Мёртвый город

— Чего гиенишь? — прошептала девушка, положив ладони мне на рёбра. — Я ещё даже не начинала.

Не успел я ответить, как она резко провела кончиками ногтей вниз по торсу. Я непроизвольно вздрогнул и издал короткий смешок — боюсь щекотки, да.

— Да я так, заранее.

Кира усмехнулась и снова протянула руки ко мне.

— Такой крутой мальчик с сасным телом, — с придыханием произнесла она, — и такое слабое место, м-м-м.

Дотянуться до меня девушка не успела. Поймав тонкие запястья, я аккуратно потянул её к себе и сам повалился на кровать. Заключив Киру в объятия, я тут же слился с ней в страстном поцелуе. Сколько мы, кусая за губы, целуя и гладя друг друга, так пролежали? Минуту? Две? Вечность? Не скажу — счёт времени был потерян и уже не имел никакого значения.

— Первый парень, который не пытался меня языком убить, — жарко дыхнув мне в ухо, прошептала девушка, едва я прервал поцелуй. — Не перестаёшь удивлять.

Я усмехнулся и мягко повалил свою пассию на кровать, перекатив её с себя. Легонько куснул даму за шею, от чего Кира не то пискнула, не то всхлипнула, и повёл языком к ключице, касаясь нежной кожи самым его кончиком. Перемежая движения языка с лёгкими укусами, прошёлся по всей ключице, вызывая лёгкую дрожь и тихие стоны, резко спустился к груди и, выписав несколько кругов вокруг твёрдого соска, поймал его зубами и начал быстро и аккуратно покусывать. Стоны стали громче, и тут я добавил ощущений, пустив пальцы гулять по девичьим рёбрам. Кира выгнулась дугой, к стонам прибавились всхлипы и редкие смешки. Оставив в покое сосок, я чуть навис над девушкой, не прекращая мучить её рёбра и бока, то медленно и едва касаясь, то с лёгким нажимом теребя. От всех этих манипуляций Кира, постанывая и поскуливая, извивалась подо мной. Почти каждую точку на теле боящегося щекотки человека можно превратить в эрогенную зону. Важно лишь правильно воздействовать, хэ-хэ.

— Не у меня одного с этим слабым местом проблемы, я смотрю, — решил я слегка поддразнить, тем временем медленно спуская пальцы вдоль по телу. — Кто-о-о это у нас такой чувствительный?

Наконец ухватил трусики за резинку и потянул, окончательно обнажая девушку, а затем и сам избавился от белья. Не давая Кире опомниться, слегка сжал её колени пальцами и тут же повёл дальше — к щиколоткам и ступням. Окончательная и наиболее для меня сладостная фаза прелюдий. Легонько массируя правую стопу, взял левую ногу за щиколотку, поднял её повыше и, склонившись, легонько прикусил пятку. Не останавливаясь на этом, я медленно повёл языком вверх по своду стопы, куснул, тут же зализав укус, подушечку и начал старательно облизывать каждый пальчик, особо тщательно водя языком между ними и подушечкой. Глухие стоны девушки смешались с короткими смешками и тихими взвизгами, усилившимися, когда я, не прекращая мучать языком и зубами левую ступню, просто начал щекотать правую, особое внимание уделяя нежной точке между подушечкой и сводом. Кира, вцепившись руками в простыню, елозила по кровати и дрожала, тычась, тем не менее, стопой мне в пальцы. Всхлипы, стоны и скулёж, сопровождавшие процесс, невероятно заводили, и всё же я ещё какое-то время изводил девушку щекоткой и старательным облизыванием ног.

— С-с-садист, — еле слышно выдохнула она, когда я всё же остановился, и тут же громко вскрикнула, едва я вошёл в неё.

— Выписку смотрел, — бормотал я в такт пока ещё медленным толчкам, — зэ-три-пэ[1] нет, не бойся.

Вновь громко простонав, Кира вцепилась мне в плечи, прижимая меня к себе, и ответила, жарко дыша мне в ухо:

— Зна… зна… знаю! Быстрее!

Хозяин — барин, как говорится. Да и как такую просьбу, исходящую от дамы, не выполнить! Это я рад стараться. Хорошо, конечно, что по мере выпитого впал в ту фазу, когда стои́т ещё твёрдо. А то могло ведь всё закончиться конфузом. Да и мало того, что жаловаться не на что, ещё и процесс растянется. Весьма серьёзно. В общем, повезло. Алкоголь сегодня стал хорошим таким бустером, и из этого обстоятельства я намеревался выжать весь возможный максимум. Как же, чёрт возьми, хорошо, что кровать без сетки и без пружин — никакого скрипа. Так, стукнет иногда изголовьем об тумбочку во время моего особо сильного рывка, но не более. А проблему громких стонов решил просто — слился с губами Киры в страстном поцелуе.

Не уступая инициативы, я обхватил девушку за плечи и прижал к кровати, не давая шевельнуться. Нет, не любитель «брёвен», просто люблю «первый раунд» оставлять за собой. Поцелуи перемежались движениями моего языка по её нёбу и ощутимыми взаимными укусами, выдавливающими из нас обоих что-то, похожее на рычание, особо заводящее в исполнении Киры. Да ещё и вкупе с её стонами, на которые я, раз за разом входя в неё, её провоцировал. Но вот я прервал затянувшийся поцелуй и внезапно укусил партнёршу за нежную шею. Одновременно с очередным моим толчком. Девушка подо мной, ощутимо дрожа, изогнулась дугой, вцепилась мне в плечи и громко сладостно простонала. Я даже тихо прошипел сквозь плотно сжатые зубы — так сильно её ногти впились мне в кожу. Наконец волна наслаждения отступила, и Кира, отпустив меня, рухнула на кровать.

— Продолжим? — хрипло прошептал я, влюблённо глядя девушке в лицо. — Или пока передохнём?

Одарив меня лёгкой едва различимой в загадочном полумраке помещения улыбкой, она, приподняв голову, потянулась мне навстречу. Снова прильнул к её губам, ощущая необычайную нежность в этом долгом поцелуе, приобнял одной рукой за плечи, а свободная ладонь пустилась вниз по изгибам вожделенного тела. Остановившись на упругом бедре, слегка его сжала и пошла обратно, едва касаясь нежной кожи. Не доведя до груди, был пойман Кириной ладошкой, с которой тут же сцепил пальцы в замок. Так мы и пролежали с минуту, пока девушка не прервала поцелуй.

— Меняемся? — лизнув меня в кончик носа и хихикнув, спросила она.

Я лишь молча кивнул и, перекатившись с девушки, улёгся рядом. Не тратя времени, она тут же пробежалась пальцами по моим рёбрам, вынудив вжаться в кровать, а второй рукой ухватила за уже чуть расслабленный член.

— Кто-то приуныл? — с максимально серьёзными интонациями поинтересовалась она, начав мять девайс. — Ничего, сейчас реанимируем. Ой, реанимируем.

Каюсь, мне в этот момент стоило больших трудов не заржать. Почему всякие глупые фразы во время секса воспринимаются как что-то само собой разумеющееся? И почему это не работает, когда ты в процессе пьян? Впрочем, сжав, фигурально, разумеется, говоря, яйца в кулаке, я сдержался. Ладно, почти сдержался. Но замаскировать едва не вырвавшуюся наружу смешинку удалось под пыхтение, Киру, судя по её хищной улыбке, явно воодушевившее. Пальцы забегали по рёбрам быстрее, что в сочетании с вытворяемым ниже заставило учащённо и глубоко задышать. Предварительные ласки, впрочем, окончились быстро. Едва эрекция вошла в полную силу, Кира едва ли не в один миг оказалась надо мной и начала медленно опускаться, вновь принимая член в себя. Сопровождалось это действие столь дразнящими намеренно тихими стонами, что мне потребовались поистине титанические усилия, чтобы удержаться от перехвата инициативы. А уж что последовало дальше… бывали в моей жизни девушки, которые любили сверху, но изнасилованным я себя почувствовал впервые. Вот благодаря таким вот умелым дамам и понимаешь, однако, что девственницы как правило скучны и пригодны в основном только для того, чтобы парни хвастались друг перед другом их количеством на протяжении своего сексуального опыта.

В общем, ощутил себя я самим собой весьма нескоро. И первым делом решил, если можно так выразиться, сделать бяку. Ничего мерзкого, вы не подумайте. Просто вытянул руки к Кире так, чтобы кончики пальцев касались её рёбер. И даже шевелиться не надо — дополнительную стимуляцию лёгкой щекоткой скачущая на мне девушка обеспечила себе, можно сказать, сама. Вдоволь насладившись изменившейся тональностью стонов, я обхватил Киру за плечи, плавно притянул к себе и, крепко прижав девушку к груди, останавливая тем самым её движения, начал отрабатывать сам, быстро засаживая до шлепков. И снова с аккомпанементом поцелуев, облизывания и укусов. Не осознаю уже, кто там что говорил про перестановку мест, от которой не меняется итог, но в глаза ему плюну… если не забуду… результаты вполне себе отличны. Или то высказывание не к апогею любви относится, а к чему-то другому?.. Впрочем, не важно. Нахер всё! Есть только я и любимая девушка! Остальное уже значения не имеет.