Берлин - 45

— Похоже, прорвались, — сказал кто-то.

— Прорвались. Только неясно пока — кто.

Тут же зазвонил телефон. Из штаба армии сообщили: Чуйков и Катуков пошли вперёд, Зееловские высоты остались за их спинами. Затем трубку взял командующий армией Берзарин и попросил к телефону Рослого.

— Иван Павлович, надеюсь, обстановка вам понятна. Меня беспокоит разрыв на фланге. Возвращаю вам 230-ю стрелковую дивизию. Закройте ею фланг. Задача ясна?

— Так точно.

Как отмечают исследователи Битвы за Берлин, именно прорыв немецкой обороны с севера и угроза охвата Зееловских высот с фланга и выход в тыл основательно пошатнули Одерский рубеж немцев.

Генерал Г. Вейддинг, обеспокоенный «прорывом большой массы советских войск севернее Зееловских высот, ввёл в бой корпусной резерв». Перейдя с должности командира танкового корпуса в статус военнопленного, на первом же допросе он скажет: «17 апреля я ввёл в бой 18-ю моторизованную дивизию в районе Хермерсдорф, Вульков (6–8 километров северо-восточнее Мюнхеберга) с задачей контратаковать русские части и восстановить связь с CI армейским корпусом».

О том, как 18-я моторизованная дивизия контратаковала и чем это закончилось, рассказал в своих мемуарах В. С. Антонов: «Утро 18 апреля было ясное, солнечное, но лёгкий сизый дымок покрывал землю. Он густел в долинах и оврагах. Прозрачная дымка не мешала наблюдению. Мы забрались на чердак самого высокого, двухэтажного кирпичного здания в селе Вульков. Полковники М. И. Сафонов[110], Д. С. Наруцкий[111], Н. Ф. Казанцев[112] стояли со мной рядом и рассматривали холмистое поле впереди.

Почти одновременно мы опустили бинокли от глаз, посмотрели друг на друга, и сразу же опять бинокли к глазам. Не было сомнения, что мы видели одну и ту же картину. Из леса восточнее Хемерсдорфа и южнее леса на большой скорости выходили машины. С них соскакивали чёрные фигурки и развёртывались в цепь. Появились танки. 2-я батарея отдельного самоходно-артиллерийского дивизиона старшего лейтенанта В. Аксёнова с ротой автоматчиков 1054-го стрелкового полка, находившаяся в боевом охранении, залпами открыла огонь по появившемуся противнику. Открыла огонь артиллерия. В течение получаса всё поле западнее Вулькова покрылось чёрной пехотой, танками.

Мы мгновенно слетели в окоп наблюдательного пункта, и началось управление боем. 1052-й стрелковый полк занял высоты западнее Вулькова, 1054-й стрелковый полк — дорогу южнее Вулькова, батальоны 220-й танковой бригады — в боевых порядках стрелковых полков, 1050-й стрелковый полк и 92-й тяжёлый танковый полк сосредоточились в северо-западной части леса Вульковер.

Полковник Н. Ф. Казанцев и командир миномётного полка полковник Б. В. Котов уже командуют огнём дивизионной артиллерийской группы. Рвутся снаряды нашего заградительного огня в чёрной массе фашистов. Но они идут и идут.

Немецкие танки вырвались вперёд и мчатся на Вульков. Пушечные дивизионы М. А. Вишневского и В. И. Турбина пока молчат. Но вот по команде раздался орудийный залп, и вспыхнули сразу 10 немецких танков. Залп, и горит ещё 12 танков. Остальные остановились. Перепуганная чёрная пехота легла на линии горящих танков.

Нашим танкистам мы огонь открывать пока не разрешали. Из леса на широком фронте появилась новая волна танков, бронетранспортёры с пехотой и новые цепи пехоты.

— Сейчас дело будет посерьёзнее, — сказал Д. С. Наруцкий.

— Ну что ж, раз комбриг сделал такую оценку, тогда подавайте команду: «Заряжай!»

Я отдал распоряжение командиру 1050-го стрелкового полка полковнику Гумерову[113] и командиру 92-го тяжёлого танкового полка полковнику Мясникову[114] о выходе в рощу севернее Вулькова и готовности к атаке на поляну западнее Вулькова. Полковник Казанцев подал команду на открытие заградительного огня дивизионной артиллерийской группы. К новой немецкой волне танков присоединились ушедшие в укрытие танки первой волны. Поднялись чёрные бугорки лежащих фашистов и присоединились к бегущей цепи пехоты.

Грянул залп танковой бригады и пушечных батарей. Понеслись пулемётные и автоматные очереди стрелковых батальонов. Между Вульковом и Хемерсдорфом загудел бой».

Дивизия полковника Антонова в этом жестоком поединке у Хемерсдорфа уничтожила 18-ю моторизованную дивизию. Это подтверждают и архивные документы. Полки 301-й стрелковой дивизии при поддержке танков и самоходок пошли вперёд и заняли Хемерсдорф.

В тыл потянулась колонна пленных. Многие срывали с мундиров нашивки, свидетельствующие об их принадлежности к СС.

К исходу второго дня наступления 9-й корпус при поддержке танков и самоходок 2-й гвардейской танковой армии прорвал немецкую оборону на позициях «Харденберг» и «Штейн». На следующий день 8-я гвардейская армия во взаимодействии с танковыми и механизированными корпусами 1-й гвардейской танковой армии взломали оборону противника на «позиции Вотан». Наступающие войска пошли вперёд уже быстрее. Как отмечает в своих мемуарах генерал Ф. Е. Боков, «штурм Берлина 5-я ударная армия начала 21 апреля с боёв за его пригороды». 22 апреля корпус дрался уже в Карлсхорсте.

Карлсхорст с его пригородами входил в систему опорных пунктов внутреннего оборонительного рубежа Берлина. В этом городе было много мощных кирпичных зданий, превращённых обороняющимися в ДОТы с множеством окон-бойниц, наполовину заложенных мешками с песком. Дома вплотную подходили к восточному берегу Шпрее и соединялись траншеями и ходами сообщения. Комплекс зданий военно-инженерного училища представлял собой настоящую крепость с многочисленным гарнизоном. Кроме всего прочего, через Карлсхорст проходило несколько железнодорожных путей. В насыпь на всём ее протяжении были врыты бетонные сооружения, где ждали появления противника пулемётчики. За Карлсхорстом протекала река Шпрее, ширина которой в полосе наступления 9-го стрелкового корпуса доходила до 300 метров. За рекой начинались парки Трептов и Плентервальд.

Иван Павлович Рослый отдал приказ на атаку. А когда приказ ушёл в дивизии, переговорил по телефону с каждым комдивом. Суть разговора сводилась к следующему: Карлсхорст необходимо занять быстро, не мешкая перед немецкой обороной, прорыв провести стремительно, тараном, и тут же форсировать Шпрее.

— И не просто форсировать, — потребовал от своих подчинённых Рослый, — а перелететь Шпрее! Вместе с танками и артиллерией!

В 1-м эшелоне шли 301-я и 320-я стрелковые дивизии, танки 220-й танковой бригады и 92-го гвардейского полка ИСов. Во 2-м — дивизия генерал-майора Галая.

Танкистам было приказано перед форсированием Шпрее вплотную подойти к берегу, по возможности определить цели и, когда начнётся переброска, подавить всю огневую систему на противоположном берегу.

— Чтобы не только пулемётные очереди или снаряды, а и мухи не летели оттуда! — приказал генерал Рослый танкистам и артиллеристам.

После зачистки Карлсхорста дивизии подошли к берегу. На плечах солдаты несли лодки. До прибытия полуглиссеров 1-й бригады Краснознамённой речной флотилии батальоны 1-й волны 301-й стрелковой дивизии были уже на той стороне Шпрее и завязали бой, расчищая плацдарм. Во время переправы на западном берегу открыли огонь несколько пулемётных гнёзд, но их тут же, как было приказано, подавили своим огнём тяжёлые танки и артиллерия.

Полковник Антонов вскоре докладывал генералу Рослому:

— Иван Павлович, 301-я через реку перелетела. Первый лодочный рейс дивизии форсировал Шпрее на участке парк Трептов, парк Плентервальд. Подошла бригада речных кораблей. Форсирование продолжается. Левый фланг открыт, развернул Пешкова[115].

110

Михаил Иванович Сафонов — полковник, начальник штаба 301-й стрелковой дивизии.

111

Дионисий Сильвестрович Наруцкий (1904–1960) — полковник, Герой Советского Союза (1945). В РККА с 1926 года. Окончил Орловскую бронетанковую школу (1932). В 1945 году командовал гвардейским самоходным артиллерийским полком, затем 220-й танковой бригадой. Награждён орденом Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденами Кутузова 2-й степени, Суворова 3-й степени, Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды.

112

Николай Фёдорович Казанцев (1897—?) — полковник, начальник артиллерии 301-й стрелковой дивизии.

113

Исхак Идрисович Гумеров (1912–1993) — полковник, командир 1050-го стрелкового полка. Награждён орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красного Знамени, Красной Звезды.

114

Илья Архипович Мясников (1903–1976) — гвардии полковник, командир 92-го гвардейского тяжёлого танкового полка. Награждён орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского.

115

Александр Иванович Пешков (1908–1976) — подполковник, Герой Советского Союза (1945). В РККА с 1930 года. Окончил Московскую военную авиационно-техническую школу (1932), Военно-политическую академию (1941). Во время Великой Отечественной войны командир 1052-го стрелкового полка 301-й стрелковой дивизии. Награждён 2 орденами Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденами Суворова 3-й степени, Красной Звезды.