Страница 10 из 16
Особый отдел хотел, чтобы я встал на сторону Низших. Берник обрисовал, что мне светит за незаконное взятие способности Голоса. Пусть он не вдавался в подробности, но из того, что я только что узнал, в случае отказа у меня отберут Свет. Но и за Высших встать я тоже не могу. В таком случае я, можно сказать, пойду против тех, к кому сам отношусь.
Пожалуй, мне стоило воспользоваться мнением деда. Ну и кое-что добавить из своего.
— Учитывая, что произошло в мой первый день в университете, я бы выступил против вас, — честно сознаюсь, чтобы они прочувствовали мое положение. — Вы сами дали мне повод. Примерно также вы дали повод многим другим студентам. Поэтому вы не можете ни с кем договориться. Я хорошо запомнил дуэли. Вы не просто хотели победить. Вы специально унижали. Можно было не допускать убийства, но вы все равно стремились продемонстрировать свое преимущество. Но как бы то ни было, клан Вагаевых принял решение присоединиться к Съезду предпринимателей. Это обязывает меня тоже перейти на вашу сторону. Еще и Особый отдел прицепился. Поэтому я принял решение не ввязываться в ваш конфликт. И не буду принимать ни чью сторону. Мне кажется, так будет правильнее всего.
Судя по глазам, от меня хотели услышать не этого.
Появившуюся заминку нарушает Владимир Ждановский:
— Что касается 1 сентября, нам сказали, Император разрешил проводить в университете дуэли. Сказали, что студенты хотят устроить нам резню. Это было провокация. Особый отдел хотел еще больше настроить против нас остальных студентов. К сожалению, об этом мы поняли слишком поздно. А теперь вспомни тот день. Вспомни Кирилла Нестерова. Его никто не задевал. Он сам как свинья нажрался, нацепил на себя Иглу Падина, и думал, сейчас всех нагнет. В этот момент в буфете было битком. Насмешки Нестерова вызвали смех у остальных студентов. Этим он и подписал себя приговор и заставил нас проявить жестокость. Чтобы больше ни у кого не возникло желания насмехаться или бросить вызов, нам пришлось вызвать на дуэль его и тех, кто больше всего смеялся. Так что зря ты записал нас в негодяи. Высшие — это не только пафос, но и бремя. Уйдем мы, часть Низших возомнит себя выше остальных и займет наше место. Они не будет лучше. Будут либо таким же, либо хуже. Последнее, скорее всего. Дорвавшись до верха, у всех сносит голову. Так что правда она такая. У каждого она своя.
Похоже, так и есть. У каждого своя правда. Я запомнил 1 сентября по-другому. Смирнова меня не пускала в буфет. Говорила, старшекурсники решили устроить себе развлечения и поэтому будут всех провоцировать на конфликты. В особенности провоцировать первокурсников.
Наверняка так оно и было запланировано, после запущенной Особым отделом игры по ухудшению имиджа Высших. Высшие же захотели продемонстрировать показательную порку, но тут под руку попался Кирилл Нестеров, и теперь Владимир Ждановский рассказывал, как оно в итоге получилось. Прямо как у меня получилось с Ситибанком. Впрочем, там другая история.
— Ребята, вы еще долго будете разговаривать? — К нам подошла Ольга Ждановская и положила руку на плечо брата. — Мы с девочками хотим погромче включить музыку. Мы хотим танцевать.
Вопрос был решен. Высшие получили ответ, ради которого позвали меня к себе. Я тоже провел время с пользой. Узнал куда больше, на что можно было рассчитывать. На этом можно было отчаливать. Но вмешалась Лена Смирнова. Она попросила остаться. Да и парни тоже настояли.
Важных разговоров больше не было. Мы пили спиртное, чем-то закусывали, танцевали медленные танцы. Я естественно со Смирновой. Без намеков, конечно, по-дружески. Хотя это давалось тяжко.
Святая пыль, черт бы ее подрал, то ли от спиртного, то ли продолжая усиливать воздействие, вкупе с приливом энергии еще больше обостряла желание заняться сексом, превращая для меня это уже в пытку.
К счастью, пытка продолжалась недолго. К полуночи вечеринка завершилась. Все стали разъезжаться. Смирнова, как и обещала изначально, довезла меня до дома и дальше поехала к себе.
Проведенный с Высшими вечер произвел на меня приятное впечатление. У них оказалось позитивно и атмосферно. Я как будто очутился в большом семейном кругу. На время мне даже показалось, что это все были моими друзьями.
Теперь же, оставшись наедине с собой, мне вспомнились настоящие друзья — Эмили, Ева, Роман, Семен. Опять накатила за них тревога.
Проводив машину Смирновой взглядом, пока она не скрылась за поворотом, я вошел в свой подъезд. Из-за продолжающегося действия Сакрума спать не хотелось ни в одном глазу.
Впрочем, это не было проблемой. Я уже придумал, как поступить. Получасовая тренировка с материализацией и с переизбытком Света будет покончено. Не останется ни сил, ни похотливых желаний.
— И чего это мы так рано? Что, не дала?
За столиком консьержки с планшетом в руках сидела домоправительница Юлия.
— Не понял. Что за намеки?
— Никакие не намеки. Я видела, как ты вечером с ней приезжал. Потом полчаса побыли в квартире и вместе уехали.
— Брось говорить ерунду. Она просто друг.
— Ага, друг, рассказывай. А до этого три дня не появлялся, потому что у нее зависали? Или был другой друг? Вот и дружи с ними со всеми. Между нами все кончено!
В гневе, выпалив, Юля надула губы и уставилась в экран планшета.
Хм… Кто бы мог подумать, ей даже сердиться идет. Делается такой сексуальной. Такой желанной.
— Дура ты ревнивая. Три дня назад в меня стреляли. Чуть не убили. Я сегодня только под вечер от лекарей выписался. Слушай, пойдем, потрахаемся, а? Я соскучился.