Страница 4 из 17
Глава 2
Наткнулся – в буквальном смысле.
Я шёл практически на автопилоте, не видя ничего перед собой. Все силы уходили только на то, чтобы банально не упасть и переставлять ноги.
Кажется, у меня была горячка и ежесекундно приходилось сражаться с неимоверной слабостью.
На мысли сил уже не хватало и я лишь тупо, как заведенный, шагал вперёд.
Я настолько сосредоточился на том, чтобы просто идти вперёд, что спокойно мог не заметить человека, идущего рядом.
Или, к примеру, пройти мимо вставшего на ночевку каравана.
Про оазисы вообще молчу – о них я старался совсем не думать, поскольку сама мысль о воде приносила нестерпимые муки.
К счастью, люди, на которых я наткнулся, заприметили меня намного раньше, чем я до них добрел.
Вот только… к счастью ли?
Впрочем, в тот момент я был счастлив.
Кажется, мне что-то говорили, но все сливалось в монотонный гул. Мне протянули бурдюк с водой, и я жадно в него вцепился, не видя ничего кроме вожделенной жидкости.
Открыл его трясущимися пальцами с третьей или пятой попытки – кажется, по моим щекам даже покатились слёзы отчаяния, настолько ксурова пробка оказалось тугой!
А ещё, сквозь гул я отчетливо слышал чей-то смех.
Но мне было плевать. Сорвав, наконец-то, пробку, я припал к бурдюку и не остановился, пока не выпил его весь до дна.
А потом, сознание, посчитав, что задача «выжить и добраться до людей» выполнена, просто-напросто отключилось.
***
— Подъем!
Очнулся я от… удара сапогом по ребрам.
— Вставай, одевайся и иди к остальным. Не сможешь идти, никто тебя нести не будет, понял?
Жутко хотелось подняться на ноги и выбить парочку зубов разбудившему меня… бедуину.
Вот только… вместо того, чтобы врезать обидчику, я… послушно встал и поднял с песка засаленный балахон.
Какого ксура?!
Нахмурившись, я хотел было откинуть грязную тряпку в сторону, но тело прострелило болью, а руки сами собой потянулись к балахону.
Что за…
— Ха-ха-ха! Что дружок, руки не слушаются?
«Разбудивший» меня бедуин довольно рассмеялся, а я мысленно пообещал себе, что как только разберусь с происходящим, поквитаюсь с этим шутником.
Тело тем временем действовало на автомате – я с омерзением натянул на себя балахон, попутно отметив, что мой мундир куда-то делся, и зашагал к небольшой группке… рабов?
По крайней мере разодранные, грязные рубахи и сверкающие сталью ошейники говорили именно об этом.
Неужели…
Я потянулся к горлу и нащупал стальную полоску, обтянутую шершавой кожей.
Да ладно!
Каждый раз читая книгу про попаданцев я удивлялся почему главный герой постоянно попадает в рабство.
Для меня, как для жителя двадцать первого века, рабство – это что-то сказочное и фантастическое.
Хотя, я, конечно, не раз читал про похищения людей, которых сажали на наркотики и заставляли впахивать на маковых полях или работать на стройке за еду.
Девушек, к слову, использовали с другой, ещё более мерзкой, целью.
Так или иначе, для меня рабство было чем-то грязным, подлым и без-честным. Ну а герои книг, становящиеся рабами, вызывали недоверие и даже снисходительную усмешку.
Ну а сейчас я сам оказался на их месте.
С трудом подавив в себе желание подойти к бедуину и сломать ему шею, я для начала осмотрелся.
Остановившись рядом с группой изможденных парней, я подавил очередной приступ злости и посмотрел по сторонам.
Полдюжины верблюдов и столько же бедуинов, от одного из которых так и тянет магией.
Бедуины сидели вокруг небольшого костра и энергично работали ложками. От взгляда на них тут же заурчало в животе и захотелось пить.
Расположились они около небольшого шатра под навесом.
Навес держался на четырёх копьях, что тут же навеяло мысли о магии, поскольку копья будто вросли в песок.
Ну и семь рабов.
Два мальчика лет восьми-девяти, и четверо подтянутых парней примерно моей комплекции и женщина с потухшим взглядом.
— Всем привет, — вежливо поздоровался я, внимательно рассматривая своих невольных товарищей по несчастью.
Женщина не обратила на меня никакого внимания, а вот остальные отреагировали совершенно по-разному.
Мальчишки скользнули по мне оценивающими и даже колючими взглядами, а вот четверка парней заметно удивилась.
— Ого, ты наш что ли? — почему-то шепотом поинтересовался самый высокий из них.
— В каком смысле? — не понял я.
— Ну, не форточник, — парень покрутил в воздухе рукой и кивнул на прислушивающихся к разговору мальчишек, — как они.
— С чего ты так решил? — уточнил я, не спеша отвечать на вопрос.
— Ну как, — парень оттянул ошейник и почесал грязную шею, — по-нашему понимаешь. И светляка на тебя тратить не надо.
— Светляка?
— Ну да, — кивнул парень и подозрительно прищурился, — а ты точно из наших?
— Из наших, из наших, — я покивал головой. — Знаешь, как избавиться от этой. — я показал на ошейник, — фигни?
— Точно не наш, — долговязый переглянулся со своими дружками и покачал головой, — повезло тебе.
— Уверен? — я скептически посмотрел на собеседника.
— Форточников стараются не бить и их, бывает, выкупает представитель Цитадели, — терпеливо пояснил долговязый. — Ну а если нас поведут в Город, то есть шанс, что на тебя обратит взгляд Гладиатор или даже Шаман.
— Понятно, — я, честно говоря, мало, что понял, но суть уловил. — А вы?
— А нас продадут, — вздохнул парень. — И очень повезет если на каменоломню, а не какому-нибудь извращенцу.
— Вот как, — я оценивающе посмотрел на парней, которые не выглядели слабаками. — А если сбежать?
Один из парней хмыкнул, долговязый грустно улыбнулся, а вот мальчишки явно заинтересовались.
— Ты на ногах-то еле стоишь, — долговязый скептически посмотрел на меня. — А уже бежать собрался.
— Забудь, — к беседе подключился парень с длинным шрамом на правой руке, — пока на нас ошейники ничего не выйдет.
— Что, совсем никак?
— Это же магические ошейники, — долговязый покачал головой, — к тому…
Договорить он не успел, поскольку раздался резкий свист, и разбудивший меня шутник крикнул.
— Эй, новенький, а ну иди сюда!
Я сделал вид, что не услышал, но ошейник стиснул мою шею и чуть ли не поволок к шатру.
Клянусь, при первой же возможности я убью этих мерзавцев!
Стоило мне подойти к бедуинам, как шутник тут же приказал.
— На колени!
На колени? Я?! Да не в жизнь!
Ошейник, словно почувствовав мой настрой, стиснул горло, и я захрипел.
— На колени, я сказал!
К удушью ещё прибавилась сводящая мышцы боль.