В тени кукловода

Но я ошибалась. Через несколько минут Вашарий все-таки нехотя произнес:

– Он рассказывал вам про свое детство. Про то, что был приговорен к смерти еще в утробе матери. Я… Король поручил мне найти исполнителя для этого задания. И я выбрал наемного убийцу. Одного из лучших. Но пережившего страшную трагедию в прошлом. Его беременная невеста погибла при нападении вампиров. И он не справился с заданием. Инициировал гибель матери Луциуса, а сам помог ей скрыться.

Меня аж передернуло от признания Вашария. Надо же, не думала, что в сытом и благополучном Нерии возможны такие истории!

– Вы осуждаете короля, – без малейшего намека на вопрос произнес Вашарий. – Что же, вы имеете на это полное право. Я тоже осуждал и его, и себя много лет. Его величество – за то, что он отдал такой приказ. Себя – за то, что не воспротивился. А теперь я узнал, что тот выживший ребенок – Луциус Киас. И теперь меня терзают сомнения: верно ли я тогда поступил. Что, если сон короля Тициона был вещим? Стоило ли мое тогдашнее милосердие всех проблем, которые обрушились на нас сейчас?

– На вас еще не обрушилось никаких проблем, – пожалуй, слишком резко отозвалась я. Вашарий с иронией хмыкнул и изогнул бровь, и я неохотно исправилась: – Ну, почти. Но приговаривать невинную беременную женщину к смерти – это чудовищно! Мать Луциуса уж точно ни в чем не виновата!

– Я не хочу начинать этот спор, Доминика, – спокойно сказал Вашарий. – Иначе мы забредем в такие философские дебри, из которых уже не выбраться. У каждого своя правда. И многие оправдывают необходимость, так сказать, малого зла, благодаря которому можно не допустить зло большое.

«Однако вы все-таки поручили это задание тому наемному убийце, который не сумел с ним справиться».

Эта фраза так и рвалась с моего языка, но я не дала ей родиться. Вашарий прав, не стоит тратить время на этот разговор. Нужное я все равно услышала.

– Но я удивлен, что Луциус знает о моем участии в том деле, – вдруг задумчиво произнес Вашарий и внезапно остановился.

Это произошло так резко, что я по инерции сделала еще шаг вперед и лишь потом обернулась к нему.

Вашарий стоял, нахмуренный и странно сосредоточенный. В его темных глазах застыло растерянное выражение.

– Об этом знали лишь двое, – продолжил он. – Я даже Дольшеру ничего не рассказывал, хотя он наверняка сделал свои выводы. Но мы это никогда не обсуждали. Я признался только Киоте.

– Быть может, она с кем-нибудь поделилась? – неуверенно предположила я и тут же пожалела о том, что вообще открыла рот.

Глаза Вашария сухо и страшно блеснули. Он глянул на меня с такой свирепостью, что язык сам собою прилип к нёбу.

– Этого просто не может быть, – строго отчеканил он. – Киота была единственным человеком в мире, которому я доверял безгранично. И она никогда бы не поступила так.

– Простите, – пискнула я.

И опять меня царапнуло слабое чувство, более всего напоминающее самую прозаическую зависть. Надо же, как он любил свою жену!

Вашарий несколько раз сжал и разжал кулаки, силясь успокоиться. Затем шумно втянул в себя воздух и выпустил через рот.

– Все в порядке, – спустя несколько секунд, произнес он обычным своим вежливым тоном. – Я немного вспылил. Идемте, Доминика.

И вновь протянул мне руку.

– Спасибо, я уже чувствую себя лучше, – уведомила я, на сей раз проигнорировав ее.

Вашарий едва заметно пожал плечами, но настаивать не стал. И мы опять отправились гулять по пустынным улицам Хайтеса.

К этому моменту совсем стемнело. Прохожих, прежде хоть редко, но попадавшихся нам на пути, теперь не стало вовсе. Проснулись уличные мотыльки. Запорхали над фонарями, рассыпая со своих крыльев светящуюся мягким оранжевым светом пыльцу.

Я шла, то и дело украдкой сцеживая в кулак зевки. Прошлую ночь я провела без сна. Скорее всего, этой тоже отдыхать не придется. А еще было бы неплохо перекусить. В животе от голода то и дело начинало бурчать.

Внезапно за спиной послышался рев быстро приближающейся самодвижущейся повозки. Вашарий не замедлил шаг, но я ощутила, как он напрягся. Воздух вокруг сразу же сгустился до опасного предела, чуть ли не заискрившись от начавших сплетаться охранных заклинаний.

Повозка остановилась, не доехав до нас. Хлопнула дверца.

Не выдержав, я остановилась первой. Развернулась и совсем не удивилась, увидев Луциуса.

Тот стоял, широко расставив ноги и скрестив на груди руки. На его губах застыла нарочито расслабленная улыбка, но во всей позе читалось скрытое напряжение.

– Добрый вечер, Вашарий Дахкаш, – прошелестел его голос.

Вашарий словно нехотя в свою очередь повернулся к нему.

Колючий холодок пробежал по моей спине. Сейчас я стояла как раз между двумя мужчинами. Если они вздумают схлестнуться в смертельном поединке – то я погибну первой. И никакие щиты не помогут.

– Доминика, ко мне! – привычно скомандовал Луциус, должно быть, уловив мои тревожные мысли.

Я точно так же привычно обиделась на его повелительный тон. Ну надо же, как будто собаке команды отдает. Однако возражать мудро не стала. Лишь покосилась на Вашария, думая, что тот не позволит мне отойти от него.

Но Вашарий кивнул мне, и я послушно отправилась к Луциусу.

Тот крепко схватил меня за руку, когда я подошла ближе. Бросил всего лишь один быстрый взгляд, после чего опять все внимание устремил на Вашария.

– Как вижу, вы все-таки провели сканирование, – проговорил с сарказмом. – Значит, мне нет нужды все повторять.

– Я хочу, чтобы вы отпустили моего сына, – сказал Вашарий. – И тогда мы с вами поговорим на ту тему, ради которой вы меня пригласили на встречу.

Луциус широко улыбнулся. Приподнял указательный палец, как будто предлагал к чему-то прислушаться.

Вашарий вскинул брови. Губы мужчины дрогнули в немом вопросе, но в этот момент раздался тонкий писк мыслевизора, прикрепленного к тыльной стороне его ладони.

По всей видимости, он использовал последнюю модель этого устройства, позволяющую вести беззвучный разговор. По крайней мере, почти сразу лицо Вашария ощутимо просветлело.

Интересно, что ему сказали?

– Моя дорогая, Вашарию Дахкашу только что сообщили, что его сына нашли на одной из улиц Хайтеса, – любезно просветил меня Луциус. – Живым, абсолютно невредимым, ну, если не считать его уязвленную гордость. И очень злым. По крайней мере, ругался он знатно, пока я не заткнул ему рот при помощи магии.

Вашарий прикрыл глаза. С нескрываемым облегчением перевел дыхание. Затем опять посмотрел на Луциуса.

– Что же, вы выполнили свою часть сделки, – проговорил он. – Теперь дело за мной. Я обещаю, что внимательно выслушаю вас, не сделав ни малейшей попытки прервать. И клянусь, что пришел сюда совершенно один.

– Ну, последнее уже излишне. – Луциус самоуверенно ухмыльнулся. – Я следил за вами с того самого момента, как вы покинули учреждение. И «хвост», уж поверьте, заметил бы.

– Итак, о чем вы желаете со мной побеседовать? – миролюбиво осведомился Вашарий.

– Ну не здесь же! – Луциус с притворным возмущением обвел взглядом пустынную улицу. Покачал головой, с иронией добавив: – Право слово, долгие и обстоятельные беседы лучше проводить за столом, а не на открытом месте. К тому же имейте сострадание к моей спутнице.

Вашарий с чуть уловимым изумлением моргнул и глянул на меня, явно не понимая, о чем речь.

– Я думаю, что Доминика не откажется немного отдохнуть в какой-нибудь уютном ресторанчике, – с лживым сочувствием пояснил Луциус, хозяйским жестом положив руку мне на талию. – Ей сегодня нелегко пришлось. Одно ментальное сканирование, проведенное на голодный желудок, чего стоит.

Я кисло поморщилась. Вот ведь лицемер! Все мои сегодняшние неприятности произошли прежде всего из-за него!

– Да и я не отказался бы поужинать, – усмехнувшись, завершил Луциус. – Знаете ли, хлопотный сегодня денек выдался.

– Хорошо, – покорно согласился Вашарий. – И какое же заведение вы предлагаете? Боюсь, в столь поздний час все кафе уже закрыты.