Страница 8 из 77
Глава 3
С большим интересом осматривал Александр Лебедев новые укрепрайоны Моонзунда. Огромные железобетонные сооружения впечатляли. Даже по меркам двадцать первого века они выглядели достаточно серьезными и продуманными. Казалось, что их стены, перекрытия и своды, толщиной достигающие нескольких метров, способны защитить не только от обстрела тяжелыми снарядами, но и при тактическом ядерном ударе устоять вполне смогут. «Добротные укрепления на перспективу», — такой вывод сделал для себя Александр. Жаль, конечно, что многое еще не было достроено. Но и без того Лебедеву было понятно, что в короткие сроки проделана грандиозная работа.
Александр радовался, что отец его старался не зря. Под руководством Евгения Лебедева береговые батареи Моонзунда не только вернули себе былую мощь, а стали даже гораздо более внушительными. По своим характеристикам береговые орудия больших калибров не отличались от артиллерии линкоров или крейсеров. Под каждой из башен находился целый лабиринт железобетонных переходов и казематов. И, если защита корабля ограничена массой, то на берегу вес толстого многослойного железобетона такого значения не имел, а потому защита береговых орудий, их механизмов, складов боепитания и личного состава от снарядов и авиабомб противника получалась значительно лучше, чем даже на боевых кораблях.
Путешествуя вместе с майором инженерной службы по островам архипелага ради проведения инспекции на местах, Лебедев убедился лично, что в землю уложено необходимое количество стали и железобетона, и что народные деньги потрачены не зря, а на по-настоящему мощную систему береговой обороны, которой на Моонзунде до этого никогда не имелось. По сравнению с временами Первой Мировой, оборонительный потенциал островов оказался не только возрожден в полной мере, но и значительно усилен.
Если раньше и имелись слабые места в обороне, то теперь все ошибки предыдущих сражений за острова учли. Оборону выстроили эшелонированной, отчего все подходы к архипелагу простреливались перекрестным огнем на нескольких оборонительных линиях не только с противодесантных пулеметных точек, но и с орудий. Причем, каждая батарея имела свой автономный запас снарядов и продовольствия, которых должно было хватить на несколько месяцев боев в полном окружении. И немцам, конечно, не поздоровится, если они решат снова высаживать десант на Моонзунд, который за это время сделался грозной морской крепостью.
* * *
Капитан цур-зее Карл Топп обожал свой корабль и очень гордился ответственным назначением на «Тирпиц». Как инженер, сделавший карьеру в техническом управлении флота, Топп мог объективно оценивать, как все плюсы новейшего линкора, так и его недостатки. После того, как «Бисмарк» отправился на дно, «Тирпиц» сделался бесспорным лидером кригсмарине. Равного ему корабля в немецком флоте не имелось. Да и во всем мире лишь немногие новейшие линкоры были способны бросить ему вызов на равных. В то же время, корабль не был лишен недостатков, что отчетливо доказало потопление однотипного «Бисмарка» англичанами.
Четыре башни главного калибра, каждая с двумя 380-мм орудиями, уже показали свою огневую мощь в морском сражении, когда «Бисмарк», почти идентичный «Тирпицу», потопил английский линейный крейсер «Худ». В ходе того противостояния немецкого линкора английскому флоту выяснилось, что, хотя мощные машины придавали стальному гиганту в нормальных условиях достаточную скорость хода и маневренность, рулевые механизмы, некоторые котельные и генераторные были весьма уязвимыми к боевому воздействию, а их защита не являлась достаточно надежной. Что привело, после попадания самолетных торпед, выпущенных с британских торпедоносцев, к фатальным повреждениям, в результате которых корабль вынужденно сбавил ход до семи узлов и оказался беспомощным перед неприятелем, лишившись возможности маневрировать и потеряв электропитание приводов башен главного калибра. Из-за чего британские линкоры «Король Георг V» и «Родни» без труда догнали и расстреляли его, как мишень, а потом крейсер «Дорсетшир» добил немецкий линкор торпедами.
Стоя на мостике, капитан «Тирпица» ощущал всю мощь корабля и, словно бы, сливался с ним, становясь в собственном воображении единым организмом со своим линкором. Карлу доставлял удовольствие сам процесс управления столь огромным кораблем. Инженер внимательно вслушивался в каждую корабельную вибрацию, безошибочно определяя на слух правильную или неверную работу механизмов. И он требовал таких же высоких профессиональных навыков от всех своих подчиненных.
Карл любил свое инженерное искусство, как любил и искусство кораблевождения. Но, по своему складу он не являлся ни военачальником, ни флотоводцем. Он всю жизнь занимался техникой, работая в конструкторских бюро и в технических комиссиях, и всегда предпочитал рассчитывать любые механизмы с большим запасом прочности. Он долго и тщательно прорабатывал любые новые технические решения, будучи обстоятельным, медлительным и консервативным по натуре. И потому действовать в быстро меняющейся боевой обстановке для него оказалось весьма трудным делом. По этой причине, зная свои собственные особенности, Карл безропотно выслушивал разносы от гросс-адмирала Редера, никогда не возражая ему.
Топп знал, что начальник, упрекающий его в нерешительности, в сущности, прав. И потому командование в бою лучше бы спихнуть на этого самого начальника. Редер опытный старик, решительный человек, вот пусть и покомандует немного. Все равно, заменить Карла на его месте некем. Ведь никто лучше него не знает все особенности нового линкора! Так рассуждал инженер сам про себя. И Карл Топп беззастенчиво пользовался собственной незаменимостью, готовый снять с себя ответственность, безропотно передавая управление линкором Эриху Редеру по первому требованию и довольствуясь в такие моменты лишь скромной ролью технического консультанта при гросс-адмирале.
Карл Топп не питал никаких иллюзий. Как человек грамотный, прагматичный и педантичный, привыкший считать прежде, чем что-то делать, он знал, что война активно поглощает сырье многими тысячами тонн. А в самой Германии мало сырьевых запасов. Потому пути подвоза ресурсов извне нужно защищать всеми силами, и морские транспортировки по Балтийскому морю для Германии представляют огромную ценность. Хотя бы потому, что из Швеции перевозится в Германию морем железная руда.