Исправляя ошибки

– Спать, – приказал я злым шепотом, теряя терпение.

Она бы продолжала упорствовать, но за дверью снова пискнул пацан. Саше пришлось повиноваться. Я выключил свет в доме и свалился на кушетку. В одном Саша была абсолютно права – мне пришлось хорошенько скукожиться. Но старые привычки пригодились. Я умел спать даже под кустом.

Несколько раз за ночь я просыпался, потому что Саша проходила мимо. Она всхлипывала по пути в ванную и обратно. Наверно, ревела до утра. Но вещей не собирала, на кухне не шныряла. Убегать или убивать передумала. И то хорошо.

Проснулся я утром от затекшей шеи, а через секунду понял, что спина тоже разваливается на части. Понятно, что больше заснуть не посчастливится. Я глянул на мобильник. Часов пять сна – нормально для такого сумасшедшего дня.

Сразу бросилось в глаза, что дверь в спальню приоткрыта. Наверно, Саша не захлопнула, когда бегала ночью в темноте, стараясь не шуметь. Я решил подойти, чтобы прикрыть дверь, но заметил движение в кроватке. Сашин сын проснулся. Он лежал в кроватке тихонько, ко мне спиной, и очень внимательно изучал плюшевого медведя. Мелкий гладил ему морду, а потом схватил за нос. Я усмехнулся, и мальчишка тотчас повернулся ко мне.

Я не знал, что делать. Бросив взгляд на кровать, я увидел, что Саша спит без задних ног. Надо же так себя измучить. Я не хотел ее будить сейчас. А вот пацан встал в кроватке и точно собирался зареветь. Видимо, испугался меня.

– Тсссс, – шикнул я на него, пересекая комнату.

Пришлось импровизировать. Я подошел к кроватке, взял теперь уже малоинтересного медведя и показал парню, отвлекая от вопля. Он сразу передумал орать.

– Вот и славненько, – проговорил я очень тихо. – Смотри, какой миша. Хороший, да? Пошли найдем ему мед. Мишки любят мед.

Я нес ахинею, подхватывая ребенка на руки. Он очень удобно устроился у меня на руке. Я унес его из спальни и закрыл дверь.

– Ну, привет, – проговорил я погроме, как только мы оказались на кухне. – Значит, ты Данис, да?

Конечно, парень не стал мне отвечать.

– Правильно. Нечего трындеть со всякими дядьками незнакомыми, – похвалил я его, чувствуя себя немного глупо.

Данис не спешил орать, что меня очень радовало. Вопящие дети меня раздражали и пугали одновременно. Хрен знает, что с ними делать. Но вроде бы я нашел у парня кнопку разок. Сейчас, похоже, лучше не двигаться.

Дан изучал мое лицо очень внимательно. Как будто оценивал, стоит мне доверять или нет. Я тоже воспользовался моментом и рассматривал его. Хороший ведь парнишка, симпатичный. Глаза Сашкины, синие. Я чертовски боялся, что он будет похож на Женьку. Боялся, что буду ненавидеть маленького человека просто так. Но – нет. Я точно не чувствовал ничего плохого. Разве что немного волновался, как на самом ответственном экзамене.

Дан как будто был похож на кого-то очень хорошего, но я никак не мог понять – на кого. Однако приятные ассоциации моментально согрели меня. Я улыбнулся парню. Он протянул руку и потрогал мое лицо, тоже улыбнулся. Ему понравилось. Дан сразу добавил вторую руку, растрепал мне бороду и засмеялся.

Я тоже хохотнул.

– Что веселишься? Я похож на твоего медведя? Ну… есть немного.

Дан стал хлопать меня по щекам, совсем развеселился, даже схватил меня за нос.

– Воу, пацан, полегче.

Я пощекотал маленький кулачок, и Данис отпустил.

– Ты ничего вроде. Можем подружиться.

Сам не знаю зачем, но я взял его ручку и пожал ее.

– Я Марат. Будем знакомы.

Наверное, все становятся немного дебилами наедине с детьми. Как еще с ними общаться? Я решил не казнить себя за это.

– Так, ну, знакомством сыт не будешь. Давай тебя покормим, что ли?

Я прошел с Даном на кухню, нашел его стул в углу, разложил и усадил пацана. Проверив шкафы, я обнаружил детскую кашу, детскую тарелку и детскую ложку.

Пока Дан развлекался с тарелкой и приборами, я изучил инструкцию и поставил нагреть чайник, чтобы развести кашу водой. Как хорошо жить в продвинутом мире. Я, конечно, мог бы сварить овсянку сам, но не факт, что она была бы пригодной для ребенка. А тут – просто добавь воды. Идеально.

Себе я пока решил сварить только кофе. Хотя в холодильнике нашлись яйца и молоко. Омлет будет кстати чуть позже. Вот накормлю мелкого и займусь завтраком для взрослых.

Я с трудом усыпил желание позаботиться о Саше. Мне не хотелось снова превращаться в ковер под ее ногами. Сейчас она от меня зависит. Лучше уж упиваться своим превосходством.

Но самоутверждаться мне совсем не хотелось. Накормив пацана, я вытащил его из стула. Дан стал хныкать, и я сразу понял причину. Его штаны оказались сырыми.

– Ну, приятель! Как так? Мы не настолько близко знакомы, чтобы я менял тебе памперс.

Пацан плевал на мою болтовню и куксился все сильнее. Пришлось снимать мокрое. Повезло, что мелкий не сопротивлялся. Я снял с него штаны и принюхался, молясь, чтобы не было какашек. Повезло. Мне достались просто слишком обсиканные трусишки.

– Тяжелые, – сообщил я Дану, и он засмеялся, словно гордился. – Давай придумаем что-то на замену.

Все оказалось вовсе не страшно. Я выкинул памперс и почти сразу нашел чистый. Он лежал на кресле, а второй я увидел на полке с игрушками. Саша не отличалась аккуратностью, но мне это было на руку. Не пришлось рыться или оставлять Дана с голой жопой.

Благослови бог того, кто придумал подгузники-трусики. Не уверен, что я с первого раза справился бы с липучками и смог бы уговорить карапуза не мешать. А трусы натянул легко. Дан мне не помогал, но и не скакал особенно сильно. Штанов вот не нашлось, и я решил оставить парня так. Дома у Саши было тепло. К тому же Дан отправился рыться в игрушках, что лежали тут же рядом в коробке. Он присел на пушистый коврик, и я совсем успокоился.

Можно было подумать и о завтраке. Я приступил к омлету, стараясь не желать обрадовать Сашу.

Справедливости ради она и не обрадовалась. Когда завтрак был почти готов, эта фурия вылетела из спальни, словно за ней неслись кони Апокалипсиса с мордами Грифа.

Глава 5. Тревожное утро

Саша

Я не могла поверить, что Марат останется в моем доме. Он, кажется, сочувствовал мне и не спешил сдать Грифу, но я все равно не уповала на милосердие. Оставаться во власти мужчины для меня теперь было непозволительной роскошью. Я совершила эту ошибку один раз и больше не наступлю на грабли. Пряча за абсурдом правду, я надеялась усыпить бдительность Марата хотя бы на время. Ни дня я не собиралась оставаться в Казани. Бежать без вещей и без оглядки – вот мой лучший и беспроигрышный план.

Но не сбылось. Марат не хотел отпускать меня даже на несколько часов. Он отправил меня спать, а сам лег на диване в гостиной. Мне оставалось смириться или действительно попытаться убить его во сне. Ни то, ни другое не вмещалось в мои принципы. Я и комаров убивала с сожалением. Думаю, даже в Толика не смогла бы воткнуть нож. Даже в ту ночь. Не говоря уж про Марата, которого я и без ножа ранила своими решениями.

Глядя на Дана, который тихо спал в кроватке, я плакала и просила прощения у сына, что не могу позволить узнать родного отца. Не сейчас.

Марат много чего сказал мне до прихода Кати. Он не простит меня за ложь и побег, если узнает, что Дан его сын. Возможно, никогда не простит, но сейчас, скорее всего, и не поверит, а просто отдаст Грифу. Я не собиралась проверять.

Я тешила себя надеждой, что Марат крепко спит, и мы сможем улизнуть из квартиры. Однажды я уже смогла выбраться из его дома. Может, и теперь повезет…

Черта с два. Я прошла на цыпочках в ванную среди ночи, и Казаев тотчас заворочался. То же самое произошло и под утро.

Я не могла уснуть. Слезы душили, боль рвала сердце на части. Я не должна была приезжать в Казань. Глупое желание растить сына в родном городе его отца наказало меня. Сантименты – предатели. Они же и обрекли меня на бессонную ночь. Солнце уже попросилось сквозь занавески. Я собралась вставать, но внезапно уснула.