Вечность

– Любить было нельзя. Ник говорил. Почему вы поругались?

– Мама умерла. А мне было так больно, что я запретила себе быть счастливой. Думала, теперь могу только страдать. И оттолкнула его, ведь он мог сделать меня счастливой. Глупая была. Молодая, вспыльчивая.

– Взбалмошная.

– Ага. Все ведьмы такие. Что за Ник?

– Маг. Он собирался приехать, но в последний момент передумал. К его девушке решили родные приехать на праздники. Он, конечно, выбрал бы бороться за возвращение магии, но любит Руслану слишком сильно, чтобы подводить…

Елена постучала по дверному проему, привлекая к себе внимание. Рядом с ней стояла рыжеволосая девчушка в кремовом пышном платье.

– Хочу вас познакомить с Варварой.

Луна улыбнулась, наблюдая, как восхищено заблестели глаза Варвары, едва она посмотрела на нее. Широкая улыбка озарила личико малютки.

– Мама, мотри, у тети волосы сиие-сиие!

– Нравится? – спросила Луна. Она подошла к Варваре и присела рядом с ней.

– Да! – Варвара восхищенно потрогала прядь волос. – Мама, моно мне такие? Позязя!

Елена улыбнулась, но покачала головой.

– Когда будешь старше.

– А у меня кукла есть такая! С сиими волосами! Хочешь, показу?

Луна улыбнулась, щелкнула Варвару по носу.

– Кукла, говоришь? А домик у нее есть?

– Да! Бошой замок!

– Замок! Конечно, принцесса! Идем?

– Идем! Идем!

Варвара побежала вперед, чтобы показать дорогу до своей комнаты, а Луна остановилась рядом с Еленой. Обернулась, чтобы взглянуть на Анжелику, которая так и сидела на полу.

– Поговори с ней, – тихо сказала Луна Елене. – Ты знаешь, что она этого не хотела.

Елена резко выдохнула. Луна нерешительно закусила губу, а потом приблизилась к Елене и зашептала ей:

– Я знаю, что с тобой происходит. Но скоро мы найдем провидца, который сможет сварить зелье.

– Ты же знаешь, как это работает. Во мне нет магии.

– Знаю. Знаю! Но он провидец… и у меня есть одна идея. Не обещаю, но я попробую. Ладно?

Елена кивнула, хотя и не верила, что ей кто-то может помочь. Магии в ней больше нет, а значит, и жить вечно она больше не может.

– Поговори с ней! – шикнула Луна, а потом выбежала из комнаты, услышав зов Варвары.

Елена взглянула на Анжелику, которая вновь пила вино. Она подошла к ней и прислонилось к подоконнику. Сердце вновь начало колоть, а ладошки вспотели. Елена все пыталась почувствовать Анжелику, чтобы понять ее, узнать тайны. Но не могла. И из-за этого ей казалось, что ее уже уложили в гроб, забили гвозди в крышку, а она колотила руками, пытаясь выбраться, но лишь сдирала кожу и засаживала занозы. И чем сильнее она колотила, тем больше болело сердце.

– Я злюсь, не буду скрывать. И на тебя в том числе. – Елена посмотрела на Анжелику, которая сидела не шелохнувшись. Перестала-таки колотить по крышке гроба, смирившись, что свет уже не увидит. – Но и на себя тоже. Я виновата, что не сказала тебе. Если бы ты знала, то не стала бы это делать.

Анжелика отпила вино, прикусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови во рту. Но ей нравилась эта боль. Она напоминала, что она все еще жива. А потом Анжелика закатала рукав рубашки и показала Елене раны.

– Раньше резала себя, чтобы убедиться, что мертва. Теперь режу, чтобы убедиться, что жива. Мне нравится эта боль.

– Наказываешь себя.

– Наверно. – Анжелика дернула плечами, спрятала длинные порезы под рукав.

– Знала, что это произойдет. Рано или поздно кто-нибудь бы проболтался. Странно, что проклятие никто не активировал аж тысячу лет.

– Интернета не было.

– Верно. Интернет – одна большая проблема.

– Я могу сказать, что это пиар, постанова.

– Это ничего не изменит.

– Но прекратятся слухи.

Елена взглянула на Анжелику, желая почувствовать ее. О чем она думает? Неужели и правда ей было легче живым мертвецом? Но Елена больше не могла понять ее, подзеркалить мысли. И это так злило. Она чувствовала себя беспомощным котенком, которого посадили в огромную коробку. Она вновь оказалась в гробу, воздух заканчивался, грудь болела все сильнее.

– Мы подумаем об этом, ладно? Я не знаю, что делать, – сказала Елена, едва сдерживая злость. Ее голос дрожал, выступили слезы.

– Мы же снимем проклятие, правда? – Анжелика повернулась. Елена увидела размазанную тушь, красные щеки и искусанные до крови губы. Капелька стекала по подбородку.

– Я не знаю. Я больше ничего не знаю, – резко ответила Елена, а потом вышла из комнаты, едва сдерживая ярость и слезы. Она устала.

Илья сжал Луну в объятиях и поцеловал в губы. Она позволила себе раствориться в этом мгновении, полностью отдаться ему. С каждым днем она влюблялась все сильнее. Она даже не представляла, что может любить так сильно. А Илья лишь сильнее привязывал ее к своему сердцу, ухаживая, делая подарки, подкалывая и флиртуя. Но, слыша любимое «Волчонок», она готова была засиять, словно солнце.

Луна прижалась к Илье, отвечая на поцелуй. По телу разлилось тепло, и на мгновение она забыла, что новый год они будут отмечать в кругу Великой Ведьмы, что все они потеряли магию, что Прасковья будет быстро стареть, а у самой Великой Ведьмы истекало время. Она забыла обо всем, кроме сильных рук Ильи, его горячих губ. Счастье распирало ее изнутри. И она поняла, что, если бы ей дали выбор: магия или Илья, она бы выбрала Багрова, даже не задумавшись. Он – все, что ей сейчас нужно.

Рука Ильи скользнула под ее блузку, но она оттолкнула его и вздернула брови.

– Если кто-то зайдет?

– Никто не придет. Они заняты.

Луна помотала головой, Илья поднял руки, сдаваясь и развалился на кровати с балдахином в гостевой комнате. Стены были выкрашены в светло-голубой, на полу лежал мягкий пушистый бежевый ковер, на полках расставлены свечи. А окно занавешено тюлем с бабочками и плотными шторами в полоску. Прямо как шторка, которая заменяла дверь в кабинет Анастасии в Ноксе. Луна невольно поежилась, вспоминая работу и ненавистную начальницу.

– Как думаешь, может, позвонить Анастасии? Она же ведьма.

– Не думаю, что она захочет помогать. Кирилл говорит, она вовсю ушла в стройку. До конца следующего года хочет заново открыть Нокс.

– Магия бы ей не помешала. Может… у нее есть знакомые! Провидец!

– Тогда бы она позвала провидца разобраться с духом. – Илья потянул Луну к себе и повалил на кровать, поцеловал ее в шею. – Ты ненавидишь эту женщину.

– Я переживаю. Как Прасковья?

Илья отпустил Луну и лег рядом. Глядя в потолок, он заговорил:

– Прекрасно. Для нее это новое приключение.

Луна услышала нотки тревоги в его голосе. Поняла, что и Багров тоже переживал за бабулю.

– Говорит, люди и в девяносто лет прекрасно живут.

– Багров… – Луна села, посмотрела на Илью. – Елена долго не протянет. А без нее…

– Мы успеем.

Луна кивнула, глядя, как за окном огромными хлопьями падал снег, заметая двор. Вдалеке виднелся Макс, который помогал Варваре лепить снеговика. Девчушка хохотала и все звала Елену присоединиться, но мама лишь мотала головой, незаметно потирая грудь в области сердца.

– Как думаешь, Макс знает?

– Что она стареет?

– Ага.

– Не думаю. Он слишком спокоен.

– Он ее любит.

Луна вновь легла на кровать, прижалась к Илье. Он провел рукой по ее щеке, заглянул в глаза.

– Не переживу, если с тобой что-то случится, – серьезно сказал Илья. – Мы влипли в опасную игру. Помнишь предсказания Кирилла?

– Он видел меня с мамой. Значит, мы попадем в Вечность.

– А еще он видел тебя, пьющую чай с призраками.

– Все будет хорошо, Багров. Нам еще свадьбу организовывать.

– Знаю, Волчонок.

Илья вновь притянул Луну к себе и поцеловал. Но в этот раз она не стала сопротивляться.

Анжелика сидела на подоконнике в другой гостевой спальне. Она тоже наблюдала за Еленой и ее семьей. Вспоминала, как год назад проводила новогодние праздники с человеком, который был ей дорог, в доме, обнесенном снегом. Она была мертва, но так счастлива. И все было… проще. Все решала сама, боролась сама, и если была в чем-то виновата, то только перед самой собой.