Как приготовить дракона

Облизнув пересохшие губы и подглядывая в книжку, Мила произнесла заговор:

— Открываю дверь, отпираю замки, зову истинной кровью. Мой мир — твой мир. Явись и приди.

Спрятав книжицу в карман платья, попыталась откупорить пузырек, но руки дрожали, и она подцепила пробку зубами. Вытянув руку, вылила содержимое в омут, и оно расплылось по поверхности маслянистым пятном, едва заметно засветившись багровым сиянием.

Мила ждала, и ее сердце колотилось как после долгого бега. Ветра не было, течения тоже, но зелье медленно двигалось к тусклой светлой точке, словно к центру воронки, и, достигнув ее, исчезло. Прикусив губу, Мила направила плот чуть ближе, напряженно всматриваясь в центр омута, где все так же виднелась крохотная точка. И что дальше? Ее драгоценное зелье просто стекло туда, как грязная вода в сливное отверстие? Может, повторить заговор?

Она вновь достала книжицу, пролистала до нужной страницы, едва не плача от злости и разочарования, бросила взгляд на омут и медленно положила книжку назад в карман. Точка в центре стала размером с чайное блюдце, и темная вода заволновалась: обычно гладкая поверхность пошла волнами, вспузырилась. С берега взмыла перепуганная утиная стая, а где-то вдали протяжно взвыла собака.

Получилось! Получилось!

Отверстие в центре все ширилось, и оттуда потянуло ощутимым холодом, как будто открыли окно на мороз. Поежившись, Мила подышала на руку, которой держала шест, пошевелила окоченевшими пальцами, и едва не пропустила момент, когда из дыры, расплывшейся едва не на половину омута, появилось какое-то существо.

— Убей Кэйтлин Тут, — приказала Мила, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.

Нечто черное и склизкое повернуло к ней уродливую голову, и Мила едва не закричала от ужаса, встретившись взглядом с глазами, в которых не было ничего человеческого. Она попыталась оттолкнуться шестом и уплыть подальше, но не достала дна. А потом из сгустка тьмы выстрелили щупальца, которые сковали ее тело льдом, потащили с плота, окунули в холодную воду. Тьма окружила ее как-то сразу и со всех сторон, так что Мила даже не успела позвать на помощь, и через мгновение не осталось ни боли, ни страха, ни надежд.

Одинокий плот, покачиваясь на встревоженной воде, медленно заплыл в омут, и его мгновенно затянуло в отверстие вместе со светильником. Дыра схлопнулась, как и не было, и черная поверхность разгладилась, вновь не отражая звезд. Ночь дышала теплом и покоем, лишь только камыши зашумели, пропуская на берег какое-то существо, и вскоре затихли.

9.2

Шлеп скользил по тропинке впереди меня, иногда оборачиваясь и в панике тараща глаза, и его тревога передалась и мне. Что-то случилось? С таверной? С Виктором? С драконом? В прошлый раз стоило мне оставить их без внимания, и Виктор чуть не сбросил Гарри с колокольни. Неужели опять?

В итоге я почти перешла на бег, подхватила Шлепа на руки и спрятала за пазуху куртки.

— Опасность! — пискнул он, только усиливая мое беспокойство. — Плохо!

— Да что плохо? — в сердцах выпалила я.

— Все, — трагически булькнул Шлеп, скрутился калачиком у меня под грудью и, вопреки своим словам, довольно заурчал.

А я открыла заднюю дверь, пробежала через кухню и выдохнула от облегчения. Пока я плавала по озеру, все разошлись. Но таверну не спалили, и, кажется, никто не подавился макаронами, а дракон, целый и невредимый, сидел за столом, перекладывая зубочистки. И был он совершенно один.

— А где все? — спросила я, оглядев пустой зал.

— Виктор всех разогнал, — ответил Гарри. — Сказал, что режим и полноценный сон — залог здоровья. Почему он не ночует в таверне?

Я пожала плечами и, зайдя за стойку, попыталась незаметно вытолкнуть Шлепа из-под куртки вниз, но он засел там словно улитка в родной ракушке, обхватив меня отросшими ручками точно сороконожка.

— Наверное, это считается неприличным? — предположил Гарри, бросив на меня быстрый взгляд. — Одинокая девушка и неженатый мужчина, наедине…

Интересно, он говорит о Викторе, или о ситуации, в которой мы оказались прямо сейчас?

— У Виктора есть женщина, — ответила я, пытаясь незаметно сковырнуть Шлепа. — Вот и поселился отдельно. Чтобы… Ну… Общаться с невестой перед тем как пожениться.

— А где она, кстати? — спросил Гарри и, поднявшись, подошел к стойке.

Я лично надеялась, что как раз сейчас Виктор выясняет с Милой отношения, и в следующий раз она придет уже за расчетом. Не то чтобы мне так уж хотелось ей платить, но в денежных делах я всегда была честной.

— А тебе-то что? — резковато ответила я, обхватывая себя обеими руками.

Шлеп как назло решил устроиться поудобнее и тыкался мокрым носом мне в подмышку.

— Тут довольно много работы, — пояснил свой интерес дракон. — Виктор собрал грязную посуду, но она в умывальнике. Почему бы тебе не нанять еще помощниц?

— Я вполне справляюсь.

С помощью Шлепа. Если бы он еще не ерзал у меня за пазухой, то цены бы ему не было. К счастью, куртку мне Виктор купил, так что она была большой, теплой и совершенно бесформенной и надежно скрывала Шлепа. Но как же не вовремя…

Я наклонилась, спрятавшись за стойкой, а сама засунула руку под куртку и схватила Шлепа за ногу. Та тут же втянулась, выскользнув из моей ладони.

— Что ты тут делаешь? — спросил Гарри, перегибаясь через стойку.

— Морс! — выпалила я, поднимая кувшин. — Хочешь?

— Давай, — согласился он, забирая кувшин и настороженно на меня глядя. — Не хочешь снять куртку? Тут довольно жарко.

— А я, знаешь, продрогла, пока гуляла, — пожаловалась я. — Такая сырость.

Я демонстративно поежилась и почувствовала, как Шлеп сполз куда-то по моему боку, пощекотав его всеми своими многоножками, так что я едва сдержалась, чтобы не захихикать от щекотки.

— Что там у тебя? — требовательно спросил Гарри, быстро обходя стойку.

— О чем ты? — деланно удивилась я, пятясь на пару шагов.

Как же я так вляпалась? Это все Шлеп! Сначала навел на меня панику на пустом месте: опасность, все плохо, а сейчас покажет гереру свою милую мордашку, улыбнется, и все пропало. Гарри узнает, что я ведьма, и как настоящий исконник доложит об этом владыке, и тогда…

— Ты что-то прячешь под курткой, — терпеливо пояснил дракон. — Там что, кот?

Облизнув губы, я мотнула головой. Я же не фокусник. Не достану из рукава ни котика, ни кролика, а разве что непонятного водяного монстра, которого и в книжках не найдешь. Как бы так незаметно вытолкать Шлепа куда-нибудь в слив?

— Я сейчас вернусь, — пообещала я и попыталась прошмыгнуть мимо дракона, но он уперся рукой в стойку, загораживая проход, а Шлеп потерся о меня башкой и заурчал особенно громко.

— Ага! — с ликованием воскликнул Гарри и сунул руку мне под куртку.

Дальше все произошло как-то сумбурно. Шлеп, осознав, что игры кончились, решил покинуть мою гостеприимную грудь, перетек мне за спину, быстро соскользнул по ноге и с едва слышным чпоком всосался в щель в полу. А ладонь дракона осталась на моей груди.

Гарри недоуменно нахмурился, когда куртка распахнулась, и стало понятно, что под ней лишь я. Слегка сжал пальцы, будто проверяя, что оказалось в его ладони. А потом быстро отдернул руку и завел ее за спину.

— Там что-то было, — смущенно пробормотал он. — Такая круглая выпуклость.

Я выразительно подняла брови, отыгрывая возмущение, и ответила:

— С женщинами такое случается.

— Оно шевелилось.

— Оно? — переспросила я. — Я дышала.

— А урчание? — прищурившись, спросил он. — Я отчетливо слышал…

— Я голодна, не успела поужинать, — с достоинством соврала я. По правде сказать, от души напробовалась, пока готовила, но ложь получилась складной. — Вся в делах и заботах, тружусь как пчелка, пока вы тут, герен Шпифонтейн, наслаждаетесь ссылкой и пользуетесь первой попавшейся возможностью, чтобы нагло и бесцеремонно облапить беззащитную девушку!

Обижаться так всерьез, а то как бы не подумал, что может безнаказанно меня тискать. Однако Гарри хмыкнул и оперся о стойку, пристально за мной наблюдая.