется на него и лучится всё тем же высокомерным отношением…
И искренне непонятно, как Аля с ним могла хоть какое-то дело иметь. Тут же комплекс на комплексе, а не мужик.
— Давай обсудим ССК, Данила.
Игнат снисходит до предложения, и теперь очередь Данилы отвечать взглядом. В нём горит: «ты серьезно?», губы невозможно сдержать — они улыбаются.
Потому что это очаровательно — прийти явно о чем-то просить, но строить при этом из себя как минимум звезду Большого.
— Что ты хочешь обсудить? Если Максим тебе херово отчитывается, докладываю: дело в апелляции. Идет рассмотрение. Нашу позицию вы знаете. Вашу знаем мы…
— В жопу дело, Дань…
Игнат немного нервничает. Ему явно не нравится, что приходится находиться в позиции просящего. Ещё больше, что Даниле в кайф падать на дурака… Особенно сильно, что Данила может себе это позволить…
— Ну вы уверенно стремитесь в жопу. Ты прав…
Отвечает в том же духе, пожимает плечами, подходит к столу…
Он не занят сейчас. Срочняка нет. Но бесить Игната ему нравится. Показывать его не приоритетность, а может даже незначительность — очень.
Это немного месть. За Алю с Даней. За Санту с Леной. И пусть этот долбоеб в жизни не поймет, обозлится сильнее только, но вот сейчас Даниле приятно скользить пальцами по тачпаду открытого ноутбука, просто гоняя стрелку по экрану, подняв указательный палец левой руки в жесте «минутку тишины, пожалуйста. Я занят»…
— Думаешь, одну инстанцию взял, один раз повезло — уже сделал меня?
Желчь Игната выходит словами. Они пропитаны ядом и не требует ответа. Потому что так думает не Данила. Даниле пох. Так думает сам Игнат. И жить с этим не может.
— Да мне посрать, кого делать, Игнат. Это не я к тебе пришел. Значит, не мне от тебя что-то нужно. А что нужно тебе — я так и не понял. Мы не обсуждали возможность встречи и разговора относительно дела. Я за спиной у клиента на договорняки не подписываюсь. Есть предложение — озвучь. Донесу, оценим… Только подумай хорошо, если смешное будет — я же не сдержусь…
Речь Данилы заставляет лицо Игната перекоситься. Ему дико неприятно слушать Чернова.
— Ты как всегда, Данила… Тебе руку подают — а ты отталкиваешь. Типа гордый…
Ответные слова Щетинского произносятся тихо. Они точно так, как и слова Данилы, отсылают к прошлому, которое мужчины воспринимают очень по-разному.
Игнат считает, что протянутая рука — это предложение остаться на той же позиции в той же практике Лексы, но уже при нём. Данила, что отказ был одним из самых правильных решений его жизни.
— По делу давай…
Просьба Чернова звучит тихо и будто утомленно. Это заново заводит Игната. Но он молодец — держится.
Только чуть позже, наверное, в пух и прах разнесет Данилу, брызжа желчью в разговоре с каким-то из верных «друзей». Так, чтобы доказать в миллионный раз — он максимально мужик. Он за то, чтобы обосрать за спиной того, кто сильнее тебя.
— У тебя юристов не хватает. Мы дела ваши позондировали немного…
— То есть у вас вообще работы нет, да? Настолько, что юристов моих «зондируете»? Совсем в херню ударились?
Куда клонит Игнат Даниле стало понятно сходу. И вот это разозлило уже его.
— Чем враждовать, я предлагаю сотрудничать…
— Ты предлагаешь не сотрудничать, а делить мои деньги, Игнат. И марать мое имя упоминанием рядом с твоим. Ты же перед Леной так и не извинился за свинство своё. А ко мне зачем пришел? Это же тоже ниже твоего ушлёпского достоинства…
Данила перебил, явно реализуя одну из главных мечт Щетинского. Всё внимание — только ему. И пофиг, что взгляд Чернова блестит при этом совсем не дружелюбно…
Игнорируя слова Данилы, Игнат продолжает:
— Мы сливаем дело, вы берете нас на подряд по ССК…
После того, как то самое предложение озвучивается, в комнате снова повисает тишина. Данила смотрит на Игната. Тот в ответ. Настроение больше ни разу не радостное.
И пусть Данила давно знал, что у практики Игната дела — не особо, но наглость посетителя поразила.
Это не то, чтобы огромная тайна в кругу тех, кто в теме. Отношения младших Щетинских с другими партнерами Лексы построены на выгоде, и последние не готовы компенсировать своими успехами систематические провалы человека, на которого однажды поставили. Ума хватало понимать, к чему всё идет: ещё немного и Лекса отторгнет «официальных» Щетинских, которым самим подняться будет сложно. Игнат этого боится.
Игнат правда ставил на то, что получит крупного клиента и выдохнет.
Игнат на это все силы бросил…
А тут Данила, который взял первую, не напрягаясь. Который и апелляцию возьмет. И в Вышке отстоит.
Который, на самом деле, постепенно расширит свой штат, если это понадобится.
Который вечно портит Игнату Щетинскому малину…
— Ты сторону свою предупредил, что сливать их идешь? — На вопрос Данилы можно не отвечать. Игната снова перекашивает. — Хотя подожди. Не важно. Нет, Игнат. Твое предложение меня не интересует. А если совсем серьезно — то пошел ты нахер из моего кабинета со своим предложением.
Игнат фыркает, смотрит вдаль над плечом Данилы.
— Ты так заебал своей святостью, Дань… Так заебал…
Произносит тягуче, задумчиво…
Сам же улыбается, смотрит в лицо Данилы…
— Строишь из себя… Думаешь, вокруг сплошняком имбецилы. А ты мне другое скажи. Сладко тебе святую девочку-то трахать? Ай-ай-ай ведь, Дань… Ну ай-ай-ай же… Отец, когда при себе тебя держал, не знал, что член в его маленькую принцессу загонять-то будешь… И, как я понимаю, за это тебе не стыдно.
Санта решила не откладывать в долгий ящик то, что неизбежно предстояло сделать. Они с Данилой договорились, что Щетинская работает в Веритас до конца зимы. И об этом ей надо было начать потихоньку сообщать.
Сегодня она набралась смелости и поговорила с Александром — своим непосредственным куратором. Видеть в его взгляде искреннее сожаление и немного непонимание, почему она вот так решила, было не приятно, как могло бы, а больно.
Но о том, как события развиваются сейчас, Санта не жалела.
Ей неловко было даже из-за того, что кольцо своё носит не постоянно, а когда они с Данилой наедине.
Скрываться — путь не на свет, а в глухой тупик. Им пора разворачиваться. И если всё будет хорошо, пройдет какое-то время, в свой Веритас она вернется. Просто уже в новом статусе. Просто уже в открытую.
Просто не потеряв при этом Данилу, за которого держаться стоит куда сильнее, чем за организованное им теплое местечко.
Но осознание правильности не отменяло грусти.
Санту чуть крыло ею. Чтобы проветриться и вернуться в рабочий режим после не самого легкого разговора, она решила спуститься в одну из кофеен рядом с БЦ.
Успела набросить на плечи пальто и подойти к лифтам, когда услышала довольно громкое:
— Санта!!!
Вздрогнула, оглянулась. Увидела, что зовет Тома. Она уперлась в стойку и судя по виду — окликнула уже не впервые.
Перед ней Санте тоже было чуть стыдно. Она попросила Александра никому не говорить. Уточнила, что знает только Данила Андреевич. А от мысли, что разговор с людьми, с которыми успела довольно крепко заобщаться, ещё предстоит — унывала сильней.