За семью замками. Внутри

VVV: Должен. Но я сделаю иначе. Если я сам найду твой адрес сегодня — пустишь? Я хочу открыть семь твоих замков, Агата. Я хочу оказаться внутри.

Выдохнула. Телефон упал на кровать из вдруг ослабевших, задрожавших пальцев. Агата на секунду закрыла глаза, вжимая в них пальцы. До белых пятен. Взяла себя в руки. В руки — телефон. Начала печатать сама.

ЗСЗ: Не надо ничего искать. Вот адрес: «…». Только приезжай сейчас, пожалуйста. Я жду.

Она отправила. Он прочел.

Ничего не ответил. Но это и не требовалось.

Девушка еще несколько секунд смотрела на экран, а потом встала с кровати, чтобы… Подготовиться. Потому что он точно приедет.

Костин телефон остался в гостиной, сам он поднялся на второй этаж. В спальню. Оттуда в гардеробную.

Ехать к ней в костюме не собирался. Она считает его легкомысленным раздолбаем. Ему нравится быть с ней таким.

Зашедший следом за хозяином Бой следил, как Костя переодевается.

Джинсы. Черная толстовка. Снять ролекс. Хмыкнуть…

Потому что она слишком не дура, чтобы и без часов все быстро просечь. Но тут уже… Без особых вариантов.

Создавать видимость бомжа, заморачиваться тем, чтобы парковать тачку за пару кварталов и залетать на секонд за шмотом Костя не собирался.

Слишком хотел побыстрее наконец-то оказаться внутри. За семью замками.

Тем более, что он дал ей шанс себя пробить, а она этим шансом явно не воспользовалась. Значит, сама виновата.

Бой был немного встревожен. Он не привык, что хозяин ведет себя вот так странно ночами. Обычно тихий, часто раздраженный. Сегодня почему-то усмехался, одевался, проходя мимо — трепал по голове…

Пес снова позволил себе удивленное: «ммм?», когда Костя шагал из гардеробной обратно в спальню.

— Позже познакомлю. Может быть. Если сильно понравится.

Шел следом, когда Костя проходил по второму этажу к лестнице, спускался.

Бой остался на первой ступеньке, а мужчина вновь подошел к дивану, взял мобильный, проверил…

От Агаты больше не было ничего. Ни сообщений, ни звонков. Судя по всему, пошла готовиться встречать гостей… И это пиздец как правильно. Потому что гости не планируют тратить много времени на разговоры и уговоры. Гости будут голодные.

Он чуть отмотал ленту переписки, прочел еще раз ее «мне кажется, я в тебя влюбилась»…

Которое внезапно вызвало в нем непозволительно сильную реакцию.

Усмехнулся, провел по волосам.

Он в жизни не получал вот такое. Он в жизни не стремился такое получать. И сам не влюблялся, и от других не ждал. Он даже в полноценных отношениях не состоял-то толком. Разве что пара попыток. И те неудачные. Потому что быстро надоедает. Потому что он не сахар. А тут… Он же сам все прекрасно давно понял. Какая-то влюбившаяся в образ девочка строчит ему из своей норки… И его кроет. Это доставляет неожиданно сильное удовольствие.

Костя не собирался ждать водителя. Сам пошел к гаражу. Любимая, но редко выезжавшая в последнее время S7, будто ждала.

По делам Костя обычно катался на мерсе с водителем — чтобы солидно и руки всегда свободны — для звонков, переписки, чтения, просто чтобы не забивать голову еще и этим, не следить за дорогой. Но иногда, когда сильно хотелось, мог сесть за руль своей спортивной малышки для удовольствия.

Или чтобы попасть туда, куда водителю его везти совсем не обязательно. Куда нужно быстро. Очень-очень быстро. Например, к его Замочку.

Автомобиль вырулил, затормозил на несколько секунд, ожидая, когда ворота окончательно разъедутся, Костя оказался на проезжей… И погнал на улицу на «Б».

Агата сидела на кровати, глядя перед собой. В квартире было так тихо, что она отчетливо слышала собственное дыхание. Знала, что оно учащенное.

Потому что адски волнуется.

Адски.

Сглотнула, нашла в себе силы отцепить пальцы левой руки от коленки, скользнуть по голой ноге, проверяя в очередной раз. Все хорошо. Гладенько. Везде все гладенько.

На ней — специально заказанное белье. Шелковый халат поверх.

Потому что нет смысла делать вид, что они начнут не с этого.

Немного зная Костю…

Агата снова сглотнула, чувствуя необычное сочетание — страх и возбуждение. Настолько сильные, что по коже идут мурашки, поднимая практически незаметный пушок на руках.

Она ведь изначально для этого всё и затеяла… Так почему сейчас так волнуется? Хочет же…

Хочет.

Стянула с волос резинку, распустила их так, чтобы прикрывали щеку. Как делала всегда, если приходилось открывать двери какому-то человеку. Или, что еще хуже, впускать его за семь своих замков.

Но ни один раньше не заходил дальше коридора, кухни, санузла.

И только Костя…

Только пугающий незнакомец со слишком самоуверенным ником Veni vidi vici должен был по-настоящему оказаться внутри. В квартире. В спальне. В жизни. В ней.

Должен был стать первым.

Она так решила.

Или он так решил.

Иногда Агате начинало казаться, что все именно так… Он просто позволяет ей думать, что игра идет по ее правилам, а на самом деле…

И снова становилось немного страшно, сильно непонятно, но…

Время для сомнений закончилось. В дверь звонят.

Проведя еще раз по голени — уже другой ноги, Агата встала. Бросила взгляд в зеркальное отражение — видела себя не очень хорошо — мешал полумрак и волосы, но ей показалось, что выглядит… Хорошо.

Втягивала и без того плоский живот, шла босая по коридору, дыхнула в ладошку, проверяя свежесть, и тут оказалась довольной. Он же захочет целоваться, наверное.

Люди же вообще целуются с теми, кто им нравится. А Костя… Они даже не знакомы ещё, а Агата понимает — она в него по уши.

Успела представить, как это будет… Успела почувствовать новый прилив жара — в животе и к щекам, поправила волосы, начала отщелкивать.

Их действительно было семь. Не замков — щелчков. Три на одном. По два на других…

Агата открывала, чувствуя, что сердце бьется быстро-быстро…

Смотрела в постепенно расширяющуюся щель…

Сначала увидела его ботинки, дальше — джинсы, перетекающие в объемную темную толстовку…

Костя был в капюшоне. Лица не видно. Но даже этого хватило, чтобы Агату будто волной снесло. Волной его энергии, силы… Пугающей. Которую в полной мере не почувствуешь, переписываясь, перезваниваясь… Но которая дает понять — у него правда нет тормозов. И у нее тоже, кажется, раз согласилась, раз пустила…

Правда скорее снова правила его: потому что он вошел сам.

Раскрыл дверь шире, заставил отступить, закрыл за своей спиной, повернулся, окинул ее взглядом.

Все так же — пряча лицо под капюшоном.

Агата чувствовала собственную дрожь, оцепенение… Не знала, что сейчас нужно делать. Ждала, когда что-то сделает или скажет он. Поздоровается. Улыбнется. К себе притянет… Предложит пиццу заказать… Или сразу потащит в спальню. Она была готова ко всему. Она всего хотела.

Когда-то боялась, что пустить кого-то за свои замки не сможет, а сейчас… Он открыл их так, будто и не существовало.

Потянулся к ее лицу. Агата дернулась, но не увидела даже, а почувствовала предостерегающий взгляд, заставивший остаться на месте. Не мешать.

Позволить отвести волосы, немного повернуть голову, дать осмотреть шрам…

Агата знала, что Костя улыбается… Пережила новое странное чувство… Она не готова была к насмешке. Как бы сама ни шутила, к его насмешке готова не была.

Вот только он, кажется, не насмехался.

Погладил, скользнул пальцем по нижней губе. С нажимом. Так, что в какой-то момент видны стали зубы…

Этот жест показался Агате очень эротичным. Собственническим. Именно то, о чем она мечтала с ним. И следующий тоже.

Когда Костя сдергивает свободной рукой капюшон со своей головы, заставляя девушку за семью замками замереть, жадно впитывая… Насколько он красивый. Взъерошенный. Дерзкий. С усмешкой на губах. С пожаром во взгляде. И насколько опасный…