Чуду не слабо

– Сегодня должен был прийти Игорь, но у него помолвка, – сменил тему Богдан. – Иришка тоже не смогла, малой заболел. Мы тут с утра прыгали с Максом, но ему тоже куда-то надо. Ты уж, извини, лишил тебя выходного.

– Ничего, – отозвался Леший и пальцем погладил потеряшку, шепнул: – Ты как? Держись, прорвемся, – потом поплотнее закутал кота, насыпал корма в миску, но звереныш отвернулся.

– Как Женя? – с легкой паузой перед именем поинтересовался Богдан.

– Нормально. Подвезла меня сюда, – не стал скрывать Леший.

А вот про Кира решил не говорить. И что сестра высадила его на повороте, чтобы ненароком не встретиться в бывшим парнем – тоже промолчал.

Тем более, ответ Лешего, видимо, Богдана вполне устроил. Он кивнул, измеряя температуру потеряшке, потом налил лекарство и скормил ему.

– Сфоткай, выложи пост что ли, – предложил, почесывая песика за ухом. – Иришка обещалась, но не сделала. Напиши, что найден в кустах у шоссе, ухоженный, но пока стрессует.

– Хорошо.

Богдан убежал в приемную, к посетителям.

А Леший тем временем сделал несколько фотографий, обработал слегка, отдельно акцентировал на ошейнике, мало ли. Напечатал пост и разместил в группах клиники и приюта, попросил о репостах. Все, дальнейшее зависело от подписчиков и воли случая. Кто-то кому-то расскажет, кто-то что-то увидит и вспомнит – возможно, информация дойдет и до хозяина потеряшки.

Потом на пару с вернувшимся Богданом помыли клетки, накормили животных, сделали все необходимое и срочное, а также то, что подсказывала душа. Уже к вечеру Леший понял, как устал, и хочет есть. За весь день, кроме яичницы, приготовленной Женькой, у него во рту ничего не было, пара кружек чая с сахаром не в счет.

– Ты иди, – устало прилег на кушетку Богдан, весь день буквально разрывающийся между клиникой и приютом. – Я дождусь Игоря.

– У него же помолвка?

– Ну, не свадьба же, – усмехнулся Женькин бывший. – Да, придет. Написал уже.

Леший кивнул. Стал собираться. Потом мельком глянул на свои посты в группах. Там уже развилась определенная активность. Люди делали перепосты и предположения, оставляли свои контакты на случай, если хозяин потеряшки не найдется.

– Найдется, – пообещал парень, глядя в глаза песику.

Тот еле слышно скульнул, будто понимая, что ему говорят.

Лысый кот на миг выглянул из своего теплого убежища, словно тоже прощаясь. Енот чем-то шуршал в своем домике. Лис спал, но, когда Леший проходил мимо, приоткрыл глаза и слегка вильнул кончиком хвоста.

– Бывайте, хвостатые, – шепнул Лешка напоследок, потом крикнул громче, заметив, что Богдан задремал. – Пока. Если что, звони. Но в понедельник у меня завал на парах и репетиция вечером.

– Ладно. Обойдемся без тебя, – сонно пообещал Богдан.

6

Если с утра клеишь-складываешь, складываешь-клеишь, и так уже, наверное, часа четыре без перерыва, поставив цель обязательно закончить, день кажется бесконечным. Ника даже с какой-то радостью оторвалась от макета, когда в комнату заглянула мама, сказать, что они с папой поехали в торговый центр, и поинтересовалась, не надо ли чего дочери. Ничего особенного Ника не смогла придумать, мысли работали сугубо в одном направлении: подробный макет квартала, рядом с колледжем, где она учится. Сверяясь с фото, с собственной памятью, злясь на непослушные пальцы и клей, который готов склеить все, кроме того, что надо, девушка невероятно устала.

– По-моему, очень даже узнаваемо! – похвалила мама.

– Правда? – услышать похвалу оказалось приятно, но Ника, как почти все творцы, слишком чувствовала разницу между задуманным и тем, что получилось.

– Да, ты – молодец! Даже не сомневайся!

– Тогда можно отдохнуть! – улыбнулась девушка.

Перебравшись в удобное кресло, принялась листать новостную ленту соцсети. Почитала посты знакомых и не знакомых, но зато интересных, людей, информационные сообщения пабликов. Наткнулась на сообщение, что в приюте «Мохнатые дела» при ветеринарной клинике очень ждет хозяина потеряшка с перебитыми лапками. С фото смотрел печальными глазами милый мохнатый песик. Фотограф уловил и передал эмоции зверя, казалось, что тот глядит прямо в душу, ищет там отклик. Помочь Ника могла только репостом, что сразуи сделала.

– Твой хозяин найдется, – пообещала девушка потеряшке, будто тот мог услышать. – Я верю!

Быстрее пролистнула, невольно расчувствовавшись. Картинки, картинки. Бесконечные закаты, рассветы, сугробы. Как до этого, совсем недавно – елки во всех вариантах и елочные игрушки.

Следующее фото Нику притормозило. Захотелось приблизить, рассмотреть мелочи. Только не потому, что понравилось. Причина была совершенно в другом: оладушки на знакомом до мелочей плоском цветном блюде пекла Ника собственноручно, а вот сфотографировала не она – Радка! Еще и подписала: «Вот какая я хозяюшка» с кокетливо подмигивающим смайликом. Вот Вакулина дает! И когда успела только! Тайком! Выставив так, будто сама пекла! Жрала сама – это точно!

Возмущение нахлынуло горячей волной и дало по мозгам не хуже вина. Злые слезы брызнули из глаз.

Ника набрала Виолетту:

– Привет! Видела, что Вакулина творит?

– А? – Ляхова, похоже, еще спала, голос показался сонным и отстраненным. – Где?

Ответила, даже ссылку переслала.

– Не видела. Сейчас гляну, перезвоню.

Но до того, как Виолетта перезвонила, Ника обнаружила ее комментарий под Радкиным постом: «Вакулина, фотка – не оладушек, его не съешь. Мы обе знаем, кто пек на самом деле» и злобно ухмыляющийся смайл.

– Гадина! – прозвучало в трубке резюме от Виолетты. – Любит чужими руками жар разгребать, хлебом не корми! – И безо всякого перехода: – Ты меня простишь, что я с тобой макет не делаю? Если надо прибегу. Вот прямо сейчас оденусь – и одна нога здесь, другая тут.

Ника хихикнула. Точно ведь. Макет они должны были клеить в парах. Она с Виолеттой. Но подруга внесла свой вклад тем, что накупила материалов и нафоткала квартал со всех углов.

– Не надо. Я уже все.

– Ты ж умница моя, – похвалила Ляхова и смачно зевнула.

Но сделать макет – оказалось одно, а вот упаковать его – совсем другое. Пришлось поломать голову, как все это упаковать, чтобы не принести на сдачу неприглядную лепешку. Хорошо, что к тому времени вернулись родители. Папа принялся сыпать идеями, достал с балкона какую-то коробку, предложил обмотать цветной фольгой, повязать бантом и поставить преподавательнице на стол.

– Не оценит, – отказалась Ника с усмешкой.

– Жаль, – папа отжигал, маме даже пришлось шутливо шлепнуть его, чтобы не дразнил ребенка.

Но идею с коробкой поддержала, правда с конструктивом в виде смятой бумаги, чтобы обложить макет. Сидели, мяли втроем, потом упаковали и даже проверили надежность, слегка тряхнув.

– Донесу! – вынесла вердикт Ника.

Перед сном еще раз пролистала соцсеть. Фото оладушек Вакулина не удалила, только подтерла запись и коммент Виолетты. Ладно, снимают же люди еду в кафе.

Порадовало, что потеряшка, судя по комментариям, вернулась к хозяину. Молодцы, ребята! Распространили информацию ручейками – и поплыла она в нужном русле.

Наутро Ника выскочила из дома с огромной коробкой в руках. Мама сунула деньги на такси, но тратить их на две остановки показалась слишком жирно. А в автобусе слишком народу много. Оценив, что времени вполне достаточно, потопала пешком. Однако за ночь выпал снег. Дворники не успели еще почистить дороги, поэтому пока Ника добралась до колледжа, вся, как мышь, взмокла.

У входа уже нетерпеливо перетаптывалась Виолетта.

– Сказала бы, встретились бы, – бросила, подхватывая коробку.

– Да, не тяжело, неудобно просто, – отмахнулась Николь. – Марту видела? Прикинь, если она заболела, и все отменится!

– С чего она должна заболеть?

– Мало ли, шмыгала же в пятницу, чихала.

– Точно. Я и забыла. Тогда оставим макет в шкафчике, домой носить не будем, – предложила Виолетта.

В этом году им всем выделили собственные запирающиеся шкафчики, а еще персональное место в аудитории для чаепитий и обедов. Разумеется, девчонки тут же навели там уют: стол со скатеркой, половичок, электрический чайник, притащили чайные чашки с узорами, повесили картинки на стену. И заставили всех, даже парней переобуваться в тапки.