В тени кукловода

– Луциус уверен, что вы станете союзниками, – несмело напомнила я.

Вашарий презрительно хмыкнул. Откинулся на спинку стула и вновь о чем-то глубоко задумался, нервно постукивая пальцами по колену. Но на сей раз он достаточно быстро принял какое-то решение. Внезапно кивнул, как будто соглашаясь сам с собою в мысленном споре, подался вперед и сухо сказал:

– Что же, как я уже сказал: я встречусь и переговорю с Луциусом. Именно так, как он хочет. Один на один.

Если честно, я понятия не имела, радоваться мне или огорчаться его словам. На предстоящей встрече может произойти все, что угодно. А крайней в этом останусь опять я.

Вашарий прищелкнул пальцами – и магические наручники, обвившие мои запястья, ярко вспыхнули напоследок и исчезли.

– Теперь вы доверяете мне? – с невольным удивлением поинтересовалась я.

– Я не доверяю никому в этом мире, – с коротким смешком отозвался Вашарий. – Точнее, доверял когда-то… Но Киоты слишком давно нет со мной рядом. Просто я убедился, что вы не обманываете меня. – Помолчал немного и добавил: – И потом, не могу же я гулять с вами по улицам Хайтеса в таком виде. Это вызовет слишком много вопросов.

– Уверены, что никто из ваших сотрудников не последует за вами? – спросила я.

– Абсолютно, – коротко обронил Вашарий. – Мои приказы не обсуждаются.

Встал и подал мне руку.

Я не стала отказываться от его помощи. После проведенного сканирования мне было еще нехорошо. Ломота в висках почти улеглась, но от любого резкого движения она вспыхивала вновь, а к горлу опасно подкатывала тошнота.

Прохладные пальцы мужчины на удивление бережно обхватили мое запястье, и Вашарий легко поднял меня со стула.

– Хорошо, что вы не стали сопротивляться сканированию, – проговорил он, не торопясь отпустить мою руку и пристально следя за тем, не поведет ли меня в сторону. – Иначе вам сейчас было бы намного хуже.

– А еще моя аура оказалась бы разорвана в клочья, – пробормотала я. – И вам пришлось бы потрудиться, чтобы объяснить произошедшее. Учитывая незаконность данного мероприятия.

Вашарий лишь скептически хмыкнул, не особо впечатленный моим замечанием.

А скорее всего, и впрямь не видел в этом особой проблемы.

И вновь я оказалась в перекрестии множества взглядов, едва мы покинули допросную. Но никто не позволил себе ни малейшего вопроса, хотя я не сомневалась в том, что отсутствие наручников на моих руках увидели все.

Вашарий с вежливым кивком пропустил меня вперед. Я с молчаливым вызовом вздернула подбородок и с подчеркнутой неторопливостью отправилась к лифту.

В зале стояла оглушительная тишина. Я проходила мимо столов коллег и видела, как они отводят глаза, стоило мне только посмотреть на них.

Н-да, пожалуй, работа в архиве мне больше не светит. Вряд ли я сумею вернуться сюда после всего произошедшего.

А точнее сказать – вряд ли это вообще возможно, учитывая все обстоятельства дела.

Я думала, что мы покинем здание через подземную парковку. Но лифт остановился на первом этаже, не доезжая до нее.

– Я думаю, будет лучше, если мы прогуляемся по улицам Хайтеса пешком, – ответил Вашарий на невысказанный вопрос, когда я удивленно посмотрела на него. – Так Луциусу будет удобнее проверить, что за нами никто не следит. Это во-первых. – Кашлянул и добавил с нескрываемой досадой: – А во-вторых, увы, моя самодвижущаяся повозка все равно не подлежит восстановлению.

Я невольно поежилась, вспомнив то огненное безумие, что воцарилось на парковке благодаря стараниям Луциуса.

– Надеюсь, никто не пострадал? – спросила я с волнением.

– Ну, жертв среди мирного населения удалось избежать, – уклончиво отозвался Вашарий. – Но, к сожалению, несколько сотрудников попали в больницу с серьезными травмами. Благо еще, что их жизням ничего не угрожает.

– Теперь я понимаю, почему Эмилия встретила меня настолько неласково, – буркнула я.

Вашарий едва заметно усмехнулся. Открыл передо мной дверь приемной, через которую надлежало пройти, чтобы выйти на улицу.

Эмилия по-прежнему занимала свой пост. При виде меня она сначала вскочила на ноги, потом села, затем опять встала.

– А-а… – протянула потрясенно, с ужасом уставившись на мои руки, видимо, не ожидая увидеть их без наручников. Перевела круглые от изумления глаза на Вашария.

– Мы немного прогуляемся с Доминикой Альмион, – спокойно сказал тот. – Погода сегодня особенно хороша, не правда ли?

И опять я машинально заметила, что в присутствии посторонних он все-таки предпочитает использовать мою девичью фамилию. Интересно, почему? Неужели беспокоится о моей репутации? В любом случае она окончательно растоптана. Но это… мило, как он недавно выразился в отношении моего поступка.

«Не обольщайся, Доминика, – хмуро проворчал внутренний голос. – Ты – никто для Вашария Дахкаша. И его вежливость немедленно испарится, как только ты перестанешь представлять какой-либо интерес для него. Просто пока он не видит причин ссориться с тобой, потому что в предстоящей схватке с Луциусом ты можешь оказаться ему полезной. Как говорится, держи друзей близко, а врагов еще ближе».

– Да, но… – проблеяла Эмилия.

– Кстати, я встретил Альтаса, – перебил ее Вашарий, и его тон похолодел. – Как это вышло? По-моему, я дал четкое распоряжение не пускать в здание ни его, ни Элмера Ритона. Последний на время отстранен от работы, а первый вообще не имеет к ведомству никакого отношения.

Лицо Эмилии пошло некрасивыми пятнами от волнения. Она бухнулась в кресло и виновато опустила голову, даже не пытаясь сказать что-либо в свое оправдание.

– Как вижу, служебная дисциплина в здешнем филиале страдает, – после паузы сурово констатировал Вашарий. – Ну что же, я обязательно разберусь с этим вопросом. Сдается, проверок тут давно никто не проводил.

Эмилия носом почти уткнулась себе в грудь. Ее руки так сильно затряслись, что она едва не переломила карандаш, который как раз взяла.

Вашарий еще неполную минуту простоял, с осуждением глядя на перепуганную девушку. Затем повернулся ко мне и сделал приглашающий жест рукой, указав на дверь.

– Не слишком ли сурово вы обошлись с ней? – не удержалась я от вопроса, когда мы вышли на высокое каменное крыльцо.

– Я? Сурово? – искренне изумился Вашарий. – О, Доминика, вы даже не представляете, насколько суровым я могу быть. А это так. Небольшой урок.

– Ну почему же не представляю? – совсем тихо буркнула я себе под нос. – Прекрасно представляю. У меня хорошая фантазия.

Вашарий наверняка услышал мои слова, но предпочел на них не отреагировать.

Он вновь любезно предложил мне руку, и я опять не стала отказываться. На свежем воздухе улегшаяся было дурнота всколыхнулась пуще прежнего. Перед глазами замелькали белые мушки.

Я до боли в челюстях стиснула зубы, пережидая приступ слабости. Вот только в обморок мне сейчас для полноты счастья упасть не хватает! Представляю, насколько глупо это будет. Да и что тогда Вашарий делать? Бегать по улицам Хайтеса, таская меня на руках, пока Луциус наконец-то не явится, убедившись, что слежки нет?

Хвала Иракше, приступ быстро миновал. Я осторожно спустилась по ступенькам и только тогда осознала, что вцепилась в локоть Вашария со всей силой. Он ни словом, ни жестом не показал, что я делаю ему больно.

– Простите, – негромко произнесла я, немного разжав сведенные судорогой пальцы.

– Ничего страшного, – вежливо отозвался он.

И мы отправились в неторопливую прогулку по улицам Хайтеса, которые уже заливал лиловый сумрак позднего вечера.

Окрестности моей работы сегодня были на редкость малолюдны. Впрочем, наверное, оно и понятно после утреннего происшествия. Мы с Вашарием шли практически в полном одиночестве. Лишь изредка нам навстречу попадался какой-нибудь прохожий.

– Луциус сказал, что в некотором смысле обязан вам жизнью, – наконец, не выдержав, первой завела я разговор. – Что это значит?

Вашарий недовольно дернул щекой. Глубокая вертикальная морщина разломила его переносицу, и я огорченно вздохнула. Сдается, ответа я не услышу.