Страница 22 из 28
— Явился не запылился, — встретил Морьо насмешливый голос Тьелкормо. Тот успел проследить, куда отправились Майтимо с Кано и Курьо, и, вернувшись во дворец, теперь сидел на подоконнике в спальне. Он обернулся к младшему, как только Карнистир открыл двери.
— Конечно, не запылился, — Морьо гордо прошёлся перед старшим в чистой тунике, надетой взамен той, что была заляпана краской. — Решай скорее, что будем рисовать, а то есть у меня пара идей… — он многозначительно окинул взглядом пустующие стены.
— Конечно, леса Оромэ, торонья! — пожал плечами Турко, спрыгивая с окна на мраморный пол спальни. — А ещё я хочу, чтоб по этой стене мчался табун лошадей. Пусть тут и в почете олени, но мне по душе видеть бег скакунов, — Светлый широким жестом обвёл стены своей спальни.
Карнистир удержался от по-детски восторженного вопля «Лошадки!» и примолк, представляя себе размах работы.
— На целый табун меня, наверное, не хватит… — с огромным сожалением признался он. — Вот если бы ты помог, а не сидел в сторонке…
— Да как я могу остаться в стороне? — Светлый приобнял братишку и шепнул на ухо: — Но, кажется, наш табун подождёт. Там Курьо уговорил Майтимо вновь забраться на Древо…
— Так побежали! — Морьо чуть не подпрыгнул от такой вести. Тьелкормо схватил его за руку и увлёк к окну. Братья спрыгнули на террасу и спустились в парк, окружавший дворец Ингвэ. Едва оказавшись за оградой, во весь дух помчались к холму.
***
— Я их вижу! Уже спускаются… — раздосадованно выдохнул Карнистир, когда они с Турко, вихрем промчавшись по тихим улочкам, заметили фигуры братьев на изумрудном склоне Эзеллохара. За ними разливалось море света… Как ни обидно, но новое восхождение прошло без него.
— Тс-с, прячемся, — Светлый утянул Тёмного в кусты. Они легли на землю, старательно изображая мышей. Братья прошли мимо, на ходу бросив верёвки обратно в кусты.
— Пусть думают, что они одни такие хитрые, — Морьо зажал рот ладонью, чтобы не рассмеяться, отправив Тьелко осанвэ. — Идём?
— Тихо, пусть уйдут подальше… — Турко выразительно взглянул на младшего.
Морьо в ответ набычился, недовольно покосившись на брата, мнящего себя на охоте, но признал, что план Тьелкормо хорош.
Едва дождавшись, когда Нельо, нёсший на плечах Атаринкэ, и Кано спустятся с холма, Турко извлёк из кустов спрятанные мотки верёвки и решительно отправился к Древам. Морьо не отставал ни на шаг, вслед за старшим попросив у исполинов разрешения немного погостить. Склонил голову перед Телперионом, желая доброй ночи, и потянулся к верёвкам, чтобы первым начать подготовку.
Тьелкормо споро обвязался верёвкой, проверил крепления на младшем и начал восхождение. Оно было уже привычным - по извилистым корням к коре Древа, которое само показывало кратчайшую дорогу наверх.
Путь их стал одновременно знакомым и неизведанным: другим оказался прихотливый рисунок изломов коры, не колыхалось над головой жаркое марево, не наворачивались на глаза слёзы от немилосердно яркого света… И совсем другим было чувство, расцветающее внутри Морьо, когда юный нолдо касался прохладного серебристого ствола: словно Древо делилось с ним тем спокойствием, которого так часто не хватало Тёмному. Потому-то Карнистиру и хотелось задержаться на ветвях Телпериона подольше, а лучше - до самого утра…
Тьелкормо посматривал на младшего, но верёвки не напрягались, Морьо шёл вслед за ним спокойно и уверенно, поэтому фэанариони быстро достигли нижней ветви. Немного передохнув, продолжили подъём.
И вот они добрались до цели - одной из верхних ветвей, тонкого прутика в сравнении с самим Телперионом. У отчаянного Карнистира всё же захватило дух от головокружительной высоты и красоты открывшегося вида. Он оседлал ветвь, лишь бы чувствовать под собой надёжную опору. Вниз Морьо не смотрел, его взгляд покорили искусные формы соцветий Древа, источавшего мягкое, призрачное сияние. Старшего оно очень красило: озаренное Телперионом лицо Светлого стало возвышенным и волшебным, как у майа.
— Представь, что атто сотворил устройство, похожее на крылья, — Тьелкормо раскинул руки в стороны, нисколько не страшась огромной высоты. — И мы бы сейчас отправились в полёт до Валмара. А ещё лучше - до самого Тириона!
— Пролетели бы мимо башни деда Финвэ, он бы оторвался от дел, глянул в окно - а мы ему машем, — широко улыбнулся младший, мечтательно прикрыв глаза. Небылицы брата там, где было невероятно далеко от земли, звучали так правдиво, что в них верилось с первого слова.
***
Время света Телпериона неумолимо подходило к концу. Турко заметил, что с ветвей начинает струиться роса, а Древо, с радостью принявшее эльдар, засыпает.
— Морьо, нам пора спускаться.
— Как, уже? — Морьо сначала упрямо набычился, но потом со светлой грустью попрощался с серебряным Древом, желая ему добрых снов. Поддерживаемый Тьелкормо, спустился наземь - словно побывал в другом мире и вернулся домой.
Такие совсем недавно близкие звёзды вновь стали далеки - начинался час смешения света. Светлый вновь поблагодарил Телперион, но уже за то, что Древо дало им возможность увидеть такое великолепие. Затем обернулся к младшему:
— Возвращаемся во дворец?
Заметив утвердительный кивок притихшего Морьо, спрятал мотки верёвки на прежнее место и с хитрой улыбкой произнёс:
— Кто последний, тот девчонка…
— Хуже: кто последний - тот ты! — выпалил Карнистир, сорвавшись с места и во что бы то ни стало стремясь первым добраться до дворца.
— Какие угрозы! — Тьелкормо знал, что, каким бы уставшим не был младший, эти слова магическим образом вернут ему силы. Забудь он про эту фразу, сейчас Морьо еле-еле тащился бы с холма до дворца Ингвэ, ещё и заунывно жалуясь, что устал, а так впереди мелькали пятки братишки. — Расплата будет жестокой!
Даже понимая, что кара будет не самой страшной из возможных, Морьо всё равно ойкнул на бегу. Как на крыльях домчавшись первым до дворца, одним махом перебрался в спасительные покои через окно, затворил его, а заодно, задыхаясь от смеха, закрыл двери.
— Догоню, догоню! — прокричал вслед младшему Тьелкормо, сам во весь дух припустив с холма вниз. А над ним с братом серебристыми вихрями взвивалась ввысь роса Телпериона и призрачным водопадом струилась на Валмар и его окрестности…
Умытый росой Телпериона, Морьо весь серебрился, как драгоценная статуэтка. Когда Тьелко настиг младшего в собственных покоях, то обнаружил, что Карнистир, позабыв про погоню, завороженно вновь и вновь проводит ладонью по стене спальни. В серебряных линиях уже угадывался скачущий во весь опор конь с развевающейся волнами гривой…
— Ты до сих пор спать не хочешь? — для вида удивился Тьелкормо, приставляя стремянку к стене и поднимая туда ведёрко с краской. — Не стряхивай с себя росу, торонья! Сейчас найдём ей применение!
Морьо усмехнулся в ответ:
— И не подумаю заснуть! Ты без меня или краску смешаешь не в той пропорции, или стряхнешь всю росу, а у меня есть с ней одна идея…
Без его чуткого руководства не остался ни один этап рисунка: Морьо очень переживал за красоту картины, волновался за правильность каждой детали и временами даже одёргивал себя, чтобы не прикрикнуть на старшего…
Тем временем Турко разошёлся не на шутку, словно недавнее восхождение на Телперион придало ему сил. Час смешения света миновал, давно светил Лаурелин, но благодаря отцовской системе вентиляции покои оставались по-прежнему прохладными.