Страница 54 из 56
Кассандра повернулась и заторопилась прочь, чтобы не поддаться соблазну и не позвать его обратно, не умолять его остаться с ней в последний раз. Все началось честно, честно должно и закончиться.
Аннализа наблюдала за тем, как они прощались, из своего укрытия. Каждая линия их тел была наполнена горем, они оставались вместе, потом кинулись друг к другу с такой страстью, что у Аннализы выступили слезы.
Когда она наблюдала за ними, ей казалось, что она видела вокруг них золотую ауру красоты, и это напомнило ей Богородицу.
Они целовались нежно и без похоти; Аннализа почувствовала страстное желание подобного единения. Такое единение она познает только с Богом.
На нее легко снизошло озарение. Только Аннализа могла все исправить: спасти Кассандру от брака, который разрушит ее душу, спасти Бэзила от смирения, которое все яснее и яснее читалось в его глазах, спасти себя от дальнейших ошибок.
– «Больше всего любит тот…», – прошептала она и поторопилась домой, не переставая горячо молиться.
Она молча возносила молитвы, прося Богоматерь о посредничестве перед Богом. Внезапно все разъяснилось. Самоубийство – смертный грех, но только в том случае, если оно не совершено ради кого-то. Богоматерь обязательно вступится за Аннализу перед Богом или будет посредницей на земле, если Аннализа отклонится от цели.
А потом – о радость успокоения! – она попадет в рай, освободится от земных пут и будет направлять этих двоих, которых так полюбила.
Аннализа торопливо шла по темным улицам, ее сердце было совершенно спокойно.
Бэзил вернулся к себе, почти ослепнув от горя. Его печаль переросла в странную радость, и он удивился, как можно чувствовать такое облегчение от того, что причиняло столько боли.
Но он вспомнил, что Кассандра всегда была права, и улыбнулся. Они оба ценили честь выше, чем потакание своим прихотям. Нигде не было написано, что он не может любить ее, и он будет любить. Всегда!
Бэзил устало поднялся по лестнице к своей комнате. Наверху лестницы он остановился, ощутив сильную дрожь. Бэзил почувствовал какой-то непонятный запах. Нахмурившись, он подошел к спальне Аннализы и тихонько постучал в закрытую дверь.
Дверь распахнулась, на пороге стояла Аннализа, бледная и одновременно сияющая. На ней была лишь сорочка, ее роскошные волосы спадали ей на спину и свешивались ниже бедер. О Боже! Ее левая рука была перевязана, но сквозь повязку уже просочилась кровь.
– Бэзил! – воскликнула она, закрывая правой рукой левую. – Я так рада тебя видеть, мне так много нужно тебе сказать.
– Что стряслось?
Он схватил ее и положил руку поверх ее руки.
– Я подумала, – сказала она с легким придыханием, – что мое предназначение состоит в том, чтобы покончить с собой.
Его объял ужас, он схватил и поднял ее руку над головой. Она потеряла сознание. На его сюртук упала капля крови. Бэзил позвал слугу. Из алькова выбежала девушка-служанка, завизжала, увидев кровь, и замерла на месте.
– Приведите помощь, быстрее! – Бэзил обернулся: – Аннализа!
Ее голова склонилась. Он с ужасом коснулся ее рук и торопливо потащил ее вниз по лестнице, держа пораненную руку высоко над головой. Аннализа была очень легкой, а на его ногах точно выросли крылья, когда он выбежал в сад и погрузил ее в ледяную воду фонтана.
Аннализа пришла в сознание, она растерянно смотрела на него и мигала.
– Ты ей сказал?
– Кому? – спросил он, нежно дотрагиваясь до ее лица. – Сказал что?
– Кассандре, – четко проговорила она. – У меня действительно было видение. Богоматерь призывала меня стать монахиней, но я была слишком слаба, чтобы противостоять отцу.
Она закрыла глаза, но ее дыхание было достаточно ровным.
– «Больше всего любит тот…»
– О Боже! – воскликнул Бэзил и уткнулся лицом в ее шею. – О Боже, прости нам всем!
Но теперь Аннализа встала сама.
– Нет, Бэзил, ты не слушаешь. – Она отодвинулась от него и сорвала повязку. – Я всего лишь ослабела от поста, который соблюдала, чтобы понять правду.
Она показала ему руку, ранка еще кровоточила, но не настолько сильно, как казалось.
– Видишь? Я приложила к руке бритву, тут мне явилась Богородица и сказала, что все не так ужасно, как кажется.
Опять видения! Бэзил нахмурился:
– Что ты такое говоришь, Аннализа?
Она встала из воды и приложила руку к его лицу.
– Мы должны поехать во Францию и аннулировать брак. Я знаю человека, который сделает это быстро. Потом я найду убежище в монастыре, а ты вернешься сюда и будешь бороться за ее любовь.
Она выбралась из фонтана, волосы прилипли к ее спине и бедрам.
– Идем, мне нужно поесть, чтобы восстановить силы.
– Ты знаешь такого человека? – спросил Бэзил. – Откуда?
Она посмотрела на него через плечо и ответила медленно, словно разговаривала со слабоумным ребенком:
– От Богородицы, Девы Марии, я же тебе сказала. – Увидев, как он изменился в лице, она рассмеялась: – А, я забыла! Ты не веришь в видения. Но это не важно, достаточно того, что я верю. – Она помолчала и продолжила уже серьезным тоном: – Друг мой, нам нужно действовать быстро, и ты должен сделать нечто особенное, чтобы защитить меня от моего отца. Ты мне доверяешь?
Он нахмурился:
– Думаю, да.
– Это будет непросто, но нам нужно выехать уже сегодня.
– Но…
– Доверься мне, Бэзил, доверься Богородице. Она еще никогда нас не подводила. Это твой удел.
Глава 21
Роберт Уиклоу приехал к Кассандре рано утром. Та еще не вставала, но когда Джоан передала ей, что он настаивает на разговоре с ней, то приказала проводить его в гостиную и быстро оделась.
Кассандра приказала принести шоколад и поторопилась к нему, встревоженная этим ранним визитом. Увидев его серое осунувшееся лицо, свидетельствовавшее о том, что он не спал всю ночь, она разволновалась еще больше.
– Господи! Кто-то умер?
Он повернулся к ней с печальным видом.
– Присядь, Кассандра. Твои братья будут здесь с минуты на минуту, но я хочу извиниться за свою неприглядную роль в случившемся.
– В чем? – Страх обуял ее, она обхватила себя руками. – О чем ты говоришь?
– Я не могу жениться на тебе, именно это она пыталась втолковать мне вчера вечером, и, если бы мне не показалось, что затронута моя честь, я бы послушался ее.
– Кто говорил? Ты имеешь в виду Аннализу?
В этот момент поднялась суматоха, и, увидев лица обоих братьев в этот ранний час, Кассандра поняла, что случилось нечто ужасное. В окно пробивался солнечный свет, подчеркивая мрачные выражения их лиц, так похожие на выражение лица Роберта.
Она подбоченилась.
– Что? – воскликнула она, думая, что с Фебой или Адрианой что-то случилось. – Карета перевернулась, напали бандиты или…
– Присядь, – мягко сказал Гэбриел. – Я налью тебе шоколаду.
– Нет! – Она осталась стоять. – Говори! Что случилось?
Джулиан взял ее за руку и подвел к дивану.
– С твоими сестрами все в порядке, – сказал он.
Ее глаза перебегали с одного лица на другое. О Боже, нет!
– Бэзил? – прошептала она, готовая вырвать у него ответ.
– Нет, – Джулиан тяжело вздохнул, – его жена. Вчера вечером она пыталась покончить с собой.
– Аннализа?
Кассандра почувствовала в груди холодный ком. У нее задрожали руки.
– Но она… это смертный грех.
– Да, но она очень молода и решила…
Джулиан замолчал и оглянулся на Гэбриела в поисках поддержки. Гэбриел налил шоколаду и сунул чашку Кассандре.
– Она решила, что совершит доброе дело. Она решила, что была не права, когда не пошла против воли отца и не стала монахиней.
Он взглянул через плечо.
– Я не послушался ее, – произнес Роберт.
Кассандра согнулась в три погибели.
– Замолчите! – закричала она, закрыв лицо руками. Кассандра вскочила, чувство вины грозило поглотить ее целиком, ее и Бэзила. Она откинула с лица растрепавшиеся волосы, расхаживая при этом взад-вперед, чтобы успокоиться.