Страница 29 из 78
Он стоял и мысленно общался с Мезенцевой с минуту, наверное, или чуть больше того, - до начала очередного танца фактически, - пожирая её вспыхнувшими внутренним жаром глазищами. В них впервые за осень и за прошедший месяц-декабрь засветилась искра НАДЕЖДЫ на лучшее, на успех, совсем уже было утраченная после 11 ноября - воистину трагической для Кремнёва даты. Он посылал флюиды огненные своей БОГИНЕ через головы толпившихся рядом парней - и поражался одновременно, дурел от её красоты, которую будто впервые видел.
И ничего такого особенного из нарядов вроде бы и не было одето на его Татьяне: платье шёлковое, вечернее, облегало её крепкий, упругий стан, на ногах красовались новые туфли на каблуках, волосы были заколоты и причёсаны по моде, серёжки в ушах и янтарные бусы на шее дополняли общую картину праздника. Обычное одеяние для бала, если судить объективно, как и у многих присутствующих девушек-студенток... Но так это всё умело и грамотно было скроено, сложено и найдено кем-то, так классно подогнано и подобрано под её ладненькую фигуру и волосы, так безупречно сидело и безукоризненно шло ей, многократно подчёркивало и умножало её красоту, - что глаз не было сил и желания оторвать. Очарованному Кремнёву - в первую очередь...
3
Когда в зале после небольшой паузы вновь зазвучала музыка, и Дима Ботвич прошептал взбудораженному встречей другу намерение пойти и тех двух девушек опять пригласить, с которыми они только что танцевали и которые не ушли далеко, рядом были и ждали нового предложения, - Максим не понял его, не расслышал, занятый лишь собой. Вместо этого он молча сорвался с места и, не обращая внимания на удивлённого Ботвича, к Мезенцевой соколом полетел, без-церемонно расталкивая гуляющих.
- Разрешите Вас пригласить! - остановившись перед ней с довольным видом, что никто из присутствующих его не опередил, сказал он ей надтреснутым от волнения голосом... и не увидел радости на лице Татьяны, даже и намёка на радость не заметил. Одно лишь сомненье с раздумьем просматривались в её напрягшемся взоре: идти ли ей танцевать с таким кавалером - не идти? откликаться на приглашение - или лучше парня подальше послать, пока ещё не поздно это?
Раздумья были не долгими, к счастью: Мезенцева согласилась в итоге, отошла от колонны и от подруги нехотя и, положив Кремнёву на плечи тяжёлые и горячие руки, начала танцевать вместе с ним, при этом стараясь не смотреть на партнёра - на строну смотреть скучающим и холодным взглядом.
Однако Максим этот полностью отчуждённый взгляд БОГИНИ своей не заметил, мимо внимания пропустил. Потому что был на седьмом небе от счастья, был в нирване, в катарсисе, в омуте диких и страстных чувств, впервые прикоснувшись к Тане руками; мало того, впервые обняв её и нежно прижав к себе, о чём ему ещё даже и день назад было подумать страшно.
Сколько огня и здоровья природного, недюжинного было в его обожательнице, - танцуя, чувствовал он, - сколько внутренней силы и страсти, и чистоты! - что, казалось, и на десятерых бы с лихвой хватило! С ума можно было от этого всего сойти молодому и не целованному ещё парню - от такого богатства телесного, чересчур обильного, от такой энергетики запредельной, мощи и теплоты!
А ещё потонувшего в любовных чувствах Максима поразило во время танца то, что он не смог сомкнуть руки на спине партнёрши, как ни старался, - настолько крупной и широкой дамой она была, тяжёлой, крепкой и ладно-скроенной. Она и по росту была чуть повыше его, пусть и на каблуках, и потяжелей, вероятно. Максим ребёнком смотрелся рядом с ней, или же - младшим братом, в лучшем случае...
- Вас как зовут? - справившись, наконец, с волнением, на ухо прошептал Кремнёв Мезенцевой на середине танца первое, что пришло в голову, покрепче прижимая её к себе.
Таня поморщилась и отшатнулась, перевела удивлённый взгляд на партнёра, как будто оскорбившись подобным вопросом и телодвижением, после чего ответила сухо и холодно:
- А Вам какое дело, как меня зовут? - и опять отвернулась на сторону после этого с равнодушным видом, дожидаясь конца музыки и танца...
Не ожидавший подобного сурового ответа Максим, которому кровь в очередной раз ударила в голову горячим потоком, но только уже от растерянности и обиды, - Максим не нашёл ничего лучшего, как истерично произнести в ответ:
- Таня! Я просто давно уже мечтаю познакомиться с Вами: я Вам про то говорил. Постоянно думаю о Вас, поверьте, скучаю, мучаюсь без Вас, томлюсь. Давайте уйдём отсюда после этого танца, пожалуйста! - погулять с Вами сходим на улицу, или ещё куда! Я не знаю - куда скажите! Мне просто надо многое Вам рассказать! А то боюсь, что не успею этого до дня выпуска.
- Нет, не давайте, - всё также холодно ответили Мезенцева, чуть раздражаясь, не оставляя Кремнёву никаких шансов на успех. - Я танцевать пришла, Новый год встречать, а не мотаться по улицам на морозе. Уж извините!
Твёрдое и решительное "нет" партнёрши, уже третье по счёту за последнюю осень и зиму, разом убило в Кремнёве праздник, что кипел и бурлил вокруг. Он растерялся и обмяк от этого, испариной весь покрылся, соображая, что дальше-то ему делать и что говорить после такого очевидного облома и холода...
Спасла его тогда музыка, оборвавшаяся так кстати и позволившая ему возвратиться на место, перед этим Мезенцеву поблагодарив, чтобы чуть успокоиться и собраться с мыслями...
4
- А я знаю эту девушку, Максим: видел её много раз на нашем факультете, обращал на неё внимание пристальное, честно тебе признаюсь, со стороны изучал, - сочувственно улыбаясь, сказал Кремнёву уже поджидавший его у соседней колонны Ботвич, удивлённо разглядывая возвратившегося с танца бледного как полотно товарища, партнёршей посланного куда подальше. - Видная дама, яркая и статная! - да, согласен, - манит к себе мужиков как магнит своей красотой и породой. Но только... холодная и неприступная она какая-то при этом при всём - как снежная королева та же. И королевского же ухода и внимания к себе потребует. За понюх табака её не возьмёшь, за шоколадку "Алёнка" или за мороженое "Эскимо" на палочке: цену она себе знает, и ценит себя высоко - это же и невооружённым взглядом видно... Вот и у тебя с ней вышел полный облом, как я погляжу. И не мудрено, Максим: она многих уже у нас отшила - так я слышал... Зря ты вообще на неё позарился, паря, определённо зря. Таким, как правило, крутых мужиков подавай, взрослых дядей с деньгами, связями и положением - папиков. А мы с тобой, увы и ах, пока к таким не относимся. Да и станем ли такими когда? - одному Богу известно...