Остаться до рассвета

***

… - Мы дома, Виррис.

Девушка распахнула глаза: в полумраке кареты угадывался силуэт Бьорда, сидящего напротив. Поглощённая воспоминаниями, она и не заметила, как возница привёз их…домой. Выбралась сама, игнорируя мужнину помощь, и побрела по аллее, навстречу подсвеченной фонариками двери. Завтра по новому адресу явится заказчица — на финальную примерку. С открытием мастерской муж предложил не спешить, и Виррис только кусала губы, понимая справедливость его аргументов: не принято замужней даме работать, тем более работать много. И клиентуру терять не хочется: вполне вероятно, что через год Вир возобновит свою деятельность в прежнем объёме, а не так, как они договорились с Бьордом на этот год: только самых-самых, только в радость и удовольствие, вот как завтрашняя заказчица. От поступков фиктивного мужа Виррис испытывала смешанные чувства, ни за что не желая признавать, что среди них есть и благодарность: в частности, за то, что за аренду того самого приглянувшегося помещения для мастерской Бьорд внёс плату на год вперёд, сохранив за Виррис право им пользоваться. Когда он всё успевает — оставалось для неё загадкой.

Работа — это то, что всегда спасало её, не давало предаваться унынию и упиваться жалостью к себе. Спасёт и сейчас.

***

Реакцией королевского советника на бракосочетание старшей из Адорейн и Бьорда Элге насладилась сполна уже на следующее утро после визита четы Зораттов, едва благодушно настроенный лорд Тивис развернул одну из газет. Она с внешней невозмутимостью отдавала должное тёплому пирогу с начинкой из сыра и зелени, когда справа раздалось сдавленное шипение и шелест сминаемых страниц. С деланным недоумением Элге вслед за вытянувшим шею Мадвиком повернула голову, чтобы увидеть, как отброшенная прочь газета, измятая самым неаристократичным образом, сгорает, обращаясь в пепел. И сизые лепестки оного под шокированным взглядом леди Бритты оседают на инкрустированные доски дорогущего паркета. Взгляд светлых голубых глаз полоснул её ледяным лезвием, но отступил от спокойной глубокой зелени с золотистыми вкраплениями.

День свадьбы Бьорд выбрал удачно: в этот день Тивиса не было в Леаворе, и вернулся он лишь вчера в ночь, чтобы спуститься к завтраку безупречно одетым, бодрым и свежим, как всегда. И в недурственном настроении — до первой перевёрнутой газетной страницы.

Вопросы от леди Бритты и изумлённого вспышкой гнева Мадвика посыпались одновременно; Элге молчала, демонстрируя вежливое удивление. С потаённым предвкушением приготовилась слушать объяснения Тивиса своему поведению: если семья всё же не знает о его шантаже, реакция на простое, рядовое событие в жизни двух леаворцев Бритту с Мадом безмерно удивит. Тивис метнул на невестку ещё один нечитаемый взгляд, и отговорился перед женой и сыном какой — то ерундой. Элге лишь бровь приподняла, не позволив себе ни ухмылки, ни саркастического смешка.

За вторую газету лорд Форриль взялся, вернув самообладание, и увидев ещё одну заметку, с нарочитым удивлением протянул:

— О! Леди Адорейн вышла замуж? Элге, дорогая, но почему вы нам ни словом не обмолвились?

И Элге подхватила игру, совершенно искренне уведомив домочадцев о своём незнании до последнего.

— За господина Бьорда? — изумилась леди Бритта. — Вот это номер! Но так внезапно, тайно!.. Элге, милая, вы не в курсе, с чем связана такая поспешность? И — как же так, почему не пригласили вас?

Глаза свекрови горели неуёмным любопытством, а по лицу её легко угадывалось, что она рассматривала только одну, вопиюще неприличную версию столь стремительного заключения брака. Элге на мгновение захотелось подтвердить эти нелепые подозрения, но она со всем доступным ей достоинством отстояла репутацию и честь Виррис.

— Я виделась с сестрой вчера, — спокойно объявила девушка, не глядя на свёкра. — Подозрения в дурном поведении Виррис, равно как и в недостойном джентльмена поведении господина Бьорда мне слышать крайне неприятно. Он давно ухаживал за Виррис, и я рада, что она согласилась на его предложение. Конечно, я с удовольствием побывала бы на их церемонии, но, боюсь, безопасность семьи, о которой позаботился глава дома, не позволила мне такой радости.

Форриль-старший последний намёк невестки, высказанный совершенно невинным тоном, проглотил не поморщившись. Что ещё оставалось под взглядами супруги и сына?

— Ухаживал..? — удивился, в свою очередь, Мад. — Никогда не замечал!

— Женскому глазу такие вещи более заметны, — пожала плечами Элге. — Насколько я помню, господин Зоратт ещё во времена учёбы Виррис смотрел на неё, разве что, будучи в то время женатым, не позволял себе в её сторону никаких непристойных поползновений.

Не удержалась и посмотрела прямо в глаза своему мужу. Тот, не выдержав, отвернулся; пальцы стиснули чашку с кофе так, что тонкий фарфор едва не треснул. А Элге, сама того не зная, не сильно погрешила против истины: Бьорд действительно выделял ученицу из толпы других одарённых магов.

***

— Любезная моя Элге, — раздалось за её спиной, и девушка, вздрогнув всем телом, резко выпрямилась.

После пирога и горячего кофе с терпкой корицей и нежной ванилью она ушла в свои теплицы. Подходящая растениям температура поддерживалась в постройках и в зимнее время, и работать можно было в одном тёплом платье, не опасаясь ни замёрзнуть самой, ни погубить ростки. Магия, закапризничавшая было от потрясения изменой Мада, вернулась мягким пушистым котёнком, ластясь к ладоням, щедро делясь теплом и силой с травами, и Элге с удовольствием проводила дни в теплицах. Стараясь не думать о том, кто будет ухаживать за оставшимися растениями, когда она покинет особняк Форрилей.

Появление лорда Тивиса застало её врасплох, хотя приватной беседы она ждала. Молча уставилась свёкру в область между шеей и подбородком. Тот стоял, подпирая плечом дверной проём, мало заботясь о проникающем внутрь февральском воздухе.

— Как вы можете это объяснить? — негромко поинтересовался советник.

— Чувствами, вероятно? — вежливо предположила Элге.

Внутри её всю перетряхивало от ужаса: не отступит! Он умён и опасен, он недоверчив, как всякий политик, он придумает что-нибудь ещё, что запрёт её, Элге, сначала в этом доме, а потом в красивых, когда-то вызывавших столько восхищённого любопытства стенах сайттенского замка, а дурак-Мад даже не догадается, что её держит возле него на самом деле! Конечно, ни в какую любовь Бьорда ледяной лорд не поверил! Так взглядом и сверлит!

— Какими чувствами?

— Настоящими, какие иногда случаются между мужчиной и женщиной.

Она изо всех сил надеялась, что смотрит в лицо змею прямо и невозмутимо, как умеет смотреть её нечаянный новый родственник Бьорд.

— Папа, вот ты где! А я тебя всюду ищу!

Тивис с тенью досады на молодом лице повернулся на возглас сына, а Элге облегчённо прикрыла веки. Свёкор, метнув на девушку изучающий взгляд, нехотя вышел на улицу. Сквозь стеклянные стены теплицы Элге видела, как он о чём-то заговорил с Мадвиком, и мужчины неторопливо ушли в сторону дома. Постояла с закрытыми глазами, выравнивая дыхание, пытаясь загнать обратно страх перед этим человеком. Нет, нет… Виррис он больше не страшен, Вирис под защитой, Зоратт слишком заметная и уважаемая фигура, чтобы лорд Форриль пошёл против него, даже при всём его влиянии и связях. Легенда о давней симпатии директора к её сестре вполне правдоподобна. А ей, ей самой не надо дразнить его. При всей своей проницательности и подозрительности, свёкор считает её недалёкой девицей, и пусть так и будет. Пойми он, сколь мало наивности в ней осталось, кто знает, какие рычаги давления Тивис способен применить. Больше всего на свете Элге опасалась принудительного лишения родной уже целительской магии. Не раз и не два после шантажа королевского советника девушка подумывала ответно пригрозить ему чем-нибудь: награждением болезни, безобидным, но позорным недержанием каким-нибудь, заиканием, способным проявляться на совещаниях, например — теперь она много чего могла. Но такого отец Мада ей не простит, после таких действий, не приведи Светлое Небо, на её шею ляжет блокирующий ошейник, и вся её недолгая битва будет с треском проиграна. Нет, лучше и дальше оставаться для него дурочкой — так оно безопаснее.