Дерзкая

В тот злополучный вечер Андрей помог мне расправиться с обкуренными парнями, ведь их было трое на меня одну, и с тех пор мы «не разлей вода». Мне бы радоваться, но его тупая рожа, жаргон и привычка всем говорить, что мы пара — бесили больше, чем присутствие Кости Жукова в моей жизни. Хотя, нет, Костика не переплюнет никто!

— Городничая! — в кабинет вошла заведующая, сверкнув в сторону Андрея зверским взглядом. Эта мымра с крашеной фиолетовой пудрой на голове вместо волос, женщина «старой закалки» и настоящий питбуль в образе Марь Степанны, сжала в кулак старую костлявую руку и потрясла им перед моим лицом. — Я предупреждала тебя о последствиях, дорогуша?

Я тоскливо кивнула головой, пряча глаза и с тоской прощаясь с новеньким лицеем. Ни за какие «печальные глазки» и обещания папочка не вернет меня обратно в нормальные условия существования.

— В кабинет директора, Городничая, живо! Там тебя уже ждут родители Константина Жукова, как и твой отец. И не стыдно?! У такого благородного и щедрого человека и такая дочь. Позор!

Сопровождаемая до самого первого этажа подобными словоизлияниями, я спустилась по лестнице и дотопала до нужной двери, обшитой деревянными рейками. Табличка с надписью: «Директор школы» поистрепалась и требовала замены, а некоторые буквы стерлись, оставляя только «ректор кол». Раньше я бы посмеялась, представляя лысого стручкообразного Степана Федоровича в очках и старом облегающем свитере с оленями, но там меня ждал не только он, но и папочка с приговором на всю оставшуюся школьную жизнь:

«Никакого возвращения в престижный лицей!»

— Алена, — позвал меня знакомый до боли голос, и я дернулась, но Марь Степанна вцепилась в мое плечо клещами и не отпускала, боясь, наверное, что я брошусь на Костика и разорву его глотку зубами. — Можно нам поговорить, Марья Степановна, пожалуйста?

Костя выглядел достойно во всех смыслах, против этого не попрешь! Стильная прическа а-ля «праведник всея Руси» — прилизанная светлая челочка бесила меня неимоверно — костюмчик с иголочки, и как только его еще на полосы не порвали местные ребятки из трущоб, серьезное лицо и очечки в золотой оправе, на которые папа Константина, наверное, ни один год зарабатывал. А эти темные глаза, полные укора…

Я поежилась и отвернулась, бубня себе под нос:

— Если ты себя стерилизуешь прямо сейчас, то поговорим. Очень надеюсь на то, что фамилия Жуковых оборвется на твоем существовании.

Его никто не просил переходить в эту мухосранскую школу из лицея следом за мной. Пусть теперь не жалуется, что огреб от Андрея и его ребят. Да, тонкое лицо Костика просится само, чтобы на нем оставили следы чьи-нибудь кулаки. Правда, сейчас не такое уж тонкое, потому что багровый синяк и заплывший глаз прилично подпортили физиономию Жукова.

— Ты, Городничая, недостойна такого парня, как Костя, — пафосно высказалась Марь Степанна, а я закатила глаза и подавилась воплем ужаса.

— Ален, прекрати, — теперь голос Костика звучал по-новому: требовательно и отрывисто, наверное, поэтому я остановилась и кивнула Марь Степанне, мол, буду паинькой, убогого не трону. Она благополучно скрылась в приемной, а я засунула ладошки поглубже в карманы рваных джинсов и приготовилась слушать. Не хотелось признаваться самой себе, но стыд заливал меня изнутри жаром, а мокрые руки говорили о том, что нет мне оправдания и прощения и, тем не менее, не я тащила сюда Жукова, так не мне и отвечать за его заплывший глаз и багровый синяк.

— Ты чего-то хотел? — спросила я Костика, поднимая глаза и встречаясь с его прямым взглядом и какой-то изломанной полуулыбкой.

— Я прощаю тебя, Ален, и говорю родителям, директору и твоему отцу, что Андрей напал на меня не по твоей указке, но при одном условии.

— Слушаю, — сказала я сухо, когда вся моя сущность трепетала от одного лишь света, забрезжившего в конце тоннеля.

— Через полтора года ты поступаешь в тот же универ, что и я… — Он выдержал многозначительную паузу. — Попробуешь сделать все по-своему, и твой отец узнает не только о сегодняшнем происшествии, но и о твоем поведении в лицее, о деньгах, которые вы отнимали у слабых и беспомощных.

Мне снова захотелось затолкать руки поглубже в карманы джинсов, но я сдержалась, и взгляд Костика тоже выдержала.

— Кто ты такой, чтобы судить меня? Откуда ты вообще знаешь?

— Я много, о чем знаю, а еще больше догадываюсь. — Произнес он тихим задушенным голосом и мне показалось, что Жуков о чем-то сильно сожалеет, вот только, о чем?

— Какой в этом смысл? — я пожала плечами. — Ну, поступим мы в один универ, а дальше-то что? Не ждешь же ты, что и на один факультет?

Я училась с Жуковым с первого класса, поэтому знала, что он подает огромные надежды своим светлым умом и гениальностью в целом, тогда, как я являлась посредственностью и надеялась поступить на какой-нибудь непрестижный факультет, вроде социологии.

— Неважно, Ален, пообещай, что сделаешь это, — попросил Костик, в голосе которого сейчас слышалась сталь. Именно поэтому Жукова уважали и не трогали в лицее. Несмотря на свой вид ботаника и заучки, он умел одним лишь взглядом, одними интонациями в голосе показать свое превосходство и силу. Он бил не кулаками, а умом, за что Костика уважали, а девочки и того больше, вешались на Жукова гроздьями.

«Фу!»

— Договорились! — ответила я парню, протягивая узкую ладошку, предварительно вытертую о подкладку кармана, но Костя не пожал моей руки.

— Я тебе верю, Ален, — сказал он, продолжая сверлить меня глазами.

Жуков свое слово сдержал и сказал, что моей вины в случившемся нет, мало того, всячески обелил меня перед глазами папочки и директора школы, только вот в лицей вернулся только Жуков, а я до самого одиннадцатого училась в мухосранской школе. Зато с Костиком мы больше не виделись и постепенно мысли о нем стерлись из моей памяти из-за навалившихся проблем, из-за нового парня по имени Андрей, из-за поступления в универ.

Глава вторая

Поступление в универ

(Аленушка)

Ритка колесила по городу, нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Когда она третий раз пересекла сплошную прямую, я отстегнула ремень безопасности и потребовала остановить машину. Отец купил нам с сестрой права еще в школе, но даже тот факт, что мы не сдавали экзамены в ГАИ, как все нормальные люди, не отменял существование правил дорожного движения.

— Сейчас же выпусти меня наружу, иначе я заору!

— Ори, сколько душе влезет, но в этом городе иначе нельзя — простоим в пробках до самого вечера, а ты же не хочешь опоздать на беседу по поводу твоего поступления? — сестра подобралась перед очередным препятствием в виде многочасовой пробки и поперла по встречке, полагаясь на свою бессмертность, но я-то человек из плоти и крови, мне больно будет.

— Рит, пожалуйста, пожалей меня, — взмолилась я, глядя на красивый профиль сестры. В такой милой и кукольной блондиночке угнездилась настоящая стерва со стальными нервами, которая к концу пятого курса занимала престижную должность в крупной IT-компании, успевала помогать отцу в его бизнесе, зарабатывала немало денег и меняла машины, как перчатки.

— Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего не случилось, — она бросила на меня косой взгляд. — Пристегнись, Аленушка, проблемы с гаишниками нам ни к чему.

Я открыла рот, но из горла послышался лишь сдавленный сип.

«Она же несерьезно?!»

Сопротивляться наглости и упертости сестры у меня никогда не получалось, хоть я и старалась (папочке вообще повезло с дочками, что тут скажешь), но в рукаве имелся действенный способ вывести Ритку из себя. Когда я начинала ее бесить, сестра избавлялась от меня очень быстро, а сейчас мне бы хотелось выйти из ее машины и спокойно добраться до универа без риска для здоровья.

— Рит, как там твой бойфренд? — заговорила я о том, что больше всего злило и раздражало сестру. Ее последние отношения не продлились и трех месяцев, а своего парня она отшила коротким сообщением, содержание которого я нечаянно подсмотрела.