Осажденные камнем (ЛП)

За десять дней, прошедших с отплытия капитана Кора, было построено еще пятнадцать боевых кораблей. Участники других набегов возвращались на острова с сокровищами, рабами и припасами, а также информацией об остальном Древнем мире. Скорбь тщательно составлял карты, отмечая еще не завоеванную территорию. Иногда, сидя в одиночестве, он смаковал земли подобно голодному человеку, который решает, что съест на пиршестве в первую очередь. Если он собирался завоевать мир, то не мог срамить себя поражениями.

В угрюмом молчании он наблюдал, как три поврежденных корабля причаливают к пристани. Мелок свесился с края бастиона, вытянув длинную тощую руку в попытке дотянуться до чаек, круживших где-то ниже. Король Скорбь схватил друга за плечо, удержав его:

— Мелок, давай вернемся в тронный зал. Пора выполнять королевские обязанности.

— Да, мой король. Король Скорбь! Они все будут скорбеть.

— Кор — несомненно. — Он повернулся спиной к свежему, холодному бризу и зашагал в укрытие бастиона.

* * *

Король в ожидании сидел на величественном троне. В огонь подбросили еще несколько поленьев, и теперь жаркое пламя было способно испепелить кого-то заживо. Скорбь рассматривал этот вариант наказания. Все зависело от доводов Кора.

Стеклянный аквариум, в котором плавали любимые рыбки Мелка и лежал обглоданный череп короля Сурового, стоял на каменной полке позади трона. Скорбь мог бы повернуться и взглянуть на него, но предпочел пристально смотреть вперед, на входившего в зал Кора. Занятый аквариумом Мелок почти не обращал внимания на царившее в помещении напряжение. Он стучал пальцем по стеклу, наблюдая, как маленькие рыбки уносятся прочь, чтобы вернуться через несколько мгновений.

Кор в сопровождении столь же угрюмых Ларса и Йорика медленно вошел в тронный зал. На каждом был жилет из акульей кожи, на поясе висели ножны с кинжалом, а руки были закованы в кандалы, хотя король и не отдавал такого приказа. Троица вошла без сопровождения стражи.

Король подался вперед, не вставая с грубого трона и ощущая костяные шипы на плечах. Он положил руку на железную цепь на талии.

— Думал, тебе хватит мозгов не возвращаться после поражения. Лучше бы вы перерезали себе глотки.

— Может и так, но мы норукайцы и не боимся, — сказал Кор. — Мы могли бы покончить с собой, чтобы избежать твоего гнева, но тем самым мы обокрали бы своего короля. Наши жизни принадлежат только королю Скорбь. — Он поднял руки в тяжелых наручниках. — Мы заковали себя в цепи, чтобы сдаться. Лучше смерть от твоей руки, чем путь труса.

Три капитана пали на колени. Татуировки на лице Кора изображали чешую змеиного бога, а из выбритого черепа бивнем торчал вживленный острый зуб. Ларс и Йорик тоже склонили головы, позволив железным цепям прогреметь по полу. Скорбь встал с трона и зашагал, громко стуча сапогами по каменным ступеням. Спустившись к полированному полу, он навис над коленопреклоненными мужчинами.

Мелок сорвался с места, оставив аквариум. Он по замысловатой траектории кружил вокруг Кора, Ларса и Йорика.

— Скорбеть! Вы все будете скорбеть!

Три побежденных капитана не поднимали головы.

— Теперь можешь убить нас, — проговорил Кор. Его плечи напряглись, на шее выступили сухожилия.

— Я сам решаю, как и когда отнять ваши жизни! — взревел король. — Во-первых, я хочу знать, как мелкое поселение смогло одолеть норукайцев, причем дважды! У них есть еще одна колдунья?

— У них оборонительные укрепления и армия, король Скорбь. Они укрепили поселение и подготовились к нашему возвращению.

— К ярости норукайцев невозможно подготовиться, — фыркнул Скорбь.

— Они… хорошие воины, — пристыженно сказал Ларс.

— А вы разве нет? Норукайцев было недостаточно?

— У них военные корабли, — добавил Кор, — осадные укрепления у входа в гавань и великое множество вооруженных солдат. Это уже не просто рыбаки.

Король кинул взгляд на Мелка:

— Ты сказал, что мы захватим мир! И одной рыбацкой деревне удалось выстоять против нас?

Мелок не обратил внимания на гнев короля.

— Не беспокойся об одной рыбацкой деревне, мой король. Она ничтожна. Просто деревня.

— Если они одолели нас, то они не ничтожны.

— Ничтожны, ничтожны! — упорствовал Мелок позади Кора. — Не важны!

Король Скорбь хмуро оглядел склонившихся капитанов.

— Мы отправим десять змеиных кораблей… нет, двадцать, на север и сокрушим бухту Ренда, покараем их за позор, который они навлекли на норукайцев.

— Нет, нет! — воскликнул Мелок. — Мне это снилось. Только не бухта Ренда.

Король Скорбь подавил гнев. Он был удивлен возгласом шамана. Кор, Ларс и Йорик продолжали смотреть в пол, вытянув шеи и ожидая, когда тяжелый клинок короля снесет их головы с плеч.

Король сердито глянул на Мелка:

— Хочешь сказать, я никогда не захвачу бухту Ренда? Я должен забыть о ней и позволить одержать победу?

— Это не победа. Деревня не имеет значения. — Бледный шаман бросился к королю и вперил в него взгляд. Его покрытые шрамами губы обвисли, но глаза смотрели предельно серьезно. — Нам нужны города. Большие города! Вот где должны быть твои победы. Послушай же меня, мой король, король Скорбь. Мы все будем скорбеть! — Он отбежал к камину и уставился на огонь.

Король Скорбь ждал в неловком молчании. Опозоренные капитаны не двигались с места.

Шаман протянул руки к камину, и его пальцы едва не коснулись пламени.

— Я вижу это. Города, Древний мир, целый континент! — Он снова повернулся к трону и покачал головой; из уголка кривого рта потекла слюна. — Не рыбацкая деревушка, мой король. Ты должен отправиться в Ильдакар. Направь все корабли. Завоюй этот город. Ильдакар должен быть твоей столицей.

Скорбь призадумался:

— Ильдакар стал бы подходящей столицей.

Капитан Кор решился поднять голову:

— Я согласен, мой король. Мне нет никаких оправданий. Я собирался захватить людей и сжечь бухту Ренда дотла, но это был лишь жест против горстки людей на рыбацких лодках. Ильдакар — один из величайших городов на континенте. Это подходящее место, чтобы править огромной Норукайской империей.

— Ты намерен захватить Ильдакар, хотя не сумел справиться даже с рыбацким поселением? — усмехнулся Скорбь.

— Не только Ильдакар, — возбужденно воскликнул Мелок. — Все города, много городов! Большие города, древние города. Я знаю их названия. Я видел их во снах: Серримунди, побережье Ларрикан, Танимура, замок Скальда, Эффрен… их так много, что у меня кружится голова. Ты должен завоевать их, король Скорбь.

Король боролся с желанием наказать этих слабаков. Кор продолжал смотреть на него, но в глазах его не было мольбы, а обезображенное шрамами лицо оставалось твердым и суровым.

— Послушай шамана, мой король. Ильдакар — достойная столица твоей империи. Я сообщил тебе все, что знал, так используй это мудро. — Он снова склонил голову. — Наши жизни принадлежат тебе.

Король кипел, едва сдерживаясь, чтобы не продемонстрировать свою власть над этими капитанами. Его подмывало схватить все их команды и по одному бросать в пруд с бритвенными рыбами. Он снова заскрежетал зубами, понимая, что не время жертвовать таким количеством воинов. Он не посмеет себе сомневаться в шамане.

Неугомонные норукайцы и их многочисленные жены наплодили множество детей — целое поколение воинов, которым требовалось завоевать новые земли. И король предоставит им такую возможность.

Он подошел к аквариуму, в котором безглазый череп отца взирал на плавающих в мутной воде рыб. Он мог отомстить, а мог действовать обдуманно. Он уже разработал по своим картам примерную последовательность действий. Как только он завладеет Ильдакаром, норукайцы смогут подняться вверх по реке Киллрейвен, а затем проникнуть вглубь страны через горы, попутно атаковав с моря ключевые прибрежные города. Они могут завоевать весь континент, и тогда больше не придется совершать набеги и грабежи. Несмотря на свою известность, налетчики были всего лишь жестокими падальщиками. А король Скорбь хотел создать собственную империю.