Эредус

  Зал на поверку оказался небольшим и довольно плохо освещенным. Или так казалось из-за темных каменных стен, сложенных сотни лет назад? Все в этом зале дышало стариной, древнюю атмосферу еще больше подчеркивали потрескивающие от огня факелы. Самые настоящие факелы. Потому в зале так отдавало кисловатой гарью. Поневоле я сморщился, помещение внезапно напомнило о тех гнусных неделях, что я провел в проклятой Цитадели. Сколько всякой мерзости пришлось там сделать и пережить. Поверьте мне на слово, нет в Средневековье ничего хорошего.

  Здрасьте! Главного-то я и не заметил! В центре противоположной от двери стены горит самый настоящий камин. Весело постреливают поленья, гуляющий внутри огонь играет красными отблесками на темных камнях, окрашивает легким багрянцем древние штандарты и делает живыми стоящие в нишах комплекты рыцарских доспехов. Люблю огонь, но в этом зале он несет в себе некие зловещие черты. Чуть плечами не передернул от навалившейся внезапно тоски.

– Не правда ли, навеивает детские воспоминания?

  Стоящего около камина человека я не сразу заметил. И почему он выглядит таким знакомым? Ба! Да это же я в зеркале, только старше лет на сорок. Те же черты лица, широкие скулы, светлые пряди волос. Лишь щеки здорово обрюзгли, лоб прорезали морщины и губы сошлись в тонкую линию. Внезапно меня накрывает «послезнанием» – стало понятно, почему люди здесь выглядят моложе. Белолицая раса неким способом смогла выработать у себя гормон молодости. Человек почти не меняется до самой старости. Но зато затем достаточно стремительно увядает. И этот процесс обозначает только одно – человек должен вскорости умереть. С одной стороны, это неплохо, ощущать себя так долго моложавым, с другой, жутко осознавать, что неминуемая смерть уже так близко. Нет в мире конечной гармонии!

  Королевский Казначей подошел и неожиданно для меня крепко обнял. Затем отступил назад и внимательно оглядел с головы до ног:

– Выглядишь бывалым воином. До нас иногда долетали слухи о твоих подвигах.

– Иногда?

 Этот человек в молодости наверняка был обаятельным мужчиной. У него и сейчас очаровывающая улыбка.

– Ты все также колок, как и в детстве. Похож на меня самого в молодости. Кровь никуда не спрячешь, дорогой племянник. Жаль твой отец тебя сейчас не видит.

  Искренняя грусть омрачила лицо моего родственника. Воспоминания об этой личности, что сформировалась в данной реальности, уже в моей голове. Но об этом позже. Даже сейчас я полностью уверен, что все это вокруг меня не совсем настоящее. Например, факелы не сгорают, попросту, потому что они есть иллюзия. Магическая иллюзия. И я не попал абы как в чье-то тело, а скорее всего был воссоздан в этом мире с его историей. С проклятых Игрунов станется. Это же их жизнь – создавать новые реальности! Ну тогда вперед, к подвигам! Раз мне сотворили целый мир!

  Казначей заметил мою радостную задумчивость и благожелательно произнес:

– Ты немногословен Страж Синих Ворот.

  Почему дядюшка обращается ко мне официально? Ага, тут это принято, и у нас вовсе не семейная беседа, а вполне официальная встреча. Откуда-то из чужого придуманного прошлого всплывает послезнание – братья некогда стали по разные стороны баррикад. В таких сообществах это сплошь и рядом.

– Я пока не знаю зачем здесь, Казначей.

– Хороший вопрос! Позволь я поухаживаю за тобой. Ты наверняка отвык от подобной роскоши и многое уже забыто. Но у тебя еще будет время ознакомиться с твоим замком.

– Моим? – невольно вырвалось у меня.

– Понятно, что ты еще сомневаешься. Сейчас мы об этом и поговорим.

 Мой дядя отрезал от большой птицы кусок мяса, добавил туда зелени, соуса и пару клубней, затем подал мне блюдо. Получить яства из рук самого Казначея в королевстве считалось делом невероятно почетным. Даже Предстоятель не откажется от такого уважения. Первый кубок вина дядя также налил сам, поставив затем сосуд рядом со мной. Зеленоватое стекло пузатой бутылки выглядывало из-под ажурной оплетки. Но само вино оказалось красным. Я успел разглядеть, пока его наливали в золотую чашу. Здесь вся посуда была из благородных металлов. Только ножи из дорогой, судя по узорчатому рисунку лезвия, стали.

  Некоторое время мы отдавали должное кушаньям, все было невероятно вкусным. Вино очень похоже на благородное Бордо десятилетней выдержки. Браво людям Горзы, постарались на славу! Хотя почему его? Это нынче мои люди. То-то мажордом в первую нашу встречу заметно нервничал. Еще ничего не было ясно, окончательное решение не принято, а ему уже надо вставать на чью-то сторону. Здесь же так положено – зачастую вместе с хорошим местом теряешь и голову. Жестоко спросите вы? Но зато справедливо. Никаких «золотых» парашютов. Сражайся до самой последней минуты за право жить хорошо.

  Наверняка и дядя пришел сюда из-за этого. Я ему нужен. Но пусть не надеется, что я забуду предательство им моего отца. Хоспади, да что за бред я несу? Какой отец, какой дядя? Это всего лишь сраная игра, придуманная неведомыми и чрезвычайно могущественными существами. Сподобилось же мне попасть в её жернова. На кону ристалища моя жизнь. Теперь мне это было абсолютно точно ясно. Зато и приз хорош. Целый замок, положение в обществе, вкусная и разнообразная еда, много легкодоступных женщин. При этих мыслях в голове сразу возник образ зеленокожки. Хотя почему только её? Что там говорил Горза о дамах для ночных удовольствий?

  Видимо, мои отвлечённые мысли как-то повлияли на мрачноватое настроение Казначея. Скорей всего мой грозный поначалу взгляд несколько потеплел. Точно, по первости я поглядывал на этого расфуфыренного хмыря с откровенным подозрением. Он же знает меня, как Маршала, Стража Синих Ворот. Как они все тут любят пафосные названия. Скорее всего, там по факту какое-то убогое ущелье и несколько живописных скал. Ага, а я ведь помню…Потом расскажу. В тех местах было забавно.

– Дорогой Андор.

 «Ого, эта сволочь назвала меня по фамильному имени. Никто так меня не называл лет пятнадцать».

– Дядя Эндор.

  Схожесть имен не случайно, их в этих местах дают не просто так, а по тщательному выверенному списку древнего рода.

– Наконец, мы можем поговорить как взрослые мужчины, сполна познавшие прелести и ужасы жизни.

  Казначей поднимает свой бокал, я отвечаю тем же жестом.

 «Вот это уже любопытно. Дяде явно нужна помощь или все здесь так здорово быстро меняется, что пришлось приводить в действия полузабытые механизмы. Ну и опять же, кровь. Пусть у этого козла были некие тёрки с моим отцом, но я все же ему родня. Здесь это значит больше, чем верность обязательствам государству».

  Поиграем в благородство, тут это в порядке нормы. Вы даже не представляете, какие в некоторых веках были поистине епанутые понятия. И ведь за ради них люди жертвовали самой жизнью и начинали войны. Это вам не ящик Пандоры!

– Я весь во внимание, дядя.

  «Ну давай, еще прослезись, урод!»

 Интересно, откуда у меня такая острая нелюбовь к этому типу?

  Эндор быстро взял в себя руки, и я увидел перед собой опытного и жесткого царедворца. Или как там правильно назвать лицо, приближенное к Императору. Тьфу ты! Какой еще к чертям император? Их правитель в моей голове переводится автоматом как король. Ну пусть будет Король. Как там говорят в Одессе – какая в жопу разница! Была бы жопа!

– Как ты видишь, я скоро умру.

– Мое соболезнование.

  «Во как рот скривил. Не те я слова сказанул, это же наглейшей формы бестактность! Ну хрен с ним, утрется».

– Ничего не поделаешь, все мы смертны. Но я хочу, чтобы наш род продлился. Моему семейству, к сожалению, не повезло. К тому же недавно с востока пришли печальные известия, что твои двоюродные братья погибли во время осады Кносса.

– Мы там проиграли? – честно, этой информации у меня отчего-то нет в голове, и я искренне удивлен.