Страница 72 из 91
«Он проявлял уникальное для нашего общества чувство меры — у нас ведь принято или ненавидеть государство и прославлять борцов с ним, или, наоборот, проклинать всех революционеров и просто критиков власти. Даниил Александрович был одним из немногих людей, пытавшихся найти баланс, то, что Гегель называл единством противоположностей. Он видел, что у каждого есть свои резоны, своя правда, и в этом перекликался с Самойловым, который писал: «Но я им, впрочем, не судья… У нас цари, цареубийцы не знают меж собой границы и мрут от одного питья». Его главная человеческая заслуга — стремление в любой ситуации искать и находить баланс между разными позициями, разными политическими взглядами, что особенно непросто в России с ее трагической историей. Он пытался не танцевать лезгинку на политической трибуне, а спокойно склеивать то, что в нашей стране склеивается с большим трудом — соединять пеструю панораму мнений, интересов, страстей в единое целое российского общества, российской государственности. До него это пробовал делать академик Лихачев, но других подобных по масштабу фигур с тех пор, пожалуй, так и не появилось».
«Регулярно общаясь с Граниным более 20 лет, я не мог не обратить внимания на особую роль Лихачева в гранин-ских размышлениях о самых разных аспектах бытия. Касается ли это совести, порядочности, ценностей и идеалов человеческой жизни или черт нашего повседневного быта, «мелочей», составляющих атмосферу эпохи. Хорошо заметно, что самые значимые из своих исканий и размышлений Гранин поверяет Лихачевым.
Несомненно, что Гранин вслед за Лихачевым стал выразителем дум и чаяний петербургско-ленинградской интеллигенции, носителем ее культурно-исторического кода. А затем стал и ее символом. В итоге и Лихачев, и Гранин оказались в одном ряду — фигур, олицетворяющих простоту и величие русской культуры своего времени».
Ректор СПбГУП А. С. Запесоцкий.
«Фонд Лихачева был создан в 2001 году, через два года после кончины замечательного ученого. Инициаторами его создания выступили представили творческой интеллигенции Санкт-Петербурга, среди которых были писатели Даниил Гранин, Яков Гордин, дочь академика Лихачева — Людмила Дмитриевна. К сожалению, ныне уже покойная. Все эти люди вошли в состав Правления Фонда. Чуть позже я был назначен его директором. Бессменным председателем Правления Фонда в течение пятнадцати лет является писатель Даниил Гранин. Меня всегда поражало и даже трогало, как живо он вникает во все начинания и проекты, которые мы реализуем, сколько сам предлагает новых идей и направлений работы. С самого начала наш фонд претендовал на общекультурный уровень. Хотя мемориальные программы, популяризация научного и культурного наследия Лихачева занимали в нашей работе важное место. Мы создали сайт, на котором собрана полная библиография его трудов, множество фотографий, другие материалы. Издаем труды ученого, подготовили несколько документальных фильмов. Если Вы помните, в 2006 году отмечалось столетие со дня рождения Дмитрия Сергеевича Лихачева. Нам удалось добиться того, что Президент России Владимир Путин подписал указ, которым объявил весь 2006 год Годом академика Лихачева. Подобного прецедента наша страна до этого не знала, да и потом, кажется, такого не было. Мы выступили инициаторами присвоения имени Лихачева безымянной площади напротив Пушкинского Дома, у съезда с Биржевого моста. Там установлена памятная стела с барельефным портретом ученого. В том же 2006 году была учреждена Премия академика Лихачева за сохранение культурного наследия России, которая с тех пор вручается ежегодно».
«Теперь, задним умом, когда кризис наступил, понимаешь, что с чего началось. То были отдельные эпизоды удивления, которые стали происходить в последние годы то там, то тут. Вышел, например, в Ленинграде сборник срамных частушек. Поражает в нем не лексика, слава богу, ругань нашему уху вещь привычная, да и проза последних лет хорошо потрудилась на поле брани. Поражает смакование похабщины. Эти частушки не имеют отношения к фольклору, не имеют ни озорства, ни словесной игры, ничего того, что свойственно русской частушке. Сборник этот — самоделка густой матерщины, в угоду подлому вкусу, во имя рыночного успеха. Ну вышла и вышла, мало ли пакостей сейчас печатают. Но внимание мое привлекла фамилия составителя. Известный мне, недавно активист-демократ, зычноголосый участник митингов и собраний, как он топтал тоталитарный режим, коммунистическую идеологию, как ратовал за демократические свободы и роль интеллигенции! Боролся что было сил, победил, взошел на некоторое кресло и, сидя на нем, получил возможность не столько печататься, сколько печатать, что, оказывается, его больше всего прельщало. И вот понес беспрепятственно свою культуру в массы. Если бы ради идеи, а то ведь чисто корысти ради. Подзаработать на матерщине, пока есть спрос».
«— Скоро вам предстоит определять лауреатов премии «Большая книга». Верите вы в особую миссию литературы?
— Трудно ответить. Я, конечно, верю, что смысл ее существования проявляется лишь тогда, когда она что-то исповедует, чего-то хочет, что-то может раскрыть в человеке, о чем-то сказать, поделиться болью, недоумением, непониманием. То, что сегодня творится с массовой культурой, не ново. Это всегда было, но сегодня она проглотила читателя. Мой читатель ушел. Денег у него на книги нет, наука, которой занимались мои герои, сегодня низведена на положение никому не нужного предмета. Но я все-таки верю, что литература вернется, должна вернуться. Книга обладает особым преимуществом. Это преимущество — интимность. История не бывает плохой или хорошей. То, что происходит сегодня с книгой, тоже часть истории культуры. Книга останется, я сужу по тому, как она живет за рубежом. Живет.
— Какова сегодня роль интеллигенции? Она отошла от участия в развитии общества. Что ей осталось?
— В конце 80-х — начале 90-х была дань романтике, романтическому периоду истории, когда казалось, что интеллигенции что-то может сделать. Не жалею об этом периоде, многое не удалось, но это было красиво. Интеллигенция — замечательное российское сословие. Она очень много сделала хорошего, а те, кто кричит против интеллигенции, кто они такие? Ленин говорил, что интеллигенция — это говно. А кто он был?
— Интеллигент. Худо-бедно.
— Интеллигенция — принадлежность тоталитарного режима. Сейчас она как функция кончилась, но интеллигенция всегда была неким музыкальным ключом, струной. Какова ее роль сегодня? Мы не знаем, куда идем, что строим. Говорят, не обязательно иметь цель в жизни, надо просто жить. Но мы привыкли что-то строить, куда-то идти. Я не знаю, на какое будущее мы рассчитываем. Знаю, что надо избавить людей от коммунальных квартир, от нищенского жалованья. Но этого мало. Когда мы говорим о культуре, мы вынуждены констатировать очень неприятное явление. Культуру могут потреблять только богатые люди. Чтобы посмотреть с семьей памятники культуры или пойти на премьеру, нужны немалые деньги. Это ненормально, неправильно.
— Придется ждать, когда страна разбогатеет, нефти будет еще больше, воровать не будем.
— Вот это ужасная фраза. Ею пользуются все наши чиновники. Когда люди получат квартиры, мы займемся культурой. А культура — вещь непрерывная, а не фазовая. Разве в советское время страна была богаче — ответьте мне? Почему же она давала возможность студенту бывать в филармонии, в театре, ездить запросто в Петергоф? Почему я тогда мог покупать книги? А сейчас мы богатые, продаем столько нефти, а я никуда не могу поехать. Для кого это богатство? Если это дурная культурная политика, как вы говорите, то эта дурная страна».