Не родные

Вита словно этого и ждёт. Встаёт на носочки, жмётся всем телом и сильно обнимает. Ерошит волосы у меня на затылке и приглушённо стонет. И отвечает на поцелуй: страстно, горячо и смело. Посасывая язык и согреваясь от жара моего тела.

— Нам пора, — шепчу ей в губы, нехотя отступая.

— А можно ещё? — спрашивает Вита с закрытыми глазами. — Совсем немножко, Кирилл… Самую малость.

— Позже, договорились? Тебя все обыскались, нехорошо заставлять людей ждать.

Вита послушно кивает и, посмотрев на меня, начинает улыбаться. Коротко целует в губы, отходит на шаг назад и указывает место, где застрял квадроцикл, с которым она ничего не смогла сделать.

Наплевав на правила техники безопасности, я усаживаю Виту перед собой и везу обратно. Одну уже не оставлю, хватит. Её распущенные волосы то и дело лезут в лицо, а задница упирается в пах. Но в этот раз меня ничего не смущает. Главное, что Вита жива и здорова. Со мной, рядом.

Гости брата встречают нас радостными возгласами и аплодисментами. Вита спрыгивает на землю, к ней тут же побегает Лёля и остальные девушки. Им интересно узнать подробности.

Я коротко обрисовываю инструктору местоположение застрявшего квадроцикла. Раздражённый и злой из-за того, что недосмотрели, хотя обещали безопасную и интересную поездку.

— Нет, ничего не желаю знать! — возмущается пьяненькая Лёля, когда я сообщаю, что нам пора. — Остаётесь с ночёвкой в гостевом доме! Зря мы его, что ли, строили?

Вторая часть праздника прошла спокойно и тихо. Пожарили шашлык, немного выпили, поговорили. Уютно, по-семейному. Вита ни на шаг не отходила. Потягивала бокал вина в соседнем кресле, общалась с хозяйкой дома. Они с Лёлей вроде как поладили.

Все гости местные, кроме нас. Несколько минут назад они попрощались и разъехались. Сказали, что надо будет ещё повторить, только в следующий раз без потерь.

Я подумал, что мы тоже двинем с Витой в дорогу. Подумаешь — шесть часов пути. Ночью трасса свободная, никаких пробок. Возможно, быстрее домчим.

— И правда, Кирилл, — поддакивает провинциалочка, лениво откинувшись в кресле и вытянув ноги. — Ты устал, я устала. На улице темно, небезопасно куда-то ехать.

— Ну вот! А я о чём! — радуется Лёля, что нашла себе поддержку. — Пойдём гостевой дом покажу, Вит.

Провинциалочка встаёт с дивана, снимает с себя плед. Виновато мне улыбается и идёт следом.

— Ох и девица, — негромко произносит Стас. — Сочувствую, бро.

— А мне показалось, завидуешь, — отвечаю, протягивая ему салфетку. — Слюни подбери.

— Да не злись. Я не спорю, Кир! Хороша и даже очень. Понимаю, почему не устоял… Но она же из тебя все соки выпьет.

Я откидываюсь на спинку дивана и смотрю вслед Вите. Она заливисто смеётся, берёт под руку Лёлю и оборачивается в мою сторону, словно чувствует — речь идёт о ней. Наверное, Стас прав. Мы разные и во многом друг друга не понимаем. У Виты столько дури в голове, что кажется, у меня было куда меньше в её возрасте. Но тянет к ней адски, и я понятия не имею, как надолго хватит моей выдержки.

— Ладно, не парься, — похлопывает меня по плечу брат. — Может, и выйдет что из этого. Но честно признаюсь, ты отчаянный тип. Впрочем, всегда таким был!

В гостевом доме всего одна спальня, ванная и крошечная кухня. Лёля выдаёт постельное бельё, желает доброй ночи и тихо прикрывает за собой дверь.

Сразу решаю, что спальню отдам Вите, а сам буду спать на кухне. Там стоит небольшой диван, который раскладывается. Мне хватит.

Вита убегает в душ первой, я иду после неё. Встаю под горячие струи воды, намыливаю тело. Закончился ещё один безумный день. А каким будет следующий? Совершенно не имею понятия.

Вытираясь полотенцем, смотрю в зеркало. Седых волос пока нет, хотя казалось, что после приключений в лесу должны были появиться. Давно я так сильно не переживал, это абсолютно не сравнимо с тем, что происходит на службе. Мы с бойцами каждый раз рискуем жизнями и спасаем чужие, но разница, наверное, в том, что там я всего лишь выполняю задания и добиваюсь если не отличного, то хорошего результата, будто робот. С Витой эмоции настоящие, живые.

Я выхожу из душа, накинув на влажное тело футболку и спортивные штаны. Провожу пятернёй по волосам и иду на кухню. Оттуда доносится тихая музыка и пение. Да, это Вита поёт. У неё тонкий мелодичный голосок, она умело попадает в ноты, а ещё танцует… в обмотанном вокруг тела полотенце, извиваясь при этом и призывно двигая бёдрами.

Я останавливаюсь у стойки и упираюсь в неё локтями. На Виту смотрю, любуюсь. Как представлю, что мог её не найти, в грудной клетке начинает гореть адским пламенем. И вновь появляется дурацкое предчувствие, что однажды меня не будет рядом. Я её потеряю, не сумею спасти.

Вита открывает глаза и открыто улыбается. Чувствует, знает, что сильно меня волнует. Сейчас, сегодня. Давно уже, чёрт возьми.

— Теперь, когда эмоции улеглись, расскажешь, зачем ты свернула не туда, потеряшка?

Она недовольно поджимает губы, ставит недопитый бокал вина на стол и выключает музыку.

— Одна из девушек, Полина, сказала, что так будет быстрее.

— Полина? Аверина, что ли?

— Да, светленькая такая, — подтверждает Вита. — Я знала, что ты станешь победителем, Кирилл. И хотела тебе соответствовать, поэтому поехала не по той дороге.

— Почему раньше мне ничего не сказала? Мы общались, сидели за одним столом. Полина всё это время ни слова ни проронила, что виновата!

Вита пожимает плечами и отворачивается. Внутри меня закипает злость.

— Не знаю, — отвечает Вита приглушённо. — Она просто пошутила, наверное. Это я, дурочка, ей поверила.

Я подхожу ближе, встаю напротив. Приподнимаю её подбородок, вынуждая посмотреть в глаза. Они у Виты потемнели и блестят. Красивая она такая: длинные пушистые ресницы, вздёрнутый носик и алые губы, которым не требуется никакая помада.

— Дурочка, конечно. Нельзя верить всем подряд.

— А тебе? — спрашивает, нервно сглотнув.

— Мне нужно. Я не желаю тебе зла.

Вита, с трудом пряча улыбку, кладёт ладони мне на плечи.

— А помнишь, кто-то обещал в лесу, что мы будем целоваться?

— Помню. А парень твой ревновать не будет?

— Назар? У нас свободные отношения, — отмахивается Вита.

Я опускаю руки ей на талию и скольжу пальцами по выступающим позвонкам. Кажется, немного сильнее сожми, и она сломается пополам.

— Со мной такое не прокатит, малыш. Потому что, если девушка со мной в отношениях, я не хочу её с кем-то другим делить.

— В отношениях? А какие… тебе нужны отношения, Кирилл? — спрашивает Вита, облизав губы.

— Взрослые, адекватные, взаимные.

— Я буду стараться, обещаю.

— Раз у нас всё по-взрослому, то и спрос будет как со взрослой, учти. Никаких, к чёрту, нелепых выходок и импульсивных поступков.

— Их не будет, вот увидишь.

Усмехнувшись, обхватываю тонкую шею ладонью и Виту к себе притягиваю. Нахожу губами её губы. Сочные, сладкие, с привкусом красного вина. Стоит только коснуться, и остановиться уже нереально. А может, так и надо, а? Минимум прагматизма, максимум удовольствия. Жить эмоциями, чувствами? Захотел — получил. Без мук и угрызений совести. Я ведь действительно давно этого хотел: гладить бархатную нежную кожу, целовать ненасытно и жадно и трахать часами без остановок.

— Хочу тебя… — шепчет Вита, целуя уголок моего рта и щёку. — Я опытная Кирилл, ты не волнуйся за меня.

— Опытная? — переспрашиваю, чуть не рассмеявшись в голос. — С первого раза такой стала?

— Со второго. — Она смущённо краснеет.

Мне неинтересны подробности её интимной жизни с другим, поэтому просто подхватываю Виту на руки и несу в спальню. Она обвивает мои бёдра ногами, недвусмысленно двигается. Надо же, стоило только вкусить, что такое секс, и девчонка превратилась в дикую мартовскую кошку.

Опустив Виту на матрас, нетерпеливо снимаю с себя одежду. Футболку и штаны бросаю на пол. Так тороплюсь, будто куда-то опаздываю. Вот она, вся моя. От макушки до кончиков пальцев. Отдаёт себя с удовольствием, безоговорочно. Можно трахать до самого утра, нас всё равно здесь никто не побеспокоит.