Охота на Ведьму

Он зашел туда один, но по его телодвижениям было заметно, что рядом, определенно, был некто незримый. Он сам открыл дверь, впустил этого кого-то, кого на камере не было, а затем зашел, заперев за собой дверь.

– Сам открыл дверь, сам закрыл, – прокомментировал юноша. – Как и сказал отец, на камере она не отображается. А так как дверь была закрыта изнутри, то покинула она уборную не через нее.

– Через то маленькое окошко?

Цебермановский кивает.

– И как искать её? – спрашивает Фелиция, а затем они оба понимают, что охранник их очень внимательно слушает, причем, приоткрыв при этом рот.

– Забудь, – говорит Цебермановский, касаясь виска охранника. – Да и вообще – ляг поспи.

Лицо охранника тут же падает на стол, после чего начинает раздаваться легкое похрапывание.

– Я ведь не нужна тебе в этом деле, да? – спрашивает девушка, зная ответ наперед.

– Была бы не нужна – я бы с тобой сейчас мыслями не делился.

– Но зачем? – она усмехается. – Ты явно сильней меня как маг и умнее как детектив. С таким-то отцом!

– Во-первых, – он берет ее за руку, из-за чего по ее коже пробегают десятки электрических разрядов, – у меня нет доступа к архивам, которые есть у тебя, пусть ты даже и отстранена. Во-вторых, в любом расследовании нужна помощь сексапильной девушки. Это канон. Если бы Шерлока Холмса писали в наше время, я тебя уверяю – Ватсон был бы девушкой.

– Есть уже такая адаптация. Ватсона играла Люси Лью. Так себе сериал – / на второй серии.

– И, в-третьих, – он продолжает, игнорируя ремарку Фелиции, – я просто тупо хочу, чтобы ты была рядом.

– Ты использовал меня. Замутил со мной тупо для того, чтобы за отцом шпионить.

– Возможно поначалу так оно и было. Но, прошу тебя, поверь мне – сейчас ты и правда мне нравишься. Очень сильно нравишься. Кроме того – теперь отца можно не бояться. Можем встречаться в открытую. Разве не прелесть?

– Хочешь, чтобы все узнали, что я встречаюсь с первашом?

– И снова, во-первых, уже не перваш. Я перешел на второй. Во-вторых, не с каким-то там второкурсником, а с самим Цебермановским! Хер тебе кто что скажет. Разве что позавидуют.

Она ухмыляется и слегка покачивает головой.

– Тебе тупо нужен мой доступ в архивы, – говорит она. – Если бы он у тебя был, ты бы уже послал меня. Прямо сейчас. Не церемонился бы.

Парень вздыхает.

– Ладно. Возможно, – просто допустим! – что ты права. Что твой доступ в кое-какие засекреченные места и правда играет особую роль. Пусть даже ведущую. Так что же? Откажешься из-за этого быть со мной? Откажешься от моей помощи? Ты ведь собираешься в детективы. Расследовать паранормальные убийства, ловить магов-преступников, раскрывать убийства магов… хочешь сказать, что откажешься от моего участия? Через год ты уже станешь полноправным детективом, и не захочешь, чтобы я тебе помогал?

Фелиция улыбается. Качает головой и продолжает улыбаться.

– Вот оно что. Ты хочешь использовать меня как своего агента и дальше. Пока сам не получишь диплом. Тебе скучно. Ждать еще четыре года, а хочется поиграть в детектива, расследовать убийства, ловить монстров.

Он выпрямился. Лицо снова стало нейтральным.

– Скажи, что ты не такая – и я пойму, что ошибся. Скажи, что ты ни разу не авантюристка. Скажи, что спокойно отнесешься к своему отстранению и пойдешь перебирать бумажки, или искать магов-штрафников вместо того, чтобы охотиться за вампиршей, от существования которой даже мой отец в полнейшем замешательстве. Если так, то уходи.

Она молча смотрела ему в глаза секунд десять, не меньше. И лишь затем заговорила:

– Ладно. Допустим, мы теперь партнеры. И я рискую вылететь со стажировки в первый же свой месяц. Хер с ним. Допустим. Но что насчет нас? Кто я все же для тебя? Просто напарник и способ достижения своих целей? Ключ в архив?

– Нет, – он ответил практически сразу. – Ты моя секси-брюнеточка на двух длиннющих стройных ножках. И, пусть тебе не нравится Стивен Кинг, но зато мы оба фанатеем от «Марвел». А самое главное – у меня на тебя постоянный стояк. Полгода уже мутим – а я как увижу тебя – так сразу бум! И я уже готов. Во всеоружии. Всегда и везде. Даже прямо сейчас, – он сократил между ними дистанцию.

– Ты гонишь, что ли? – она посмотрела на входную дверь, которая совершенно точно не была заперта, затем на спящего охранника.

– Этот, – Цебермановский показывает пальцем на спящего, – будет спать, пока мы не уйдем. А это, – он взмахивает рукой – и дверной замок щелкает, – не откроется, пока я этого не захочу.

– Твой отец знает, где мы, – Фелиция глубоко дышит. Она уже готова, но пытается хвататься за остатки здравого смысла.

– И точно не будет нас ни ждать, ни искать.

– Но он ждет от нас информацию.

– Ни хрена он не ждет. Он знает, что ее не будет на камере. Он просто выпроводил нас. Держу пари, его уже даже нет в здании. А теперь, куколка… ты меня извини, но…

Он притянул ее к себе и тут же впился в шею губами – ноги Фелиции подкосились. Она вцепилась в него, чтобы не упасть, и издала легкий, предательски вырвавшийся из груди стон.

«Что… ты… наделала?» – голос раздался будто бы отовсюду, а не из какой-то конкретной точки.

Девушка, что всего пару часов назад высосала из адепта Академии Магии жизнь, резко подняла голову. На ее лице читался испуг.

– Я не хотела! – ее нижняя губка, идеальная во всех отношениях, предательски задрожала.

«Что… ты… наделала?»

– Я не хотела, мама! Прости! Я правда не хотела! Но он стал держать меня! Я пыталась уйти! Но он держал! И был… так сладок! Прости! Прости меня, пожалуйста! – она вертелась, словно пытаясь увидеть мать в темноте, разглядеть ее где-то над своей головой, но над ней не было ничего, кроме непроглядной тьмы.

«Глупая… мне незачем тебя прощать».

– Но ты… злишься… – по щеке девушки покатилась слеза.

«Но не потому, что ты убила. А потому, что теперь тебя ищут. Цебермановский не остановится… он найдет тебя. А я… не смогу защитить».

– Не сможешь?! Почему?! Мама, не оставляй меня!

«Я не оставлю… но я еще так слаба…»

«Лишь здесь… я могу спасти тебя. Не покидай пещеру – и все будет хорошо».

– Хорошо, мама! Я обещаю! Я буду сидеть здесь! Я больше не подведу тебя!

«Моя девочка… маленькая… такая беззащитная… поспи… мама рядом».

И девушка снова опустилась на каменное ложе, что служило ей постелью.

А затем проснулась. В своей кровати – самой обычной и что ни на есть человеческой. Отдернула одеяло и с ужасом осознала, что одета. В ту самую одежду, что снилась ей в этом кошмаре. В этом жутком сне, где она взяла отросток этого парня в рот, а затем словно высосала из него жизнь. Трясясь, она подошла к зеркалу. Накрашенная, как шлюха.

Тут же принялась смывать с себя весь макияж.

– Боже, хоть бы это было не взаправду, хоть бы было не взаправду, – молила она, а затем подняла лицо к зеркалу. Внимательно посмотрела в свои глаза – и на секунду ее радужки сверкнули золотым свечением.

Медленно поднесла руку к губам… и вспомнила, как она касалась члена того парня, как засунула его в свой рот. Засунула в рот штуку, с помощью которой мальчики писают.

К горлу подкатила рвота – и она тут же извергла все содержимое желудка прямо в раковину.

– Боже, нет, прошу! Это было не взаправду! Это было не взаправду!

Она принялась плакать. Сон был ужасен. Но настолько реален…

Завтра утром она пойдет туда. В этот самый клуб. Она не уверена, что знает, где он, но найдет. По фоткам в интернете – она помнит, какой он изнутри. Найдет. И узнает, что там случилось. И, если она и правда сделала то, что видела в своём якобы сне, то сдастся полиции. Сдастся сама.

Глава 2. Кощей

Мужчина заказал молочный коктейль и сразу же расплатился. Молоденькая девушка, красота которой пока еще была скрыта обилием прыщей на лице (выдавливаемых чуть ли не каждое утро), тут же приготовила заказ и подала пластмассовый стаканчик клиенту, пожелав приятного аппетита и хорошего дня. Мужчина развернулся и, не успев отойти от отдела мороженого, втянул напиток в себя через трубочку, сразу же после чего его лицо скривилось от отвращения.