Неправильная училка

И не потому, что на видео был не я, а потому, что она, как шлюха, которая подалась в монашки, пыталась обмануть всех своим чопорным видом.

Еще и гордую из себя строит. Сука.

Блядь, ну какая же всё-таки она сука!

Ребенка своего в детский дом зачем сдала? Чтобы блядь в русском порно сниматься?

И как часто она это делает. Сколько мужиков ее уже трахало?

Вопросы сыплются один за одним, башка трещит, а бренди, который я выпил залпом, не помогает забыться. Я по новой набираю номер училки, но я как обычно в черном списке. Она вообще не берет с незнакомых. Тварь. Сейчас она вообще тусуется в доме какой — то шлюхи олигарха. Тоже надеется себе богатенького буратино найти.

А я чем плох? Сука.

Остаться дома было выше моих сил и я поперся в особняк к этим шлюхам. Хочется сниматься в порно? Значит будет у меня личная видеостудия. Я ради такого дела даже куплю отличное оборудование.

А может она прямо сейчас с кем — нибудь трахается.

Такси довозит меня прямо до особняка Романовского.

Я подошел к воротам и нажал на звонок, чувствуя, что последний бокал был лишним. Если я сейчас увижу ее в объятиях этого красавчика, убью. Обоих!

— Аврора! Выходи! — заорал я, когда на звонок никто не ответил. — Аврора, блядская сука! Иди сюда!

Спустя минут пять моих отчаянных криков, когда горло изнутри словно пленкой стянуло, лязгнул замок и на порог вышел таки Романовский. В голове сразу порно крутится, как он трахал именно так, как хотел бы я. Гнев поднимается во мне резко, наполняет кровь адреналином. И накидываюсь на этого сладенького, бросая его на асфальт.

— Трахал ее, убью, тварь! Аврора! — он что удивительно отбивается, губу мне разбивает, в солнечное сплетение пытается дать. Ублюдок.

— Псих! Нет тут никакой Авроры! — орет он мне, зажимая шею.

— Врешь, тварь!

— Андрей! — слышу голос и резко вскидываю голову. Не Аврора. Брюнетка, но младше. Намного. — Андрей, давай вызовем охрану! Отпусти его, придурок!

Акцент у нее странный, как будто немецкий.

— Ну что, убедился? Или думаешь у нас тройничок? — скидывает меня Андрей Романовский и сам вскакивает.

И тут до меня доходит. Немецкий акцент. И Аврора из Германии приехала. Поднимаюсь и смотрю на телку, которая смотрит на своего Андрея как на бога. И я точно знаю, что это не его жена.

— Ты знаешь Аврору?

Она щурит глаза, хмурится.

— Она уже уехала.

— Алина, зайди в дом.

— А что вам нужно от Роры?

— Алина, блять, зайди в дом! — заорал он, но она сделала несколько шагов назад, кивнув.

— На работу, — расхохотался я и меня тут же стошнило. Тот бокал точно был лишний. И вся бутылка.

— Андрей, может ты его отвезешь?

— На такси доедет, вон оно еще его ждет, — помогает мне добраться до машины сын Романовского. Насколько я знаю, он женится. Забавно, как в нашем мире все сложно. Если ты родился в семье богатой семьи, то как минимум должен соответствовать. — Ну что вылупился. Доедешь?

— А жена знает, что ты не такой правильный, как все думают?

Я почти не вижу его лица, лишь вижу как сжались губы, а скулы стали острее.

— Едь к своей Авроре, а нас не трогай, урод, — сплевывает он кровь. Нормально я его приложил.

Пока едем в такси, я засыпаю, а толкает меня мужик с переднего сидения, когда уже солнце встало.

— Подъем, парень, у меня смена, а с тебя три тысячи за ночлег.

Я протираю глаза, пытаясь справиться с лютой головной болью. Размял шею, кинул водиле деньги наличкой и вышел возле своего дома.

Время шесть утра, она еще дома, и я могу заехать прямо туда. Но прежде, чем вести с ней беседы, а вернее попытаться не убить, нужно в себя прийти и душ принять. Чтобы предложить ей сделку, от которой она отказаться уже не сможет.

Глава 13.

***Аврора***

Я вздохнула, закрыв свою дверь на кафедру и посмотрев на часы, ужаснулась. Девять вечера, а завтра вставать в шесть утра, чтобы снова час тащиться до метро. А еще ехать домой. Времени ни на что не хватает. Наверное, я зря взяла так много групп и дополнительные занятия. Но мне нужны эти деньги и очень нужно защитить докторскую. Осталось совсем чуть — чуть и добьюсь своей цели, еще немного и мой малыш будет со мной.

— Аврора Михайловна, — я вздрогнула, услышав этот голос. Он словно дьявольская сущность, соблазн, которому невозможно противостоять. Идеальный в своей порочности. Одним словом. Распутин. Я думала он оставил меня в покое. Ладно, думала до звонка Алины, которая сказала, что он приехал ночью и разбудил ее с Романовским. Но я надеялась, что хотя бы сегодня… Зря…

Он отталкивается от стены и пружинистым шагом идет ко мне. Именно так приближаются тигры. Незаметно, из тени, нападая на жертву внезапно. И мне очень хочется стать его жертвой. Внутри все кипит только от одного взгляда на это совершенное тело, изгиб губ и ведьминские зеленые глаза, что он пытается прикрыть челкой. А футболка не скрывает литых мышц. Он немного взъерошен, словно только сейчас встал с кровати.

— Вы меня напугали, Распутин. Что вы делаете здесь в такое время. Пары давно закончились.

— Вот и я думаю. Пары давно закончились, а Аврора Михайловна все еще здесь, наверное, ищет приключений на свой идеальный зад, — его рука совершенно незаметно проходится по моей попке, наглухо закрытой юбкой, но даже через нее проносится ворох мурашек. Но я строго бью его по руке и усмехаюсь.

— Вас, Распутин, должны волновать не мои части тела, какими бы они не были. А сдача моего предмета. Мы ведь с вами знаем, что ваш богатый папочка больше вам не поможет.

Черт, сосет под ложечкой, потому что не папочка, а декан уже напомнил мне, что Распутин сдал почти все, кроме моего предмета. И почему я не даюсь. Может быть боюсь, что он оставит меня в покое. И больше не будет преследовать. Бред же с одной стороны… А с другой…

С этим своим преимуществом, я вскидываю подбородок и делаю шаг вперед, чтобы гордо удалиться, и прекратить дышать с ним одним воздухом, который с каждой секундой становится все гуще. Но вдруг голову разрывает адская боль. Этот подонок просто схватил меня за пучок и дернул назад. Я вскрикнула, вскинув руки выше головы, и вдруг оказалась прижата к стене.

Черт, как же больно. Но стоит его лицу приблизиться, как у боли появляться союзник, стягивающее пленкой низ живота — возбуждение… Сука… Отпусти!

Я хотела закричать, даже открыла рот, но его ладонь крепко-накрепко зажала мне его, пока вторая полезла под юбку. Я дергалась, скорее ради приличия, потому что его пальцы на моем теле, даже его кулак в моих волосах не казались чужими. И я бы даже сыграла в его игру, но следующие слова вынудили меня распахнуть глаза шире и прислушаться.

— Я ведь просто хотел помириться, Аврора. Даже чертов букет принес, но ты решила, что я недостаточно хорош для тебя. Или может недостаточно фотогеничен?

Господи, откуда у мажора мозги! Я начинаю сопротивляться, но он только сильнее прижимает меня к стене. Вдавливает в нее. Он смотрит то на грудь, часто вздымающуюся от шибко бьющегося сердца, то на губы, что я сжимаю.

— Училка по немецкому языку, что может быть эротичнее. Откуда в тебе столько этой фальшивой морали. Я начал копать, — нет, нет, только не это, пожалуйста! — Пробил по базе. Было сложно, но я нашел кое-что на тебя, Аврора Михайловна.

Не смей! Не смей!

— Я нашел твой грязный маленький секрет, и теперь, училка, ты не только поставишь мне пятерку по экзамену, напишешь за меня дипломную работу. Ты еще будешь выполнять все мои грязные фантазии. Камеры у меня нет, но, надеюсь, и без нее ты отсосешь мне достаточно глубоко.

— Сука, — вою я, понимая, что он все знает, что может все рассказать, даже показать те злосчастные ролики, о которых я узнала слишком поздно, из-за который я впервые в жизни хотела совершить убийство. А теперь, спустя несколько лет, правда снова вылезла наружу. Что ему от меня нужно? Минет. Ладно. Я даже дам трахнуть себя, только чтобы он больше никогда ко мне не подходил. — Платон, стой.