Всё - за Викторию

Виктория молча смочила мягкую тряпочку в теплой воде и стала смывать кровь с руки, вокруг раны. Фокс делал вид, что ему все равно, хотя глаза закатывались от боли.

Девушка обработала рану бальзамом и перевязала. Она смотрела исключительно на руку своего пациента, и никуда более, да так старательно, что это невольно бросалось в глаза.

— Я закончила, — сказала она и хотела уже уходить, но Фокс поднялся и неожиданно легко коснулся пальцами ее локтя.

— Я не могу выразить словами, как я благодарен вам за помощь, Виктория, — тихо сказал он.

— Любая христианка сочла бы своим долгом помочь вам, услышь она тот страшный вой, который вы издавали.

Адам усмехнулся, видимо решив, что отрицать очевидное глупо, — он действительно выл на весь дом.

— Неужели вы услышали это из своей комнаты? Мой крик разбудил вас?

— Нет, я была у лестницы. Я хотела спуститься в кухню и немного перекусить. Я почти весь день ничего не ела, — призналась она.

— Я тоже не прочь поесть, — загорелся Адам. — Может быть, стоит разбудить моего камердинера? Он мог бы принести нам сюда что-нибудь из кухни. Хотя быстрее будет самим спуститься в кухню, — решил он.

Виктория помогла ему натянуть свежую сорочку и накинуть камзол, и они отправились на поздний ужин.

ГЛАВА 8 — О предложении Виктории

Большую часть кухни занимал огромный дубовый стол, за который Адам предложил Виктории присесть. А сам стал выставлять перед ней различные яства. Здесь были ветчина, сыр, хлеб, фрукты, тушеный кролик, правда, холодный. Последней из буфета он извлек бутылку вина.

Фокс взялся нарезать для гостьи ветчину, но быстро сдался и передал нож Виктории, а сам присел. Выражение его лица сделалось тусклым, безжизненным, столь не свойственным мистеру Фоксу. Он дернул головой, прогоняя дурноту, и, сказал испуганно замершей над ним с ножом девушке:

— Голова кружится от голода. Надо поесть.

Виктория испугалась, что он упадет прямо посреди кухни. Наверное, он потерял много крови, и ему бы лучше лежать.

От испуга и волнения она чуть не обрезалась, орудуя ножом над сыром. Впрочем, волновалась она напрасно. Фокс довольно быстро «ожил», стоило ему немного поесть.

Виктория наблюдала за ним, сначала с беспокойством, а потом… потом она и сама не могла понять, почему взгляд вновь и вновь возвращается к мистеру Фоксу. И каждый раз она подмечала все новее детали: над бровью у него родинка, нос его когда-то был сломан, а у губы небольшой шрам… Наверное, это новый образ преданного друга и благородного спасителя так взволновал ее.

Таращилась она на него до тех пор, пока Фокс не начал довольно улыбаться. Только тогда Виктория отвернулась, отметив про себя милые ямочки на щеках Адама, когда тот улыбается.

Некоторое время они молча ели, оба были голодны.

— Кажется, скоро начнет светать, — сказала Виктория, чтобы нарушить тишину.

— Скажите честно, я вам нравлюсь как мужчина? — неожиданно спросил Фокс, заставив девушку удивленно распахнуть глаза.

— Что? — ахнула она, не веря собственным ушам. Как смеет он задавать ей столь откровенные вопросы?!

— Ведь, если вы находите меня привлекательным, что мешает вам дать положительный ответ на мое предложение?

— Я совсем вас не знаю, и вы меня тоже.

— Я вас не разочарую, — самоуверенно заявил он.

— Но, может быть, прежде чем делать столь поспешное предложение, вы выслушаете то, что придумала я?

— Пожалуй, — согласился Адам, протягивая ей кусочек кролика.

Виктория вежливо отказалась и продолжала:

— Это избавит вас от необходимости связывать жизнь со мной, зато вы получите то, чего так хотите: много денег. Через три месяца мне исполнится двадцать один год, и я смогу вступить в права наследования. Если вы обеспечите мне охрану до этого времени, то, получив наследство, я выплачу вам солидное вознаграждение! — глаза Виктории торжествующе заблестели, и она улыбнулась, уверенная, что Фоксу ее предложение придется по душе.

— Сколько? — он не отрывал от нее взгляда. Сейчас он ей показался холодным и расчетливым. И это неожиданно понравилось ей.

Виктория назвала сумму, которая являлась, по ее мнению, весьма солидной, но Адам отрицательно помотал головой.

— Это даже несерьезно, — ответил он, откидываясь на высокую спинку стула.

Виктория помялась и выдвинула новое предложение:

— Одна треть от наследства.

О! Это было очень щедрое предложение!

— Жадность, дорогая, один из смертных грехов, — упрекнул ее Фокс.

— К вам это тоже относится, не находите? — огрызнулась она, понимая, что он снова ей отказывает.

— Я старый грешник, а у вас должна быть чистая невинная душа. Виктория, что же вы торгуетесь? Ведь речь идет о вашей жизни!

— Половина наследства, — скрепя сердце, сказала она.

— Я не согласен, — ответил он, наклоняясь к тарелке и деловито отрывая от кролика новый кусок.

— Почему? — воскликнула девушка.

— По многим причинам. Во-первых, наследство вы не получите. Ридли оспорит завещание и затаскает вас по судам. Во-вторых, на каком основании я буду обеспечивать вам охрану? У меня нет на это прав, ведь по закону ваш дядя является вашим опекуном.

— Но, если вы на мне женитесь, то вас он тоже затаскает по судам, оспаривая завещание, — возразила она.

— Со мной ему придется труднее.

Виктория закусила губу. У нее было чувство, что Фокс ее обманывает.

— Ну, а в-третьих, — продолжал Адам, — зачем мне половина наследства, когда я могу получить все? — и, окинув собеседницу многозначительным взглядом, добавил: — И даже чуть больше.

Виктория застыла каменным изваянием, последние его слова разозлили ее. Еще недавно она видела в нем бескорыстного героя, сейчас же он превратился в расчетливого мерзавца. Как она могла так обманываться? Вот она, истинная суть Адама Фокса!

Она поднялась со своего места так резко, что посуда звякнула на столе.

— Думаете, у меня нет выхода? — процедила Виктория сквозь зубы. — Но вы рискуете не получить ничего!

— А я люблю рисковать, — ответил Фокс, тоже поднимаясь из-за стола.

Глаза девушки яростно сверкали, губы ее дергались, она хотела сказать ему что-то обидное, но все казалось мелочным.

— Выйти замуж за убийцу — какое заманчивое предложение! — наконец презрительно бросила она.

— Убийцу?! — деланно удивился Адам. — О чем это вы, дорогая?

— О вашем брате, мистер Фокс. Или вы еще кого-нибудь убили? — не удержалась от очередной шпильки Виктория.

— Был суд, и меня оправдали, если вы помните. Ваш дядя оправдал.

— Отчего-то никто не верит в вашу невиновность!

Несмотря на то, что Адам старательно делал вид, будто этот разговор не имеет для него никакого значения, ее слова его задевали. Виктория это заметила и с несвойственной ей безжалостностью продолжала давить на больную мозоль, радуясь, что пробила брешь в каменном спокойствии Фокса.

Глаза Адама чуть сузились, губы сжались в плотную линию.

— Эту кашу заварил ваш очаровательный дядюшка, хотя всем изначально было ясно, что я невиновен, — резко ответил он.

— Только не мне. Лично мне доподлинно известно, как вы получили свободу! Вы угрожали моему дяде и вынудили его оправдать вас!

— Угрожал? Чем же? — приподнял брови Адам.

— Этого он не сказал…

— Еще бы! Так вы предпочитаете верить вашему дяде, а не мне? Тому самому дяде, который заказал ваше убийство? — ядовито улыбнулся он.

Замешательство появилось на лице девушки, но длилось оно не долго.

— Нет, конечно, я поверю тому, кто решил воспользоваться моим безвыходным положением, — огрызнулась она и упрямо добавила: — Все равно вам никто не верит.

Решив, что последнее слово осталось за ней, Виктория повернулась к двери и хотела уйти, но услышала смешок за спиной.

— Да, репутация вещь хрупкая, — согласился с ней Адам. — И ее так легко подпортить. Взять, к примеру, вас, дорогая.