Пустыня

— Я понял, Борис Васильевич, понял. Если будет угодно Аллаху и я хорошо выступлю на этом турнире, то…

— То? — или ему и в самом деле дали задание переманить меня в Париж? Вряд ли. По-моему, он искренне считает, что счастье там, в Париже, в Лондоне, в Рио-де-Жанейро.

— То я постараюсь замолвить словечко за Марка Евгеньевича. Мы, шахматисты, должны стоять друг за друга.

Видно было, что Спасский ждал от меня другого. Но уж что есть, то есть, а чего нет, того нет.

— И всё-таки есть в этом турнире что-то странное, — сказал Анатолий. — В Триполи или в Бенгази у турнира были бы зрители, была бы международная пресса, радио, телевидение, а тут? Огромные деньги, и такая слабая отдача!

— Положим, необычного здесь немало, это так. Но я играл в Лон Пайне, тоже местечко и небольшое, и уединенное. И мотельчик там куда скромнее нашего. Здесь и рояль, и номера, и гостеприимство, и вообще — я показал на потолок, на стены и на уши. По умолчанию в любой зарубежной гостинице нас подслушивают, это говорили на инструктажах перед поездкой на любой турнир за пределами Союза, и, думаю, говорили верно. Другое дело, что и в наших гостиницах тоже могут подслушать, особенно в первоклассных, но это уж издержки комфорта, красивой жизни.

— Но почему без тренеров? Анализ партий — дело серьёзное, и вдвоем всегда лучше анализировать, чем одному, — продолжил Карпов.

— С целью уравнять шансы, я думаю. Ну, и чтобы жизнь мёдом не казалась. Расписание щадящее, есть время отдохнуть и подумать…

Мы помолчали.

Помощь тренера-консультанта — болезненная тема. Брать тренером шахматиста заведомо слабее себя — какой смысл? Разве только для решения оргвопросов, ну, и чтобы надежный товарищ был рядом. Вот как Антон. Брать тренером шахматиста своего уровня? Во-первых, где такого взять, а во-вторых, с этим тренером ведь придется встречаться за доской. И если это принципиальный турнир, тем более матч? За шахматную корону? А он, тренер, тебя изучил вдоль и поперек? Опасно.

Второе опасение — боязнь утечки, того пуще — предательства. Твой тренер тебе помогает, а сам тайком передает данные сопернику. Хочется верить, что среди наших, среди советских шахматистов такое невозможно, но само подозрение способно отравить душу игрока. Ты играешь необычный для себя дебют, а соперник к нему готов, нет ли тут утечки, не завелся ли в команде казачок-стукачок?

— В будущем, думаю, роль тренера-консультанта, тренера-аналитика возьмут на себя ЭВМ, — сказал Анатолий.

— Это в очень далеком будущем, — возразил Борис Васильевич. — Нам в ту ужасную пору жить, по счастью, не придётся.

— Почему же ужасную?

— Если электронно-вычислительные машины станут играть в силу гроссмейстера, зачем тогда нужны будем мы?

— Велосипеды, мотоциклы, автомобили куда быстрее человека, но ведь все мы болеем за Борзова, — сказал Карпов. — Я даже билеты взял на Олимпиаду, на спринт.

— А вы, Миша, на Олимпиаду поедете? — невинно поинтересовался Спасский. Опять намекает, что живи я на Западе — вольно бы ездил куда захочу, а так — куда пошлют.

— Вряд ли, Борис Васильевич, вряд ли. Нам, простым смертным, нужно отбираться, — и в самом деле, параллельно с олимпиадой будут проходить межзональные турниры, победителей и призеров пустят играть в матчах претендентов на шахматную корону. Карпову, понятно, это ни к чему, он и так чемпион ФИДЕ, хозяин золотого трона. Спасский попадает в число претендентов без отбора, по результатам прошлого цикла. А мне играть. Мне, Мекингу, Портишу, Горту — да, в общем, всем остальным участникам Турнира Мира, кроме Карпова, Спасского и Фишера. Фишер — Абсолютный Чемпион, владелец трона бриллиантового.

— Вот вы, Миша, играли с чемпионом среди ЭВМ, с «Каиссой». Как вы считаете, сможет ли машина догнать и обогнать человека не только на дороге, но и за шахматной доской?

— Это смотря какого человека, Борис Васильевич. «Каисса» и сейчас выиграет у девяти человек из десяти. Гроссмейстеры, мастера и кандидаты ведь лишь малая часть шахматных игроков, основная же масса, девяносто процентов — это третий разряд и ниже. Их «Каисса» обыграет.

— А посерьезнее? Мастера спорта?

— «Каисса» — вряд ли. Я как-то разговаривал с одним из творцов программы. Для развития, для усиления игры на ступеньку-разряд нужна новая ЭВМ, мощнее раз в десять, а лучше в сто. Это дорого.

— А как дела у Ботвинника? — спросил Карпов. — Он уже давно обещает создать нечто необыкновенное.

— Не знаю. Мне он сыграть партию с его программой не предлагал.

— Михаил Моисеевич человек серьезный, — сказал Спасский. — Как играет его программа, никому не известно, но зато она кормит, поит, обувает и одевает и самого Ботвинника, и его сотрудников.

Мы бы и ещё поговорили, но тут в салон заглянул Горт.

— Вы, Михаил, кажется, собирались в магазин одежды? — спросил он меня.

— В лавку, — поправил я. — Но одежда там неплохая. И недорого, если поторговаться. Уже иду.

И мы пошли.

Авторское отступление

Энрике Мекинг, бразильский гроссмейстер, чуть моложе Карпова и чуть старше Чижика, в семидесятые годы входил в десятку лучших шахматистов мира, горячие головы считали его бразильским Фишером или шахматным Пеле. Наивысший результат — третий номер в рейтинг-листе. В РИ диагноз миастении был поставлен в следующем, 1977 году, болезнь быстро прогрессировала, и в 1979 году Мекингу пришлось сняться прямо с межзонального турнира.

Но он победил болезнь. Это заняло несколько лет, сам Мекинг считает, что ему помог Иисус. Он, дотоле атеист, стал ревностным католиком, и написал книгу «Как Иисус Христос спас мою жизнь», выдержавшую несколько изданий и в Бразилии, и за рубежом. В девяностые годы Мекинг вернулся в шахматы, и играет по сей день, правда, на самую вершину пробиться ему не удалось.

Марк Евгеньевич Тайманов, гроссмейстер и пианист, одно время входил в советскую и мировую шахматную элиту, известный шахматный практик и теоретик. После разгромного проигрыша Фишеру в 1971 году — шесть партий, шесть поражений! — по возвращении у Тайманова при досмотре на таможне обнаружили некую незадекларированную сумму в валюте и книгу «Раковый Корпус» Солженицына. Последовало лишение звания ЗМС, снятие со стипендии и прочие невзгоды. В современной литературе можно найти утверждения, что ему запретили участие в международный турнирах, но это не совсем так: уже в семьдесят втором он играл в международном турнире, правда, в Сухуми, а с семьдесят третьего стал вновь регулярно выезжать на заграничные турниры. Правда, в суперэлиту не вернулся. То ли поражение так повлияло, то ли возраст брал своё.

Тайманов был профессиональным пианистом, давал концерты записывался на пластинки, в том числе и за рубежом.

Был четырежды женат!

Умер в 2016 году в возрасте девяноста лет. RIP

Великий чемпион Михаил Ботвинник с конца пятидесятых годов стал продвигать идею электронного шахматиста, созданию программы, которая могла бы соперничать с лучшими игроками мира. Имея огромный шахматный авторитет и будучи доктором технических наук, профессором, он добился того, что во Всесоюзном научно-исследовательском институте Электроэнергетики открыли тему по шахматному программированию. У него в подчинении было несколько сотрудников-программистов, выделялись очень крупные суммы на исследования (сотни и сотни тысяч рублей при цене автомобиля в пять-восемь тысяч), было множество интервью и публикаций как в центральной прессе, так и специализированных изданиях. В то время, когда остальные программы сначала играли в силу новичка, потом среднего любителя, потом третьего разряда, Ботвинник обещал, что его программа не просто станет электронным гроссмейстером, но и позволит постичь тайны творчества. И второе: если обыкновенные шахматные программы перебирают сотни, тысячи и десятки тысяч позиций, прежде чем сделать третьеразрядный ход, то его программе понадобиться оценить позиций двести или около того.

Шли годы. Проводились чемпионаты мира среди ЭВМ. Первым чемпионом стала «Каисса», через три года Ботвинника с его программой приглашают в Канаду, на чемпионат мира среди ЭВМ. Ботвинник едет, но без программы. Просто посмотреть.