Вестник смерти – 3

Что я мог ей возразить? В том, что касалось высшего общества она по сравнению со мной, вне всякого сомнения, являлась экспертом. Я же за десятилетия жизни в тени слишком привык к уединённому существованию. Яркий свет меня слепил и соответственно не нёс в себе никакого удовольствия.

Оставшееся время мы ехали молча. От городского дома Монтгомери до обиталища господина Вергидиса оказалось совсем близко. Поэтому, даже не смотря на вечные столичные автомобильные пробки, мы добрались без опозданий.

– А разве женщине не принято опаздывать? – спросил я.

– Обычно да, – подтвердила Изабелл. – Но сегодня я не хочу давать ему даже самого малейшего повода избежать встречи.

Лимузин подкатил к роскошному подъезду небоскрёба, в пентхаусе которого и ютился наш несостоявшийся клиент. Пришло время играть свою роль телохранителя. Я вышел первым и подал руку Леди, одновременно бдительным взглядом контролируя окружающую обстановку. Темнокожий швейцар, одетый в форму вполне способную вызвать зависть у генерала при параде, с поклоном встретил нас у двери и пропустил внутрь здания. Менеджер на ресепшне, узнав имя гостьи, сверился со своими записями и вопросительно уставился на меня.

– Господин Вергидис ожидает только одну персону – Леди Монтгомери.

– Это мой охранник, – глядя мимо слишком незначительного для её статуса человечка небрежным тоном произнесла Изабелл.

Менеджер тут же прекратил замечать меня, словно я только что был стёрт неким ластиком с картины бытия. Видимо телохранитель здесь за персону не считался. Весьма опасное заблуждение, в чём хозяин пентхауса очень скоро сможет убедиться на личном опыте.

Клерк жестом подозвал служащего в смешном костюмчике с намеренно укороченными рукавами и брюками и круглой похожей на кипу шапочкой на голове.

– Леди к господину Вергидису.

Человек кивнул и жестом предложил следовать за ним.

Он подвёл нас к лифту – единственному, у дверей которого стоял секьюрити. Он был, как водится борцовского телосложения одетый в чёрный костюм и туфли и с тёмными очками на лице, скрывающими глаза. Пару секунд потратив на наше изучение, страж нажал кнопку на панели и двери разошлись, открывая взору зеркальную кабину.

– Проходите.

Оказавшись вслед за женой внутри лифта, я сразу обратил внимание на отсутствие каких-либо кнопок. Изабелл заметила моё недоумение и, дождавшись закрытия дверей, быстро ликвидировала этот пробел в моих технических познаниях.

– Это персональный лифт. Он соединяет только фойе и пентхаус. Нигде больше не останавливается.

– Наш приятель разве не пользуется подземным гаражом? – удивился я. – Или спускается в него по лестнице?

– Для гаража есть отдельная кабина, курсирующая между ним и апартаментами. Кроме того на крыше имеется посадочная площадка для флаера.

– Живут же люди!

– Фи, – наморщила Белла свой аристократический носик. – Более предпочитаю иметь собственный дом, чем квартиру на крыше. Эту стеклянную коробку оборонять значительно тяжелее моего особняка!

В этот момент лифт остановился, дверные створки разошлись. И я вынужден был согласиться с мнением супруги.

– О, да!

Прямо перед нами на бесценном ковре ручной работы теперь безнадёжно испорченном кровавыми следами лежал только что впустивший нас охранник или его брат близнец. Его чёрный пиджак на груди украшали две маленькие дырочки, окружённые постепенно расплывающимися влажными пятнами. Обе раны были смертельными. Однако правая рука жертвы ещё подрагивала, словно палец всё пытался нажать на спусковой крючок пистолета лежавшего тут же рядом. Из чего следовало, что убийство произошло, пока мы поднимались – не более минуты назад.

Вся эта картина, как и выводы из неё промелькнули в голове мгновенно. Двери лифта не успели сомкнуться, как мы с Беллой уже оказались на противоположных концах помещения. При этом она успела подобрать оружие убитого. Своего у неё при себе не было. Ведь она планировала светский визит, а вовсе не боевую операцию. Я же, разумеется, был вооружен, как и положено телохранителю.

Едва покинув кабину лифта, я уловил приглушённые звуки, доносившиеся из соседней комнаты. Теперь они стихли. Но слух Вестника смерти тоньше, чем у земной кошки. За стеной разделявшей лифтовой холл и соседний зал притаились двое. Явственно слышалось их дыхание. А значит, убийцы не успели уйти. Оставался открытым вопрос о судьбе нашего толстяка. Но я был более чем уверен – именно над его телом в эту минуту застыли те двое пока неизвестных.

Сидевшая на корточках у противоположной стены Белла стволом пистолета указала на арку дверного проёма. Молодец девочка – она тоже их засекла. Я кивнул и знаком велел взять дверь на прицел.

Конечно, можно просто встать в полный рост и войти. Пули столь малого, судя по отверстиям в пиджаке секьюрити калибра, нам не страшны. Но мы не могли знать, чем ещё вооружены наши коллеги. А вдруг это западня, рассчитанная специально на наше появление, и за дверью нас ждёт очередь из крупнокалиберного пулемёта! Не верю я в такие совпадения. Ещё час назад мы сами не знали, что окажемся здесь. Однако именно в момент нашего появления происходит нападение на апартаменты Вергидиса.

Я аккуратно погладил стену. Разумеется, это оказался гипсокартон. В таких зданиях внутренние перегородки никогда не делают капитальными. Так дешевле. Кроме того проще произвести перепланировку в случае смены жильца.

Посмотрел на жену. Изабелл кивнула. Она поняла мой замысел и одобрила его. Что-что, а проход сквозь картонные стены для Вестника смерти проблемы не составляет. Дал ей знак приготовиться. Белла постучала пальцем по стволу, напоминая об оружии. Я отрицательно помотал головой в ответ. Хоть одного из двоих следовало взять живым. А пистолеты в моих руках имеют свойство стрелять без промаха. И вообще я всегда предпочитал обходиться холодным оружием. Вытащив ножи, я продемонстрировал их супруге. Она улыбнулась и покачала головой, будто говоря: «чем бы дитя ни тешилось!»

Вдохнув поглубже и задержав дыхание дабы не наглотаться противной пыли, я тихо отошёл на два шага и затем, придав телу ускорение, всем весом навалился на стену. С сухим треском бумажная преграда рассыпалась в облаке гипсовой муки. Сквозь образовавшуюся дыру свободно прошли бы и два меня. Но я вошёл один и сразу, сильно оттолкнувшись ногами, нырнул в длину как можно дальше и, сделав кувырок через голову, встал и резко развернулся.

Неожиданностей никаких не случилось. По крайней мере, для меня. За двух людей в серых рабочих комбинезонах и натянутых на лицо чёрных вязаных шапочках с прорезями для глаз и рта ручаться не могу. Гипс, похоже, попал им в глаза и оба теперь усиленно моргали, пытаясь вернуть зрение. Надо отдать должное их подготовке – стрелять они начали сразу, ориентируясь на звук. Один раз даже попали. Пуля ударила меня в плечо.

Однако на этом их успехи закончились. В мои планы не входило служить им и в дальнейшем мишенью для упражнения в «слепой» стрельбе. Тот, что оказался по левую руку уронил оружие и схватился за горло в том месте, куда вошёл брошенный мной нож. Через мгновение свалился и второй. Ему досталось рукоятью ножа в лоб, не смертельно, но сильно. Секундной потери им ориентации от удара мне хватило, чтобы подскочить вплотную и отправить в нокаут прямым в челюсть.

– Пыль осела? Мне уже можно войти? – прозвучал вопрос из-за дверной арки. – Не хочу испачкать платье.

Я огляделся по сторонам. Похоже, убийц было только двое. Во всяком случае, кроме них и вполне ожидаемого трупа хозяина жилища, вольготно развалившегося в огромном кожаном кресле, в помещении никого не было.

– Лучше сам выйду к тебе, – крикнул я в ответ. – А то если не платье, так туфли точно измажешь.

– Хорошо, – легко согласилась она. – А осталось, кому вопросы задавать?

– Только не твоему салонному приятелю.

– Он мне вовсе не приятель! Не был, – добавила Изабелл, разглядев сквозь арку тело Вергидиса в кресле.

Подняв с пола всё ещё не пришедшего в себя парня, я взвалил его на шею и вынес к лифту и опустил на ковёр неподалёку от окончательно упокоившегося охранника. Заботиться о чистоте моей одежды уже не приходилось. Она, как и я сам с головы до пят, поменяла цвет на грязно-белый.