Я познала хаос

Вынимаю ноги из босоножек с шуршащими подошвами и приноравливаюсь к холоду пола.

‒ Где ты?!!

Во время кратковременной пробежки под ногами хлюпает грязь, а кровь с руки срывается крупными алыми каплями. Бью сначала по запястью Мускула, чтобы лишить его оружия, а затем ударяю палкой по уху.

Позади остаются два стонущих тела и одно полностью бессознательное, когда я откидываю в сторону железный кусок и, качаясь, бреду обратно до оставленных на сухом островке босоножек. Виви на том же месте, где я его и оставила, и даже в том же положении. Из-под белоснежной челки пылают золотистые искры глаз, а на его лице — безмятежное спокойствие.

Встаю перед ним, вытираю тыльной стороной ладони с собственной щеки кровавые линии и бесстрастно интересуюсь:

‒ Встать сможешь?

Брови Виви едва заметно дергаются.

‒ А кто хочет на ручки? — Наклоняюсь к Виви, протягиваю ему руки и застываю. Ладони, запястья, кожа в тех местах, где задрались рукава, ‒ все заляпано кровью. Да и нанесенная рана не перестает кровоточить.

Наверное, лицо у меня тоже как с картинки.

Чуть теряюсь, когда Виви тянется ко мне навстречу. С пыхтением и сопением пристраиваю маленькое худенькое тельце у себя на руках и, мерно шатаясь, иду к выходу. Светленькая головенка мальчишки пристроилась на моем здоровом плече, руки крепко обнимают меня, а я прижимаю его к себе и считаю шаги.

Четыреста пятая иногда рассказывала мне сказки, где в самом конце, после всех подвигов, храбрый принц подхватывал спасенную принцессу на руки и уносил ее в счастливое будущее. Получается, Виви сейчас — моя принцесса?

В груди встает ком. Кашель атакует внезапно. Трясясь, выкашливаю сгустки крови прямо на лицо и грудь Виви. Кажется, голова ушиблена сильнее, чем я думала, а, может быть, есть еще какие-то повреждения.

Чувствую мягкое прикосновение ладони Виви к своей щеке.

‒ Чего? — шепчу я.

‒ Ничего, ‒ эхом отзывается он.

Шмыгаю носом и, помедлив, спрашиваю:

‒ Тебе больно?

‒ Нет.

Хмыкаю в темнеющие небеса. Набухшие грозовые тучи готовы вот-вот исторгнуть из себя слезы.

‒ И мне… ‒ Мой шепот сливается с шуршанием ветра. — И мне не больно…

ГЛАВА 25. ЯВЬ БЕЗ ПРИКРАС

Томительное сегодня

Хочу уметь мгновенно строить такую же постную мину как Лиллоу. Но навык не наработан, так что с моей рожей сейчас меня точно на ура возьмут на аттракцион из разряда «дома ужасов». Тео, поджав губы, косится во все стороны, но только не на нас с Виви.

‒ С чего это мне в твоей комнате спать? ‒ выпихиваю слова через плотно сжатые зубы.

Виви невозмутим. И неразговорчив.

Чтоб тебя драли где придется!

‒ И? ‒ напираю, намекая, что все еще хочу услышать вразумительный ответ.

‒ Отдыхай. ‒ Виви кладет руку на дверную створку и распахивает ее до предела. ‒ Кое-какая одежда есть в шкафу. Выбирай. Обед через час.

И он разворачивается и уходит.

Просто берет и снова уходит.

‒ Да пошел ты! ‒ кричу ему вслед.

Кажется, и Лиллоу, и Тео собираются мне что-то сказать.

‒ Оставьте ее, ‒ рассекает воздух сухое распоряжение.

Ну и ладно. Слова утешения сейчас были бы не к месту.

Заскакиваю в комнату и захлопываю дверь. Вся сосредоточенность настроена на успокоение дыхания. Раз излишняя эмоциональность воздействует на функционирование моего тела, следует по возможности сохранять спокойствие. В ином случае моя зависимость от Виви лишь возрастет.

Что вообще творится в башке у этого парня? Он совсем поехавший? Как он себе представляет нашу ночевку в одной комнате? Или имелось в виду, что я буду спать на коврике у его кровати, как верный песик?

Вдыхаю полной грудью. В комнате отлично проветрено и приятно пахнет. Тут очень даже сносно. И я хочу остаться здесь до того, как найду выход из сложившейся ситуации. И, ясное дело, даже на пушечный выстрел не подойду к комнате Виви. Неужели он не в состоянии сообразить, что нам лучше держаться подальше друг от друга?

Взгляд блуждает по идеально вылизанной обстановке и натыкается на фигуру, устроившуюся на покрывале кровати. Подхожу ближе и яростно вдыхаю воздух прямо сквозь сжатые зубы.

Плюшевый заяц оттенка ванили. Тот самый, которым в далеком детстве Виви от души втащил мне по морде. Узнать его труда не составило. Сколько лет эта мягкая пакость находилась рядом и даже ночевала вместе со мной под одним одеялом.

Забираюсь с коленями на кровать и присаживаюсь перед зайцем. Светлая шерсть ничуть не потускнела. Видимо, за ним хорошо ухаживали.

‒ Привет, тварь.

Сжимаю пальцы в кулак, размахиваюсь и замираю, так и не ударив в намеченную середину плюшевой физиономии. Надсадно сглатываю, падаю вперед и утыкаюсь лицом в мягкую заячью лапку. Шерсть игрушки источает легкий аромат ванили.

Примерно минут через десять в дверь опасливо стучит Такеши. С очередной процедурой справляется быстро: делает мне инъекцию «Алого» и, стараясь не смотреть в глаза, выскальзывает в коридор.

‒ Ай… ‒ запоздало шепчу я, рассматривая маленькую точку у локтевого сгиба. Так и задумано, что они тыкают меня иглами в разные места? Или проверяют, от какого способа введения жидкостей в мой организм я стану наименее живенькой?

Значит, намечается семейный обед? Прекрасно. Кто там будет помимо Виви. Лирис? Саркастичное дите с чрезмерной заносчивостью. Эли? Приставучая малявка, не имеющий понятие о существовании личного пространства.

Совершенно не жажду попасть на такой пир. Но есть все же хочется. Вряд ли Виви позволит дунуть предназначенные мне съестные жидкости в гордом одиночестве. Ему ведь нравится издеваться надо мной.

Заглядываю в шкаф. А выбор мне предоставляют немаленький. Одежды хватит, по меньшей мере, на неделю. Выбираю белую блузку без рукавов с v-образным вырезом и короткие брюки светло-салатового цвета. Кидаю вещи на кровать ‒ одна из брючин повисает на голове зайца ‒ и иду в ванную комнату.

«Нормально. Я в норме», ‒ убеждаю свое отражение в зеркале.

Обещанный час еще не прошел, но я уже покидаю комнату. Засунув руки в просторные карманы брюк, мнусь некоторое время на вершине лестницы. Поднимаюсь на носочки, чувствуя всю мягкость домашних чешек, и опускаюсь на пятки. И так несколько раз подряд. Понятия не имею, чего жду. Лучше не станет, даже если простою здесь всю вечность.

Начинаю медленно спускаться, беспрестанно озираясь. Достигаю второго этажа и приближаюсь к перилам.

Пожалуйста, пусть я ни с кем не столкнусь. Пожалуйста, пусть…

Вздрагиваю всем телом, когда вижу сбоку чей-то силуэт.

Лирис.

Да что ж так не везет-то, а?!

Застываю на месте, как будто это может помочь мне остаться незамеченной. Лирис тоже неподвижен. По-моему, он и насторожен не меньше меня. На нем светлые голубые джинсы и неожиданно яркая свободная футболка пурпурного цвета с рисунком радужного мороженого. Светлые волосы чуть взлохмачены, а один особо хитрый длинный локон добрался почти до кончика носа, условно разделив мальчишечье лицо на две территории, на каждой из которых господствует большущий голубой глаз.

Слишком домашний образ. Я к такому уж точно не была готова. Все иллюзии препятствий будто начисто стираются. И мне это не нравится.

Надо срочно линять отсюда. Собираюсь развернуться и с достоинством дать деру, как вдруг слышу голос мальчишки.

‒ Привет.

А при первой встрече высокомерность из него через край била. А сейчас такой весь тихенький.

‒ Э… ‒ Смотрю в ту сторону, откуда пришла. Наверное, будет лучше вернуться в комнату. ‒ Э… Угу.

Делаю шаг в сторону лестницы, ведущей на третий этаж.

‒ Не собираешься кушать?

Твою ж мать. Зачем он со мной разговаривает?!

‒ Э-э… не.

Мельком бросаю взгляд через плечо. Засада! Чуть в отдалении, за спиной Лириса, стоит Эли. И когда только успел объявиться?

Малявка в школьной форме. Его рюкзак валяется на полу, и он держит его за одну лямку, а сам смотрит на меня. В его глазах ‒ маниакальность, с которой ребенок обычно встречает миску с горой мороженого. Хорошо, на сладости так смотреть вполне приемлемо. Но зачем же на меня так пыриться?! Аж жутко становится.