Страница 22 из 37
— Да что ж мне с тобой делать? — усмехнулся Венциан, глядя на мои несчастные руки. Впредь нужно будет позаботиться о перчатках. — Принесите зелье!
— Что? Зелье? Зачем? — ужаснулась я, осматриваясь по сторонам.
Глава шестая
Служанка, которая с тяжелым вздохом расправляла букет на столе, тут же подобрала юбки и бросилась вон. Мне почему-то казалось, что она рада была выбежать из столовой. Когда она вернулась, то несла в руках флакончик.
— Это что такое? — спросила я, глядя с подозрением.
— Это — яд, — улыбнулся Венциан. — Буду отравлять вам жизнь…
Он снял с подноса пузырек и взял чистый платок.
— Я прошу вашу руку, — усмехнулся он, пока я искренне недоумевала, опасливо прижимая ее к груди. — Я бы рад встать на колени, и сделать это торжественно с пафосом, но, увы…
Он посмотрел на свои ноги, стоящие ровно на полочке кресла.
— Как вы можете смеяться над таким? — спросила я, растерявшись.
— А что мне остается делать? Ах, простите! Мисс Миракл настоятельно просила меня быть с вами вежливым, — послышался голос, когда я смотрела на то, как душистое зелье в его руках пропитывает белоснежный платок. Голубой пар расцвел цветком, а в воздухе запахло чем-то похожим на анис.
— Вашу руку, мадам, — послышался голос, пока я вдыхала незнакомый запах. — Позвольте пригласить вас на экзекуцию… Будьте так любезны, не откажите мне в криках: «А! Ой! Больно! Прекратите!».
— И вы думаете, что после такого я соглашусь? — опасливо спросила я, глядя на платок.
— А куда вы денетесь? — с улыбкой произнес Венциан, беря меня за руку. Я отвернулась, зажмурилась и вздрогнула, когда платок прикоснулся к моим царапинам.
— Я боюсь, что будет больно, — выдохнула я, вспоминая, как мне вытаскивали занозу, которую я умудрилась посадить в гостях на пикнике.
— Ну что ты, — слышался голос за спиной, пока я выдыхала. Зелье щипало так, что я стиснула зубы.
Я осмелилась повернуться, видя, как нежно держат мою руку в своей руке и как бережно промакивают каждую ссадину.
— Тише, тише, — слышался голос, а по коже пробежал легкий ветерок чужого дыхания. — Я даже подую… Ну вот и все…
Мне вернули мою руку с бантиком платка. Эта странная забота заставила меня замереть на месте, рассматривая белые кокетливые ушки узелка.
— Спасибо, — прошептала я, прижимая руку к груди. Я совершенно растерялась, не зная, что и думать. — Вы… очень… любезны и…
Я совершенно запуталась в чувствах, приглаживая белые ушки платка.
— Скажите, а … как вы… — опустила я глаза на его ноги. И тут же закусила губу, укоряя себя в такой вопиющей бестактности.
— Бегал за девушками. Больше не буду, — улыбнулись мне, пока я мяла в руках платок, пропитанные зельем. — Поэтому берите на заметку. Я не буду бегать за вами, как мальчишка.
Венциан рассмеялся, пока я направлялась к двери.
— С-с-спокойной ночи, — прошептала я, забыв, как открывается дверь.
— Дверь открывается от себя, — напомнили мне, пока я тянула за дверную ручку.
Я вылетела из комнаты, растерянная и напуганная. «Так, возьми себя в руки!», — успокаивала я себя, оборачиваясь на дверь. — «Мы решили его в себя влюбить! Осталось выяснить, как это делают!».
Осторожно войдя в комнату, я увидела привставшую с софы нянюшку.
— О, уже вернулась! Надеюсь, все было пристойно! Так, иди сюда! Давай я тебя раздену! — хлопотала нянюшка вокруг меня, помогая стянуть платье.
— Нянь, а можно у тебя спросить, — осторожно начала я, подставляя руки под ночную рубашку. Наверное, стоило начать издалека. — А ты когда-нибудь влюблялась?
— О, конечно, моя девочка, — вздохнула няня, пока я задумчиво теребила распущенные волосы. — Было дело однажды! Он смотрел на меня, я смотрела на него… Наши взгляды встретились…
— О, как это романтично! — выдохнула я, глядя на мечтательное лицо няни. Она застыла посреди комнаты, прижимая к груди ленту.
— Он стыдливо отвернулся, а потом любовь ударила ему в голову, — вздохнула няня. — Ну, я немного помогла любви подсвечником.
— И! — запереживала я, представляя влюбленную няню.
— А дальше вам знать не положено, — строго заметила няня, поднимая на меня глаза. — Так, погодите! А вы почему спрашиваете? Вы собрались кого-то соблазнять?
— Да так, — беззаботно потянулась я. — Просто любопытно! И все-таки, как? Просто я вижу, что … нашей экономке нравится садовник! И она ведет себя очень странно!
Я хитрым глазом покосилась на нянюшку. Та присела на кровать, подтыкая мое одеяло.
— А! Вот вы о чем! Я полагаю, что женщина должна в первую очередь заинтересовать мужчину, — авторитетно произнесла няня, думая о чем-то своем. — Просто обратить его внимание на себя! Сделать нечто такое, чего он ну никак от нее не ожидает! Но в рамках приличия, разумеется! Нельзя уподобляться кокоткам! Иначе мужчина плохо подумает о даме! Открою секрет! В этом деле важна настойчивость!
Ах, обратить внимание. Нужно будет попробовать!
— Потом, — рассказывала няня, видимо, вспоминая опыт. — Нужно удержать его внимание! Это не так-то просто, как вы думаете! Нужно сделать так, чтобы мужчина никуда от вас не ушел!
Отлично! Удержать!
— Но все это нужно делать внезапно! И чтобы мужчина и окружающие не догадались о том, что это ваших рук дело! Главное, в женщине — загадка! — заметила няня, задувая магическую свечу. — И тогда, считайте, что он — ваш. Спокойной ночи, дорогая!
«Внезапность. Настойчивость. Удержание. Загадка», — повторила я себе, погружаясь в сон.
Утром я проснулась, быстро съела завтрак и вспомнила, что на стене осталось несколько толстых лоз, которые я никак не могла вырвать руками. Я вспомнила, как в чужом саду ловко орудовали топором садовники, срубая старое трухлявое дерево. Мне нужен топор. А еще мне понадобится мешок для листьев и перчатки.
Я вышла на улицу, видя, как кучер сгружает какие-то мешки на землю.
— Мешок, — обрадовалась я, решив спрятаться за колонну.
— Ой, а что в них? — спросила служанка, которая шла навстречу.
— Это … этот… как его… кофей! — произнес кучер. — Новомодный напиток! Привезли издалека! Теперь вся столица пьет только кофей! Как по мне черная дрянь. Но хозяину видней!
— Мешок, — вздохнула я, высматривая, когда же они уйдут в дом. Я ловко развязала мешок, вытряхнула оттуда какие-то черные зерна и спрятала мешок под юбками, пока никто не видел.
На козлах кареты лежали грубые перчатки кучера вместе с плащом. Плащ я оставила, а перчатки осторожно унесла.
Прогуливаясь и делая вид, что любуюсь цветами, я увидела на дорожке целую груду веточек. И услышала звук топора.
— О, здравствуйте, мистер Квин! Вы сегодня до утра? — улыбнулась я, все еще держась на почтительном расстоянии. — Вас, кажется, звали помочь занести мешки в дом!
— О, мэм! Я сейчас! Только бошки этим посношу! — заметил садовник. — Вот уже сколько полил!
Да! Нужно будет полить выжившие цветы!
— Они сказали, что срочно, — вздохнула я, показывая рукой на дом.
— Иду! — крикнул садовник, бредя к мешкам. — Кому там че донести? Донести — это не мое! Обнести — вот это да! Эх! Представим, что здесь награбленные сокровища! Раз, два, взяли! И побежали! Так, куда мешки воруем?
Я юркнула за изгородь и с трудом вытащила из пня топор. Вот и все! Я готова!
Открыв дверь ключом, я вошла в сад. Переодевшись в лохмотья, я стала кромсать топором сухой ствол. Я не всегда по нему попадала, но в конце-концов я его победила.
— Фу-у-ух! — упала я на диван, глядя на сломанный об стену топор. — Зато теперь все сухое и некрасивое будет убрано! Осталось вынести листья и ветки, а потом полить растения. Я собрала все, прихватив старенькую лейку.
Прислушавшись, нет ли никого за дверью, я выскользнула, оставив дверь приоткрытой. Листья я разбросала под деревьями, а ветки бросила под заросли.
Вместе с лейкой я направилась к фонтану, как вдруг…
— … вчера она у меня спросила, как соблазнять мужчину! — послышался голос нянюшки. — И я ей сказала, что женщина должна сделать нечто такое, чего мужчина от нее ну никак не ожидает!