Берлин - 45

Конев чувствовал свои силы, знал, что войска фронта вполне способны выполнить и этот маневр.

В эти жаркие дни и ночи Берлинского сражения Коневу пришлось маневрировать особенно энергично и широко. Такой задачи, с несколькими неизвестными (контрудары со стороны внешнего обвода и изнутри, а также ввод в бой резервных армий), не решал тогда, пожалуй, ни один из фронтовых штабов. Вначале — успешный прорыв за артиллерийским валом, потом свёртывание флангов 4-й танковой армии противника, затем — ввод танковых армий «в игольное ушко» и выход их на оперативный простор с поворотом на север, к Берлину, чтобы помочь замешкавшимся перед внешним обводом войскам соседа справа; рассечение немецкой группировки на три части с последующим их уничтожением; охват Берлина с юга и юго-запада и соединение с войсками 1-го Белорусского фронта.

Теперь предстояло схватиться с группировкой гене-рал-фельдмаршала Ф. Шёрнера[136], войска которой противостояли левофланговым 2-му и 4-му Украинским фронтам. 5 мая во время торжества по поводу встречи союзнических войск на Эльбе командующий 12-й группой армий американский четырёхзвёздный генерал Омар Брэдли вдруг достал свою полевую карту, на которой было нанесено положение его основных группировок, и спросил маршала И. С. Конева:

— Как вы намерены брать Прагу? — И, не дожидаясь ответа, спросил: — Ваши танковые и пехотные части измотаны и, видимо, имеют серьёзные потери. Не следует ли Пражскую операцию провести совместно?

— Сил у нас вполне достаточно, — ответил Конев через переводчика. — Необходимости в такой помощи нет.

Возникла напряжённая пауза. Конев её прервал:

— Вы должны понимать, что любое продвижение американских войск дальше к востоку от ранее обусловленной демаркационной линии может внести только путаницу, вызвать перемешивание войск. А это нежелательно.

— Да, — сказал Брэдли, — подчинённые мне войска и впредь будут соблюдать установленную ранее линию соприкосновения.

Они хорошо понимали друг друга. Потом, чтобы ослабить возникшее напряжение, поговорили о чём-то незначительном. И Брэдли снова спросил:

— Как вы намерены брать Прагу? Ведь там Шёрнер.

Конев прекрасно понимал, что сейчас обсуждать план Пражской операции, даже в общих чертах, неуместно. Тем более с американцем! Но понимал: Брэдли тоже хочется войти в Прагу, ищет лазейку. Конев отшутился. Брэдли убрал карту. Больше к этой теме не возвращались.

Итак, Берлин был взят. Но бои продолжались: на севере войска 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов добивали остатки отчаянно сопротивлявшейся группы армий «Курляндия», а в Чехословакии украинские фронты зажали в клещи полуторамиллионную группировку генерал-фельдмаршала Шёрнера. Для сравнения: блокированная в Рурском промышленном районе и пленённая армиями союзников немецкая группировка насчитывала 325 тысяч человек. О ней принято писать как о масштабной и весьма удачной операции союзнических войск во Второй мировой войне. О Пражской же операции обычно говорят как о марше армий 1-го Украинского фронта по шоссейным дорогам в сторону столицы Чехословакии…

Штабы и войска группировки генерал-фельдмаршала Шёрнера работали в режиме осаждённой крепости. На некоторых участках глубина обороны составляла 18 километров и более. В эти дни Вильгельм Кейтель подписал Акт о безоговорочной капитуляции и соответствующий приказ был отправлен в штаб группы армий «Центр», но Шёрнер отказался сложить оружие.

Для того чтобы с ходу пробить эту стену, маршал И. С. Конев создал ударную группировку, в которую вошли три общевойсковые армии и две танковые — лучшие соединения фронта. И среди них 4-я гвардейская танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко. По пути к столице Чехословакии советские войска разделали под орех ещё и немецкую группировку, которая прочно засела в Дрездене и прилегающих районах, перекрывая все пути к Праге. Танки генералов Д. Д. Лелюшенко и П. С. Рыбалко неслись к Злйтой Праге на предельных скоростях. Десять танковых и механизированных корпусов — полторы тысячи боевых машин — сметали любую оборону, встававшую на их пути.

Восьмого мая на рассвете авангарды 4-й гвардейской армии на шоссе близ Жатеца настигли колонну бронетехники и грузовиков. Как впоследствии оказалось, это был штаб генерал-фельдмаршала Ф. Шёрнера. Танки Лелюшенко с ходу атаковали колонну и уничтожили её. Управление окружённой группировки было утрачено. Сам Ф. Шёрнер, оставшись без штаба, переоделся в штатское и на лёгком самолёте «Физилёр Шторх», прихватив войсковую кассу, улетел в австрийские горы.

Из журнала боевых действий Челябинской танковой бригады:

«8.5.45 г.

Противник остатками разбитых частей отступает в направлении ПРАГА и в юго-зап. направлении.

Бригада, стремительно преследуя отходящего противника, в ночь с 8 на 9.5.45 г. прошла 130 км и к 9.5.45 г. в 6.00 ворвалась на северо-западную окраину г. ПРАГА, завязала уличные бои и в 22.00 г. ПРАГА была очищена от противника.

За время боёв с 8 по 9.5.45 г. бригада нанесла противнику урон в живой силе и технике:

уничтожено до 1500 солдат и офицеров противника.

Взято в плен 500 человек.

Уничтожено: автомашин — 500, бронетранспортёров — 30, орудий разного калибра — 25, миномётов — 15, ПТР — 40, самоходных орудий — 15, эшелонов — 5, мотоциклов — 200, велосипедов — 350.

Захвачено: автомашин — 800, эшелонов с военными грузами — 26, из них с горючим — 2, бронетранспортёров — 11, пулемётов — 70, винтовок и автоматов — до 3000.

Потери бригады:

Убито — 5, ранено — 21 человек».

В боях за Прагу отличились многие экипажи, в том числе взвод лейтенанта Л. Е. Буракова.

Лейтенант вёл свой взвод во главе походной колонны бригады. Когда колонна подошла к Праге, вперёд двинулась разведгруппа — три танка взвода лейтенанта Буракова. Вместе с ними в город вошёл разведвзвод и подразделение сапёров. Вскоре они выяснили, что в центре Праги идёт бой повстанцев с немецким гарнизоном. В своих мемуарах генерал М. Г. Фомичёв об этой операции писал так: «Когда танки вышли из города Слани, над горизонтом показалось зарево пожара.

— Прага горит! — сказал чех, ехавший с нами от самой границы в качестве проводника. Я вызвал старшин Соколова и Пасынкова.

— Пожалуй, это для вас последняя разведка. Нужно узнать, что происходит в городе.

Разведчики и сапёры устроились на броне танков Ивана Гончаренко, Леонида Буракова, и разведгруппа ушла в ночь.

Вскоре передо мной стояли чехи. Их привёз на танке лейтенант Бураков. Они неплохо изъяснялись на русском языке.

— Прага ждёт вас! Спешите!

Светало. Спустя полчаса передовые подразделения бригады достигли северо-западной окраины Праги. Шоссе перегорожено баррикадой, сооружённой из брусчатки разобранных мостовых. Восставшие не ждали нас с этой стороны. Они предполагали, что мы придём с востока. Из-за баррикады вышел чешский офицер, руководивший отрядом восставших. И тотчас, размахивая винтовками и фуражками, с возгласами «Наздар! Наздар!» побежали к советским танкистам чешские повстанцы. Навстречу нам устремились тысячи мирных жителей. Люди пели, плакали, дарили нам цветы, протягивали своих детей, которые доверчиво обнимали нас. И не было для советских воинов лучшей награды, чем эта сердечная благодарность народа. Танки взвода Буракова, шедшие впереди, встретила группа людей с развёрнутыми красными знамёнами. На полотнищах вышиты серп и молот. Чешская патриотка подошла к сидящим на броне разведчикам и передала им знамя. Люди пели, плакали от радости…

Сопровождаемые ликующими жителями, танкисты настойчиво теснят немцев. Бой не затихает. Оставаться на улицах опасно. Но чехи не хотели расходиться по домам. Они указывали нам расположение вражеских пушек и пулемётов, предупреждали об опасности, находили наиболее удобные пути движения».

Правды ради необходимо сказать, что до танков Лелю-шенко и Рыбалко в Прагу по просьбе восставших чешских патриотов вошла 1-я дивизия Русской освободительной армии (РОА) полковника Буняченко[137]. Дивизия вступила в бой с подразделениями СС, которые уже дожимали восставших чехов. Русские батальоны заняли многие пражские районы, в том числе Зличин, Петршин, Рузине, а также аэродром, захватив несколько исправных самолётов. Шли бои в Страшницах, Панкраце.

136

Генерал-фельдмаршал Фердинанд Шёрнер с 30 апреля 1945 года считался главнокомандующим сухопутными войсками вермахта, но фактически в должность он не вступил и продолжал командовать лишь войсками группы армий «Центр», которые к этому моменту были практически окружены к востоку от Праги.

137

Сергей Кузьмич Буняченко (1902–1945) — полковник (1938). В РККА с 1918 года. Окончил пехотные курсы (1920), Высшую военную школу (1923), Военную академию им. М. В. Фрунзе (1936). Во время Великой Отечественной войны командовал 389-й стрелковой дивизией. В сентябре 1942 года приговорён к расстрелу, но затем назначен командиром бригады. В декабре 1942 года отозван с фронта, скрылся и сдался румынам. В мае 1943 года вступил в РОА. С ноября 1944 года командир 1-й дивизии РОА, генерал-майор ВС КОНР (1945). Сдался американцам, передан СССР. Приговорён к смертной казни и повешен.