Лекарство от боли

— Мне. Да, конечно, мне. Я знаю, что красота есть в каждом. И она постепенно раскрывается. Я знаю, что я красива. Но… Понимаешь, иногда так хочется почувствовать себя особенной. С особенным человеком. Чтобы потом вспоминать…

— Одежду? — Клео лукаво сверкнула глазами, а Саша смутилась.

— Не совсем… но… ее тоже. Наверное…

Раньше она старалась одеваться так, чтобы понравится Владу. Потом просто выбирала то, в чем удобно. А на Киорисе долгое время испытывала равнодушие к тому, как выглядит. А потом… То платье на Играх. И ощущение незамутненного восторга, сменившееся страхом. Икар видел ее разной. В форме гиатросов, в наряде альмы, наверное, даже едва живой на Земле после катастрофы. И раньше ей было все равно, что он думает. Наверное, глупо начинать сейчас переживать о его мнении. Оно уже составлено. И… он еще не сбежал. Возможно. После посадки линкора коммандер еще не связывался с ней, а девушка пыталась набраться смелости, чтобы сделать первый шаг. Для уверенности не хватало наряда. И кому же в итоге он больше нужен?

— Знаешь, одежда нужна мне. Но хочется найти то, в чем я буду чувствовать себя уверенно. Буду знать, что мне идет и цвет, и фасон, и… Ты понимаешь?

— Теперь понимаю, — Клео улыбнулась. — А мужчина. Поверь, ты понравишься ему любой. Киорийцы не играют чувствами друг друга. Мы слишком дорожим привязанностью, чтобы притворяться.

…Вот так Саша оказалась в огромной примерочной, заваленной нарядами всех цветов радуги. Клео сидела на уютном диванчике, ее покупки уже отправили по адресу, и девушка получала огромное удовольствие, высказывая мнение на счет каждого комплекта. Оставалось радоваться тому, что лавки в основном обслуживают роботы, не выражающие никакого раздражения и других эмоций. А другие посетители, замечая обосновавшихся надолго покупателей, просто уходили. Выбранная гиатрос лавка торговала привычными киорийцам нарядами, а таких в торговом центре располагалось великое множество. Небольшие отличия состояли лишь в фасонах и цветовой гамме.

Александра уже выбрала четыре туники разной длины и цветов, а к ним пару брюк. Плетеные сандалии. И балетки на плотной подошве для дождливой погоды. А теперь примеряла платье. Уже шестое или седьмое по счету, но первое, которое ей не хотелось снимать.

Без рукавов. Нежного розового цвета. Оттенок между где-то между пудровой розой и цветом зари. С золотой искрой, появляющейся при игре света. Оно крепилось на левом плече тремя цепочками и оттуда ниспадало мягкими ассиметричными складками. Ткань плотно облегала правую сторону и лишь намеками выдавала левую. Платье совершенно не мешало при ходьбе, а ткань легко скользила по коже, лаская и заставляя наслаждаться каждым прикосновением.

— Волосы лучше поднять, — заметила Клео и остановилась за плечом, легко подхватывая пряди и заворачивая их в узел на затылке. — А еще нужны сережки. Длинные. И будет чудесно. Тебе очень идет.

Они встретились взглядами в зеркале, и Саша благодарно улыбнулась. Это именно то, чего она хотела. Платье каким-то непостижимым образом отражало ее суть, которой она всегда боялась. Беззащитная. Слишком хрупкая. Женственная. Раньше она не смогла бы показаться такой. На Земле всегда старалась подчеркнуть сексуальность, следуя современным тенденциям. Избегала розового, который буквально заклеймили цветом махровых блондинок. А теперь…

Александра вздохнула и аккуратно провела ладонью по ткани. Она нашла то, что искала. Себя.

— Возьму.

— И пойдем в ресторанчик на третьем этаже! Там подают океанских устриц. Здесь они дороже, чем на Побередье, но ты просто обязана их попробовать. Я угощаю!

Саша невольно рассмеялась. И поспешила переодеться в один из отобранных нарядов. Остальное отправят в Храм, а там робот доставит покупки в ее комнату. Удобно. И она уже почти привыкла к безотказным механизмам, серьезно облегчающим жизнь.

Деньги для оплаты у нее имелись. Вчера Элпис передала ей официальные извинения от лица императрицы за случившееся с ней происшествие. А вместе с ними — компенсацию. Как сказала жрица, небольшую, но позволяющую пройти курс реабилитации и полного восстановления. А также ей заплатили за сайт, посвященный Земле. Создавая его, Саша не думала о деньгах, скорее хотела сделать что-то, в чем разбиралась. А оказалось, что ее идея заинтересовала кого-то из ученых, сайт, с созданием которого помог киорийский программист, запустили в тестовом режиме, и пока он использовался группой, которая должна отправиться в экспедицию.

— Позже он станет доступен для всех киорийцев, желающих больше узнать о Вселенной и населяющих ее расах. Он будет полезен. А любой труд должен быть оплачен.

В общем и целом, не имея ни малейшего представления о ценах, девушка неожиданно оказалась достаточно обеспечена. Тогда-то и возникла идея пройтись по магазинам. После покупки одежды ее счет уменьшился едва ли на шестую часть.

— Так странно… Я на другом краю Галактики, а все также могу совершать покупки, и посещать кафе. Как будто я дома, — отметила Саша, устраиваясь за столиком в уютном заведении, заполненном едва ли наполовину. Плетеные кресла, легкие столики, светло-желтый пол, голубой потолок — все вместе создавало невероятную атмосферу пляжа, которую дополняли звуки морского прибоя с криками чаек.

— Я была бы рада, если бы ты смогла назвать Киорис своим домом, но я понимаю, что твои близкие далеко, и принять такое решение очень сложно, — мягко ответила Клео.

Далеко. Александра нахмурилась, размышляя об экспедиции и времени ее отправления, а затем усилием воли отодвинула эти мысли в сторону. Хватит. Она купила платье. И у нее есть мужчина, которому стоит позвонить. Или хотя бы написать…

Глава 67

…На западной террасе ранним утром властвовала тень и прохлада. Солнце поднималось по другую сторону острова, и можно было наблюдать, как меняется цвет волн от темно-зеленого, почти черного в тени, до прозрачно-изумрудного с золотой искрой.

— Говорят, на воду можно смотреть вечно, — мать настоятельница лежала на подушках, прикрывающих деревянное уличное ложе. Она устроилась на боку, придерживая голову ладонью, а свободной рукой рассеянно трепала гриву ликоса.

Старый, совсем седой зверь казался спящим, но Филис знала, что за каждым ее движением пристально следят. Гера никому не позволит навредить хозяйке.

— Вам повезло любоваться таким богатством каждый день.

На острове дни тянулись медленно. Время словно замирало, неторопливо катясь от рассвета к полудню, а затем к закату. Следуя за солнцем на небосводе. Здесь никто не торопился. Никто не имел срочных и важных дел. Лишь созерцание. Медитации. Время для себя и для любого из любимых занятий. В основном здании, предназначавшимся для императрицы, каждый зал представлял собой целый мир, посвященный отдельной теме. Музыка. Живопись. Танцы. Библиотека. Гончарное дело. Шитье. Императорские термы. Сад. Небольшая ферма. И многое другое. Все, на что способна человеческая мысль. Все, что может помочь разуму исцелиться.

— И поэтому я хорошо знаю, что даже вечность может надоесть.

Филис бросила на собеседницу внимательный взгляд. Она уже давно немолода. И седые волосы коротко подстрижены, а тело скрыто в складках темно-бордовой туники с черной полосой по подолу — символ добровольного затворничества. Мать настоятельница не покидает остров. Не общается с кем-либо кроме сестер, которых принимает в Обители, и верховной жрицы. И это — ее добровольный выбор. Значит, что-то стояло за ним. Но спрашивать — не принято.

— Скоро меня не станет, — полные губы рождают слова, которые подхватывает ветер. На мгновение тени меняют положение, и лицо настоятельницы становится уродливым. Нос кажется крупнее, намечается второй подбородок, а глаза западают, гаснут между густыми бровями и округлыми щеками. У этой женщины широкая кость, крупные руки, короткие пальцы и шея. Она больна и устала, безмерно устала от самой жизни, но все еще держится за нее. Почему?