Берлин - 45

Московское контрнаступление для армий фронтов, участвовавших в этой грандиозной операции, изменившей ход войны, стало той школой, к урокам которой войска возвращались до мая 1945 года.

Как только территория очищалась от противника, тыловики тут же организовывали дорожную службу: расчистку дорог, наведение мостов и переправ, на перекрёстках и перед населёнными пунктами появлялись указатели. Фронт уходил на запад, войска стремительно удалялись от своих баз, госпиталей, артиллерийских складов. Кроме того, приближалось время паводка. Низководные мосты, построенные зимой инженерными и дорожными частями, оказались под угрозой затопления и разрушения разливами рек.

Тыловые службы до вскрытия рек должны были построить высоководные мосты, чтобы в период весенней распутицы подвоз к войскам не прекращался. Но мало построить мост, его надо ещё и защитить от налётов немецкой авиации. Поэтому зенитчики занимали свои позиции сразу же, как только строители забивали первые сваи.

Важнейшей частью тыловых служб была эвакуация раненых с поля боя, оказанием им первой медицинской помощи, транспортировка в медсанбаты и госпитали. Очень скоро и армии, и фронты, и соединения почувствовали, что значит своевременная и квалифицированная медицинская помощь раненым на поле боя и в ближнем тылу: в строй начали возвращаться те, кого вовремя вынесли из-под огня, а затем прооперировали опытные хирурги, за кем был организован в тылу в медицинских учреждениях хороший уход, обеспечено усиленное питание. В роты и батареи возвращались опытные, умелые бойцы, прекрасно владевшие своими воинскими профессиями, — пулемётчики, миномётчики, артиллеристы, сапёры, истребители танков, разведчики, связисты.

Летом 1942 года генерал Н. А. Антипенко получил новое назначение — заместителем командующего войсками Брянского фронта по тылу. На должность командующего прибыл генерал К. К. Рокоссовский, до этого командовавший 16-й армией. Это была первая встреча Антипенко с Рокоссовским. Н. А. Антипенко представился. Комфронта подал руку. Сказал, подойдя к карте:

— Мы попали в очень сложное положение. В 13-й армии большие потери, много раненых.

Антипенко доложил о состоянии тылов, подвоза. Рокоссовский внимательно выслушал его и снова сказал:

— Ещё раз прошу побеспокоиться о раненых 13-й армии.

«В тоне, каким это было сказано, — вспоминал Н. А. Антипенко, — не было ничего похожего на приказ, но я почувствовал серьёзную тревогу за 13-ю армию. По прибытии к себе в штаб я попросил начальника санитарного управления фронта генерала М. С. Ицкина[144] подробно доложить мне о положении дел. По донесению начсанарма 13-й в деревне Барановке скопилось много раненых, и он просил помочь эвакуировать их. По словам Ицкина, армия имеет достаточное число свободных госпиталей и санитарных машин, и ему непонятно, как могла образоваться «пробка» в Барановке. Я решил немедленно выехать с ним в Баранов-ку, находившуюся в 70–80 км от моего штаба.

Поучительная картина беспомощности и неорганизованности сразу же бросилась нам в глаза. На участке в 20–30 км вдоль линии фронта располагалось четыре госпиталя в 5–8 км один от другого, в затылок к медсанбатам. По схеме правильно. Но три госпиталя совершенно бездействовали, а четвёртый, в Барановке, принял свыше 2 тыс. раненых. «Принял» — это даже не то слово. Раненых не принимали, а просто разгружали по крестьянским дворам шофёры машин, идущих за боеприпасами на армейский склад у ближайшей железнодорожной станции. Была одна-единственная дорога от войск на армейский склад — она шла через Барановку. А так как санитарная эвакуация осуществлялась главным образом с помощью обратного порожняка, то водители транспортных машин, стремясь как можно быстрее доставить боеприпасы на фронт, не тратили времени на поиски госпиталей, укрытых в лесу, а считали более удобным воспользоваться ближайшим госпиталем. К тому же служба пикетирования была поставлена из рук вон плохо, никаких указательных знаков в сторону развёрнутых в тылу госпиталей мы не обнаружили».

Мемуары генерала Н. А. Антипенко чрезвычайно интересны. Во-первых, хорошо написаны. Во-вторых, в них содержится богатейший фактический материал, касающийся организации службы тыла, и одновременно все приведённые факты пропущены через тончайшие аналитические фильтры фронтовика, профессионала своего дела, практика первого уровня.

С задачами, которые ставили перед заместителем командующего Брянским фронтом война и генерал Рокоссовский, он справлялся успешно.

Наступила осень. Для тыловых служб — пора заготовок. В границы тыла фронта входили Орловская, Тульская, Рязанская, Пензенская и Тамбовская области. Антипенко встретился с руководителями этих областей, договорился о поставках, вскоре необходимое довольствие стало поступать на фронтовые склады. Штаб быстро сверстал план заготовок. В нём, в частности, было указано, сколько транспорта и когда необходимо выделить фронту на вывоз продовольствия и фуража для лошадей. Рокоссовский покачал головой и сказал:

— Трудно будет отвлечь с фронта такое количество машин, но это не катастрофа. Катастрофой будет, если зимой придётся голодать.

Во время заготовок в Орловской области обнаружилась ещё одна проблема: в выжженных деревнях и разбитых городах население поредело настолько, что некому было убирать урожай. Пришлось выделять часть личного состава на уборку и проведение осенне-полевых работ. Как вспоминал Н. А. Антипенко, фронт дал колхозам и совхозам «семенной материал, горючее, а там, где было возможно, и тракторы». Солдаты не только освобождали от противника города, деревни, поля, но и затем восстанавливали заводы, шахты, очищали от мин поля и распахивали их. «Народ и армия едины» — было не пустой фразой.

Осенью 1942 года генерала Н. А. Антипенко «догнал» орден Красного Знамени, к которому он был представлен ещё Военным советом Западного фронта по итогам московского контрнаступления. Боевая награда для начальника тыла в 1942 году была большой наградой и высочайшей оценкой его работы.

В конце сентября Рокоссовский отбыл в район Сталинграда. Там назревали большие события. И они вскоре произошли и принесли нашей армии величайшую победу.

Весной 1943 года генерала Н. А. Антипенко вновь назначили начальником тыла в войска, которым командовал К. К. Рокоссовский. Началась подготовка к битве на Курской дуге.

Н. А. Антипенко: «Данные разведки и анализ обстановки не оставляли сомнений в том, что назревает гигантское сражение на Курской дуге. В эти недели мне приходилось почти еженедельно бывать у командующего фронтом, у начальника штаба. Однажды (это было в середине мая) я поехал на КП с докладом. Приближаясь к деревне, я видел, как немецкий самолёт сделал на неё два или три захода. Когда же мы въехали в деревню, нам открылась страшная картина: домик Рокоссовского был полностью уничтожен, и на развалинах лежал раненый дежурный адъютант. Велика была наша радость, когда мы увидели Рокоссовского, идущего нам навстречу. Он ходил завтракать в столовую, в 100 м от своего домика, поэтому остался жив. Он немедленно захотел меня выслушать. Докладывая обстановку, я обратил внимание командующего на то, что противник совершенно безнаказанно производит налёты на железнодорожную линию Касторное — Курск и даже ночью уничтожает подвижной состав и паровозы. За два месяца противник сбросил на этот участок 4 тыс. бомб. К слову сказать, было известно, что за каждый подбитый паровоз немецкий лётчик получал Железный крест.

Командующий поставил перед зенитчиками задачу — отбить у немецких лётчиков желание совершать ночные налёты на наши поезда. Зенитчики успешно выполнили эту задачу. Любопытна была практика: паровоз ставили в середину поезда, составленного из платформ без всякого груза. На некоторых из них устанавливались зенитные орудия и пулемёты. Если обычно машинисты старались не допустить, чтобы искры из трубы демаскировали паровоз, то в данном случае, наоборот, они привлекали к себе внимание противника. После того, как десятка полтора самолётов рухнуло на землю, ночные налёты на поезда прекратились».

144

Макс Семёнович Ицкин (1902–1965) — генерал-майор санитарной службы (1943). Во время Великой Отечественной войны начальник военно-санитарного управления Брянского и 2-го Прибалтийского фронтов. Награждён орденом Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й и 2-й степени, 2 орденами Красной Звезды.