Страница 100 из 117
Прибыл начальник со свитой. Под хмельком. Бригадир напомнил ему про «сплавные». А тот: «Хрен вам, а не спирт! Чуть «матку» не упустили…» Сплавщики оторопели. И тут из их рядов выступил Булатов. Он подошёл к начальнику, взял его за ворот куртки и сказал, что самое последнее дело для начальника крысятничать по карманам работяг… В ответ тот обозвал Булатова «фашистом».
— С фашистами я встречался штык в штык и не бегал от них, а дрался в открытую! Я Рейхстаг штурмовал! А тебе откуда знать, как выглядит настоящий фашист? Ты ведь, говорят, конвоировал «штрафников» к передовой и подолгу там не задерживался! А ну гони спирт, канцелярская душа! — И встряхнул начальника.
Говорят, именно после того случая и прилипло к Булатову прозвище «Гришка-Рейхстаг». Возникло оно на волне уважения к фронтовику, который сумел защитить себя и своих товарищей. Это потом оно наполнилось ироничным и насмешливым смыслом.
Кого тогда напомнил Григорию Петровичу подвыпивший начальник, зажавший «сплавные»? Генерала Шатилова? Полковника Зинченко?
О войне чаще приходилось рассказывать в пивной. Там его фронтовой эпопеей интересовались чаще, и там он видел больше сочувствия и понимания.
Какое-то время после войны в небольшой часовенке на берегу Вятки ютилось городское кафе, а попросту пивная под названием «Голубой Дунай»[168]. Однажды в пивную зашла компания курсантов речного училища.
«Курсанты балагурили, десятый раз пересмеивались каким-то старым шуткам, когда у слышали чью-то реплику:
— Гришь, глянь-ка, наши водоплавающие. Никак, новое поколение на подходе. — Говоривший выглядел добрым парнем с косой саженью в плечах… — Верно, салаги?
Вокруг добродушно загудели, а один из курсантов шутку поддержал.
— Верно, батя, — кивнул он.
— Нормальные парни, нашенские, — продолжал новый знакомец. — С юмором — это хорошо. А мы вот тут с Гришей пивом балуемся. — Он указал в сторону невысокого человека со стрижкой полубокс, который всё это время не проронил ни слова. — Знаете хоть, что за человек перед вами? Нет? Это же сам Гришка Булатов!
Булатов опять никак не среагировал, взгляд был устремлён куда-то мимо всех, а вроде и смотрел в упор, но всё равно мимо. Повисла пауза, только знакомец никак не мог угомониться. Когда пиво закончилось, он принялся разливать по кружкам водку.
— Гриш, Гриш, ну что ты, ей-богу, расскажи пацанам. Про знамя расскажи, про Рейхстаг, они же нашенские, они же поймут.
Булатов обвёл всех взглядом, разом выпил, что было налито в кружке, резко отодвинул её в сторону, встал и, уже не обращая ни на кого внимания, вышел из пивной. Вокруг сразу всё ожило, зашевелилось. Народ торопился рассказывать и пересказывать друг другу то, что слышал не однажды, то, что не стал рассказывать Булатов. Припоминали всё подряд, и то, что непросто судьбу такую нести на плечах, и несмело костерили власть за то, что не хочет видеть в нём настоящего знаменосца, кто-то хвастался, что работает с героем на фанерном комбинате, кто-то говорил, что ещё до войны с Гришкой знаком был, достойный он человек — Булатов, а вот приклеилось — Гришка-Рейхстаг…»[169]
В 1957 году Булатов вместе с другом детства Виктором Шуклиным уехал работать на Север. Эта поездка с переменой места жительства была попыткой убежать от своего прошлого, от вопросов, сочувственных взглядов и насмешек. Прожил на севере около пяти лет. Но снова потянуло на родину.
А тут ещё в 1961 году, в ноябре месяце, в Институте Маркса, Энгельса, Ленина прошла встреча участников штурма Рейхстага, а затем, через два года, будто затянувшимся эхом вышел в свет 5-й том «Истории Великой Отечественной войны». В очередном томе «Истории…» среди знаменосцев названы Рахимжан Кошкарбаев и Григорий Булатов. Эхо конференции, проведённой в ИМЭЛ, отозвалось в обществе. Начались публикации, интервью, дискуссии. В 1964 году в газете «Комсомольская правда» вышла статья в то время известного корреспондента Игоря Клямкина «Знаменосцы». Снова прозвучало имя Булатова: «Флаг Кошкарбаева и Булатова вспыхнул над входом в Рейхстаг…» В 1965 году начались разговоры о новой попытке представить героя к давно заслуженной Золотой Звезде. Но постепенно Булатов и тут разглядел подоплёку недобросовестности и подмены. Говорили о штурмовом знамени, установленном им и лейтенантом Кошкарбаевым. О первом же, о сорокинском, снова посоветовали молчать. На сделку с совестью он пойти не мог. Предать своих боевых товарищей? Группу лейтенанта Сорокина? Переступить через своих разведчиков?
В сентябре 1966 года Булатов получил новый срок. На этот раз по статье 206, часть II УК РСФСР — хулиганка. Получил два с половиной года колонии усиленного режима. Сидел недалеко, в колонии № 5 в Кирово-Чепецке. Колония с историей: здесь сидел знаменитый футболист Эдуард Стрельцов — «Стрелец», а ещё раньше Эрих Хартман — немецкий лётчик-ас.
Когда Булатов получил свой первый срок, за него заступился маршал Жуков. Теперь в дело вмешался генерал-полковник Шатилов. Приехал сам, разыскал родных. Потом поехал к начальнику колонии. Срок скостили до полутора лет. Генерал чувствовал свою вину в незадавшейся судьбе своего бывшего солдата.
Но будет у Булатова ещё и третий срок — за воровство.
Весной 1969 года в канун Дня Победы он наконец выбрался в Москву. Встреча с командиром Семёном Егоровичем Сорокиным, бывшим командиром 2-й роты Петром Афанасьевичем Греченковым, братьями Виктора Правоторова. Самого Виктора к тому времени уже не будет в живых.
Сорокин, наконец, добился того, о чём мечтал, наверное, с мая 1945-го, — проведения экспертизы и опознания Знамени Победы, хранящегося в Центральном музее Вооружённых сил СССР. Ещё четыре года назад сорокин-цы составили письмо-опознание: «В ноябре 1965 года мы вместе с Героем Советского Союза Иваном Никифоровичем Лысенко побывали Центральном музее Вооружённых сил СССР, где внимательно осмотрели хранившееся в нём Знамя Победы и обнаружили, что это Знамя Победы НАШЕ, т. е. именно то, которое мы, разведчики 674 полка, сами сделали из перины. Об этом нам напомнили оставшиеся не снятыми на его кромке чёрные нитки, стёганные вручную неравномерными стежками, а также грубо струганное кинжалом древко.
В момент водружения на нашем знамени не было ни серпа, ни молота…»
У Булатова была переписка с маршалом Г. К. Жуковым и кинорежиссёром Романом Карменом. Хранилась фотография Жукова с его автографом: «На память Герою Рейхстага!» Именно так — с прописной. Пока отбывал третий срок, всё из дома пропало.
Девятнадцатого апреля 1973 года тело Григория Петровича Булатова нашли в петле в туалете ремонтного цеха ремонтно-механического завода. Предсмертной записки не обнаружили.
В декабре 2004 года тело торжественно перезахоронили у ворот Трофимовского кладбища города Слободского.
В областном Кирове в парке Победы 8 мая 2015 года открыли памятник Григорию Петровичу Булатову работы скульптора Салавата Щербакова. Деньги на монумент собрали земляки Героя. В народе памятник так и называют — «Знаменосец».
Даже после кропотливого и капитального исследования Григория Киселёва и публикации его антологии «Неудобная правда о взятии Рейхстага», история боёв за это здание в центре Берлина полна загадок, предположений, в ней возможны новые и новые открытия.
Впрочем, такова история всей войны. Потому-то и возник в читающем обществе в последние годы интерес к событиям Второй мировой и Великой Отечественной войнам. Историки, исследователи, писатели шагнули глубже в осмысление военной истории, иногда в запретные темы. В книгах публикуются документы, которые долгие годы утаивались под грифом «секретно».
Возвращение из забвения героев штурма Рейхстага — это ведь никакая не сенсация, а всего лишь преображённая тоска по правде. Которая, как известно, рано или поздно занимает то место, которое ей принадлежит изначально.
168
В моей маленькой Тарусе после войны тоже была пивная «Голубой Дунай». Видимо, это романтичное название привезли фронтовики в качестве своеобразного трофея. Тарусская пивная «Голубой Дунай» стояла на обрывистом берегу над рекой Окой. В 70-е годы прошлого века она ещё стояла, превращённая в склад стеклотары. Но краска на её тесовых стенах и изящных резных колоннах ещё стойко голубела… Когда покосившуюся бывшую пивнушку снесли, это место долго называли «Голубым Дунаем»…
169
Фрагмент из книги Г. Гончарова и А. Купарева «Тайна Знамени Победы», изданной в 2014 году в Кирове небольшим тиражом.