Принцип домино. Покой

Два года назад Ларссон видел, как погиб дорогой ему человек: прямо на его глазах старший брат всадил пулю в сердце любимому Лиама. После этого он словно потерял часть себя. Заполнял образовавшуюся пустоту и постоянный страх одиночества алкоголем, антидепрессантами и беспорядочными связями с множеством мужчин и женщин, имен которых потом даже не мог вспомнить. Все старания заглушить постоянное ощущение пустоты и одиночества прошли впустую. Чувство вины от смерти Ричарда росло и крепло в сознание с каждым днем и подпитывалось постоянными размышлениями на тему «а что, если», сводившие с ума и возвращавшие к бутылке. В двадцать пять Ларссон потерял не только Ричарда Томпсона, утрату которого так и не смог пережить. Он потерял еще и лучшего и, пожалуй, единственного друга, которого винил в смерти любимого. Друга, ценившего Лиама не за деньги отца, не за положение Ларссонов в обществе, того, кто не бросал даже в безвыходных ситуациях, всегда помогал и поддерживал и стал для Лиама постоянным напоминанием о том, что же произошло.

Оказавшись в тот вечер на старом заброшенном пирсе, где пронизывало ветром с Залива, Ли не чувствовал холода. Он будто находился во сне, в кошмаре, в диком отходняке после плохого прихода. Другого определения тому, Лиам не находил.

– Ларссон, проснись и толкай, мать твою! – вопль рядом с ним вернул в реальность.

Металлический сейф, что они вытащили из багажника машины Адама, оказался невообразимо тяжелым.

– Ну же, давай, от меня толку мало! – никак не унималась она. – На счёт три! – крикнула Эванс, и железный ящик дернулся вперед.

Потеряв опору, они упали на мокрый холодный бетон, на котором железные края сейфа прочерчивали неровные полосы. Сейф проехал несколько футов и снова остановился, так и не добравшись до края пирса, чтобы упасть и сгинуть в темной воде.

– Не хочешь нам помочь? – крикнул Лиам.

– Помог уже, – напомнила подруга, пытаясь отдышаться после последнего рывка.

– Заткнись, Эванс, или хочешь разделить соседство с Томпсоном? – прогремел голос Адама над головами. – Места в сейфе достаточно, так что сделай одолжение, заткнись! – он снова срывался на ней, обвиняя ее во всем случившемся, будто это она нажала на курок.

– Как скажете, мистер Ларссон, – пустым голосом ответила она, одергивая неприлично высоко задранную юбку и прикрывая ободранные колени. В свете фар черного BMW, Эванс поднялась и встала посреди безлюдного пирса, красуясь в разодранных чулках и одной туфле, почти сносимая северным ветром, несущим соленые капли с Залива.

– На счёт три, – Адам опустился рядом с братом, помогая толкать неприподъемный сейф.

Задняя стенка заскрежетала о бетон, оглушая и почти перекрывая вой ветра. От усилий двоих с половиной человек старый сейф двинулся к краю пирса. Они остановились на самом краю перед финальным рывком, склонившись над импровизированной могилой. Все трое молча смотрели на тёмную гладь воды, давая Лиаму проститься.

– Готов? – тихо спросил Адам, перебиваемый воем ветра.

– Нет, – Лиам со всей силы толкнул проклятый сейф, едва не улетев в реку вместе с ним, но Адам не удержал его за руку.

Металлический ящик сгинул в мутных водах, унося с собой тело Ричарда Томпсона. Ветер продолжал завывать, орошая их лица мелкими каплями дождя и соли, словно плача о горькой утрате. Лиам смотрел перед собой, надеясь, что все вокруг просто дурной сон. Кошмар. Отходняк после плохого прихода. Но реальность била по голове порывами северного ветра, что пел прощальную песню на могиле Ричарда Томпсона. В тот вечер Лиам потерял намного больше, чем оказалось: друга, что стоял за него против всего мира, и лишь спустя время понял, насколько тяжела для него была утрата.

Шипение, доносившиеся из динамиков радиоприемника, передававшего полицейскую волну, действовало не хуже сильного снотворного, несмотря на то, что после увиденного в старом ангаре Лиам не мог нормально поспать уже пару-тройку дней. Стоило ему сомкнуть веки, перед глазами всплывали картины с багровыми волнами возле старого пирса, что окрашивали линию прибоя в неестественный вишневый цвет. На протяжении нескольких дней после резни в доках Лиам прослушивал полицейскую волну, пролистывал каждый новый файл баз данных департамента и изучал улики, пока воспоминания мешали собраться с мыслями, возвращая в темный и пропахший кровью ангар.

– Тебе нужно поспать, – с притворной заботой заметил брат, наблюдавший за поникшим духом младшим, сидевшим за монитором в кабинете уже третью ночь подряд лишь с небольшими перерывами на сон. – В таком состоянии ты вряд ли что-то найдешь, – продолжал отвлекать Адам, посмотрев перед Лиамом то ли ранний ужин, то ли поздний обед, пришедший на смену предыдущей нетронутой порции еды, отправленной в мусорное ведро.

После увиденного на месте преступления и во что превратилась банда Залива, еда – последнее, на что Лиам мог смотреть без подступившей к горлу желчи.

– Разберусь, – только и смог выдавить из себя Ли, сглатывая горечь во рту, возникавшую при виде съестного.

У измотанного Лиама не осталось сил препираться или спорить с вечно опекавшим надзирателем, но пойти и спокойно уснуть, зная, что где-то гуляет маньяк-убийца, Ларссон просто не мог. Как и не мог наблюдать красную пелену, что появлялась перед глазами всякий раз, стоило векам сомкнуться. У него не осталось ни малейшего желания заново ее созерцать. Час за часом Ли так и оставался в кабинете и ждал новых подробностей о смерти людей банды Гарсиа, загружаемых в базу данных департамента полиции Нордэма. Пиратский софт Седрика Чана без проблем помогал ему в этом.

– Ждешь чего-то конкретного? – Адам надел очки и сел рядом, изучая информацию по делу банды Залива.

На мониторе отображались многочисленные снимки места резни с разных ракурсов и при различном увеличении. На всех была кровь. Реки крови. Лиам не находил смысла в детальном изучении фотографий, когда уже видел все в живую. Он помнил все виды оставленных убийцей кровавых следов: брызг, мазков, затеков, луж, отпечатков. Помнил все слишком хорошо, но знание никак не помогало в определении личности киллера.

– Я жду, когда в базе данных появится отчет коронера об аутопсии и заключение доктора Салли об орудии, – сидя в кресле и опустив голову на ладони, он прогонял багряно-красную пелену, что застыла перед глазами после просмотра сотен снимков.

– Эффективнее обращаться сразу к источнику, минуя посредников, – с видом знатока Адам хитро сощурился.

– Предлагаешь позвонить криминалистам и спросить пояснения? – усмехнулся Ли.

– Или завести пташку в самом департаменте, – будто бы невзначай намекнул брат, но Лиам уже не слышал.

– Как я и предполагал. Одиночка, – Ли просмотрел поступившую информацию и вчитывался в каждое слово, внесенное экспертами в отчет, но от усталости буквы начинали набегать друг на друга.

– Если его можно назвать таковым после всего, – поправил его Адам. – Уже нашли подозреваемых? – обеспокоенно уточнил он. От него не укрылось, что брат опять начинал терять связь с реальностью, все больше закрываясь и полностью повторяя поведение после смерти Томпсона.

– Это профи. Скорее всего, работает давно, раз успел настолько хорошо отточить навыки, – Ли запустил софт с алгоритмом сортировки дел по параметрам, заданных в соответствии с отчетом криминалистов.

– Может наследил где-то еще? – предположил Адам, осматривая сосредоточенного брата тяжелым и печальным взглядом.

– Еще как наследил, – Ли открывал папки с делами, несколько из которых были ему знакомы. – Криминальных эпизодов больше, чем у Хейза. Правда, способы реализации выбраны более прозрачные, – по мере обработки данных отслеживались все новые и новые следы работы киллера, которого Хейз окрестил восставшим из пепла Кельтом, – и я уже не знаю, хорошо это или нет.

– Видимо, нас ждёт много работы, – Адам удобнее устроился в кресле и поправил очки, намереваясь хоть чем-то помочь уставшему младшему, решившему в конец извести себя.