Страница 44 из 46
Впрочем, они сильно и не пытались. Будто понял, что перед ним особый случай, терапевт махнул рукой и отправил медсестру за узистом. А сам принялся снова натирать стекла очков.
От этих монотонных движений Веронике спустя минуту стало легче. Внутренняя пружина начала разжиматься. На смену панике пришло спокойствие. И к приходу узиста она успела себя убедить, что доктор ошибся.
– Глупость какая-то, – фыркнула, устраиваясь на жесткой кушетке.
– Ты выбросил деньги на ветер. Говорила же, что не нужно меня никуда везти, – с важным видом сообщила она Руслану.
– Никого там нет, – раздраженно сказала узисту.
Но уже через секунду тот повернул к ней монитор, указал на маленькое темное пятнышко, и следующая фраза застряла у Вероники в горле.
– Акушерский срок – четыре недели, как я и говорил, – в полной тишине произнес вытерпевший все нападки Пожарской терапевт. – Поздравляю.
После такой новости перед глазами Вероники все закружилось, совсем как перед обмороком в гараже. Наверное, если бы не лежачее положение, падения было бы не избежать.
Но опытный узист придержал ее за руку. Медсестра на всякий случай достала ампулу с нашатырем. И, пока все вокруг суетились, вместо будущей мамочки в подобие обморока рухнул Руслан.
Нет, он не упал на пол – всего лишь приземлился на каталку Пожарской. Но тряхнуло, как во время землетрясения.
Вместе с этой встряской в голове Вероники все неожиданно встало на свои места.
– Но этого не может быть... Как? – Она снова повернулась к монитору. Тот уже ничего не показывал, но все поняли, о чем речь.
– Вы не первая, кто так говорит, – вмешался в диалог узист. – Если бы я с каждого брал хоть тысячу, озолотился бы уже.
– Боже... Я столько лет пыталась забеременеть... – Вероника посмотрела на Руслана. – А он вообще... – Махнула рукой.
– И это мы тоже слышим регулярно. – Узист заулыбался. – У тех, кто планирует беременность, часто бывают проблемы. Бог не любит чужие планы. А когда без них, случайно – так и организму легче, нет ожидания, нервов. И ему, – врач пальцем указал на потолок.
– Наверное... – Пожарская погладила свой плоский живот и, пряча слезы, отвернулась к стене.
– Так, меня в приемном покое уже ждут, – снова переключил на себя внимание терапевт. – Думаю, эти двое здесь справятся сами, – он взглядом указал на Веронику и Руслана. – А нам лучше пойти.
– Да, точно... Там какая-то девушка сидела! – Будто дрессированная, медсестра тут же засеменила в сторону двери. Даже не оглянулась.
Спустя несколько секунд, отключив всю технику, за ней вышел и узист.
После того как персонал ушел, наверное, должно было стать легче. Во всяком случае, не осталось лишних глаз. Никто не говорил про чудеса и не смотрел как на душевнобольных.
Но Вероника чувствовала, как вместо спокойствия внутри поднимается настоящая буря... Целое торнадо из разных эмоций, которые совершенно нереально было сдерживать.
– Я не знаю, что тебе там перерезали, но от святого духа я залететь не могла! – вырвалось у нее с истерическим смешком от первого же взгляда на Руслана.
Тот, потерянный и окаменевший, в ответ лишь сглотнул.
– И не смотри так! – Пожарская уже и не пыталась остановиться. – У меня не было никого кроме тебя. Там, рядом с дачей, вообще ни одной живой души не было. Только твой сосед! Но он лишь снег во дворе почистил. Мы даже чай попить не успели, как явился ты и устроил стриптиз!
Вместо споров и разговоров о соседе Руслан моргнул.
– Если скажешь, что это не твой ребенок, я тебе лично что-нибудь отрежу. И на этот раз не срастется!
Смех и слезы перли из Вероники так же, как и слова. Без пауз и передышки. Гладя свой живот, она уже не смотрела на Руслана. Не ждала его ответов. И сама говорила за двоих.
– И на аборт я не пойду! Возможно, папка у него идиот, но я уж как-нибудь воспитаю малыша нормальным человеком. Самым любимым... Моим золотым.
Всхлипнула от счастья.
– Маленький мой... Хороший... Чудесный. Я так долго мечтала о тебе.
Слезы лились и лились. Мешали говорить. Но молчать казалось сложнее.
– Мы вдвоем обязательно справимся. Без твоего глупого папки, который даже сказать ничего не может!
Последние слова прозвучали с особой интонацией – смесью злости, отчаяния и надежды. Только и в этот раз Руслан ничего не произнес.
Будто памятник, он до хруста сжал поручни коляски. Бросил очередной невидящий взгляд на аппарат узи. И лишь когда Вероника совсем отвернулась от него, вдруг четко произнес:
– Карим!
– Что? – От неожиданности Вероника чуть с кушетки не упала.
– Если мальчик родится, то назовем Карим, – важно пророкотало это чудовище. – Если девочка, то будем выбирать имя вместе. Но пацан – точно Карим.
– Руслан, ты вообще слышал, что я тут говорила? – Слезы резко закончились.
– Ты что-то говорила? – Гризли вставил в левое ухо палец. Потряс. Потом повторил эту же процедуру с правым.
– Несколько минут распиналась! И оправдывалась. И объясняла, что других не было. Я мозоль на языке натерла, а ты...
– Я папой стану!
С дебильной улыбкой чудовище поднялось с кресла, подошло к вазе с цветами и, вынув букет, опрокинуло в себя всю воду.
– Ты точно ненормальный. – Не в силах смотреть на это, Вероника закрыла лицо ладонями.
– А ведь я читал, что ткань может так зарубцеваться... Один случай на тысячу. – Словно все еще не мог проснуться, Руслан потер лицо. – Доктор после операции сказал, что через год обязательная проверка. Все ее проходят. Но у меня тогда времени не было. Плюнул на анализы. А теперь вот...
– С кем я связалась?..
Вероника не понимала, чего ей хочется больше: смеяться или плакать. Мозг снова сбоило, потому слезы потекли в два ручья, а губы сами собой растянулись в улыбку.
– В ЗАГС прямо сейчас поедем. Надо документы подать. А после к родителям. К твоей маме, если хочешь, тоже можем съездить.
– Бадоев, ты не ненормальный! Ты хуже... Я даже не знаю, как это назвать.
– Ну ладно, не хочешь к маме, так и не надо.
Уже совсем оправившись от шока, этот наглый медведь подошел к кушетке и против воли подхватил Веронику на руки.
– Чурбан неотесанный! – Она изо всех сил ударила его в грудь. – В ЗАГС он собрался! К родителям! Да ты мне даже предложение не делал!
Так и не дойдя до двери, Руслан резко остановился.
– Серьезно? Не сделал?..
– Только сказал, что мы не пара. И вернул боссу!
– Черт... – Руслан зажмурился, будто схлопотал по голове. – Забыл.
– Ну да, мелочь...
– Мой косяк. Надо исправить!
– Я буду сопротивляться! – Вероника жадно облизнула внезапно пересохшие губы и притихла.
– Сейчас. Только у доктора узнаем, как сильно тебе можно сопротивляться. И начнем.
Всего за несколько часов Вероника покаталась на джипе, на руках, на коляске, потом снова на руках и теперь заканчивала свое путешествие опять на джипе.
От того, что случилось между «пересадками», голова шла кругом. Как ни старалась, Пожарская не могла поверить, что стерилизованный гризли заделал ей малыша... Крошечного медвежонка. И точно так же не могла поверить, что этот упрямый мужлан собирается предложить руку и сердце.
Тараканы в голове были в шоке от таких перемен. Часть скандировала: «Фиг ему, а не свадьба!» Другая часть, завалившись на спину, радостно дрыгала ножками. И ещё одна часть, самая многочисленная, требовала заставить мерзавца заплатить и за слезы, и за слишком долгое ожидание, и за отвратительное свидание с Игнатовым.
Ожесточенные споры между группами тараканов велись всю дорогу. Их стараниями Вероника отказалась от поездки в ЗАГС. Они же устами Пожарской заставили Руслана отвезти ее домой.
Получивший добро от доктора на любое «сопротивление», Бадоев не возражал. Проворчав, что все равно сделает ее своей женой, он повернул руль в сторону проспекта. И джип улиткой покатил по новому маршруту. Адски долго, чтобы Вероника могла удержаться за свою обиду. И слишком осторожно, чтобы не поняла, насколько мерзавец дорожит ею.