Страница 66 из 95
— Деньги давай, ты за неделю должен, — Жила влепил ему пощёчину, — На кой хер ты опять обожрался клёцок?
— Клёцки? — удивился Тром.
— Это дурь такая, — Олаф задумчиво глядел то на бабу, то на мужика, — Бес-траву курят, а эти шарики под язык кладут, пока не растворятся, а потом уже улетаешь.
В горной стране бес-трава была под запретом, а маковый отвар разрешалось варить только бабам боли. И, глядя на этот притон, Тром понимал, почему.
Тем временем, Жила насел на дрожащего, раздавая пощёчины с обеих рук, а тот только сильнее дрожал.
— Стой, погодь, — Олаф схватил парня за руку и вперился взглядом в хозяина притона, — Монеты давай, не то отдам тебя ему, — кивнул моряк на вождя, — Или девку твою.
— Тупица, я говорила, шли нахер этого барыгу! Теперь нам обоим пиздец, и всё из-за него! — визжала баба.
— Постой-ка, — прищурился Олаф, — Какого барыгу?
— Сегодня утром приходил барыга с района кож, — баба слезла с кровати, не выпуская из рук одеяла, но оно сползло сзади, открывая голую спину и задницу, — Вот здесь были ваши монеты, — она выволокла из-под кровати сундучок, — Правда, этот мудак утром отдал всё барыге, и теперь там сущие гроши.
Она достала из-под подушки ключ и отперла сундук.
Жила пересчитал то, что было внутри, и скривился:
— Тут нет и четверти… Ладно, вернёмся к Йону, расскажем всё, пусть сам решает.
— Погодь, молодой, не торопись, — Олаф потёр пальцами подбородок и посмотрел на бабу, — Давно он ушёл?
— Этот мудила закинулся, и мы разок перепихнулись.
— Где остальная дурь?
Она выволокла бумажный свёрток из-под подушки.
— Собирайся, пойдёшь с нами.
— В какой ёбаный пиздец вы хотите меня втянуть?
— Просто покажешь нам этого барыгу.
Девка испуганно смотрела, но не шевелилась.
— Не то отдам тебя ему, — в очередной раз указал на Марка Олаф, — Он елдой своей пополам тебя разорвёт.
Марк сделал движение бёдрами вперёд, будто круглый дурак в предвкушении сладенького. Юродьивая улыбка дополняла глупый вид. Девка резко засобиралась.
Они шли грязными узкими переулками. Ребята в кожаных куртках шептались, завидев их, и показывали то на горцев, то на Жилу, но пока никто не преграждал им путь.
— Во что мы ввязались, дядя? — злобно и тихо спросил паренёк у моряка, — У нас с кожаными всё ровно, не порть малину.
— Не ссы, малой.
Им повезло — барыга как раз ссал за углом двухэтажного дома.
Девка украдкой указывала на него, словно боялась, что это заметит ещё кто-то. Олаф сделал ей знак рукой, что-то шепнул, и она тут же скрылась. Они обступили барыгу вчетвером.
— Не дёргайся, дружище, — приветствовал его моряк.
— Это ты убил Серпа, — сказал барыга, глядя на Марка, — От меня что нужно? Я в драку не лезу.
— Мы не драться, — Олаф достал свёрток с дурью, — Ты только что продал это хозяину курильни на земле медных.
— И что с того? Чё надо? Ща ребят кликну, живыми не съебётесь. Он сам меня позвал.
— Да так-то ничего, только расплатился он деньгами Медного.
— Ну и спрашивай с него.
— Да уже. Только вот, понимаешь, он говорит, ты его подсадил на эти клёцки. Ща я Йону расскажу, а он Медному. И Медный будет знать, кто его дойную корову превратил в конченного торчка.
— Ко мне чего пришёл?
— Есть предложение, — Олаф тряхнул свёртком, — Он тока разок с этой кучи закинулся. Забирай её обратно, а нам монеты верни. Я решу с Медным.
Барыга молча рыскал по ним взглядом.
— Решайся. Завтра я тебе такое не предложу.
— За тот раз, что он успел, я себе деньги оставлю.
— Хорошо, думаю, Медный не будет против…
Барыга вынул из-за пазухи кошель, отсчитал несколько монет и высыпал остальное Олафу. Они развернулись, чтобы уйти.
— Стой, — окликнул барыга, — Тут за тот раз и ещё крейцер сверху. Пусть Медный вообще про меня не знает.
— Лады. Ты ещё скажешь мне спасибо, — Олаф высыпал эти монеты в нагрудный карман к тем, что уже были там.
Из-за угла на них пялился боец в кожанке.
— Всё по чесноку, — примирительно поднял руки моряк, — Мы ему товар, он нам деньги. На вашей земле никого не грабим.
Под пристальными взглядами они убрались из переулка и быстро ушли в сторону своего района.
…
— Зачем вы попёрлись на чужую территорию? — Йон давно проснулся и сейчас нервно расхаживал по своей комнате. Жила стоял рядом и улыбался, видно, предвкушая, как будут разносить Олафа. Но Тром видел, что моряка это не пугает.
— Мы нашли барыгу, который подсадил твоего толкача на дурь, — Олаф вытащил деньги из кармана, — И расплачивался толкач твоими монетами.
— Что вы сделали с барыгой?
— Вернули ему дурь. Всё ровно, претензий нет.
— С кожаными не поцапались?
— Даже в мыслях не было. И они желанием не горели, можешь мне поверить.
— А мой толкач?
— Живой. Пока. Давай дадим ему ещё неделю. Если вконец сторчался, поменяешь, не то он загубит курильню.
— Дело говоришь. Я смотрю, ты умеешь решать проблемы, — Йон отсыпал часть монет и передал обратно моряку.
— Спасибо. Я знал, что ты оценишь, — Олаф протянул часть горцам, а часть убрал за пазуху, — Походу, кошелёк пора заводить.
— Вы что скажете? — Йон глянул на Трома.
Горец указал на стол, где лежало оружие Йона:
— Где бы нам разжиться таким топориком?
…
Тром вертел в руках ладный топорик. Он сам добавил бы чекан на обратной стороне и шип сверху, но и без них топор был не плох: древко нужной длины, лезвие закреплено как следует, не тяжёлый — гораздо лучше того оружия, что было у Трома. Ещё ему удалось разжиться отличным луком. Он в очередной раз подивился, что воины в этом городе не носят луки. Наверное, поэтому в лавке оружейника этот добротный лук валялся в дальнем углу. Зато на прилавке разложили тесаки, ножи, кинжалы, мечи и топоры. Ни копьями, ни щитами местные себя тоже не обременяли. Тем проще Марку было сторговаться за круглый щит, который громила терпеливо подгонял под свою руку вот уже второй час.
— И чё, терь всё время буш с ним таскаться? — усмехнылся один из головорезов Йона.
— Поверь, однажды он мне пригодится, — вождь надел щит на руку и повертел предплечьем, проверяя, как сидит, — Ну-ка, Тром, тресни пару раз для проверки.
Горец подхватил дубину и несколько раз перетянул по щиту.
— Сзади подойдут, и всё, жопу им не прикроешь, — не отставал бандит, сидящий за соседним столом.
Всего их собралось двенадцать человек. Посетители кабака сторонились их компании — видно было, что люди собрались на дело.
— Хватит задницы просиживать, — крикнул Йон, — Пошли.
Люди с ножами, тесаками и короткими мечами нестройной цепочкой выходили из кабака. На улице все сбились в кучу, и Йон повёл их в сторону моря. Тром слышал, как Олаф спросил его:
— Так чё за кипиш намечается?
— Красные у нас кабак отжали. Типа, хозяин преставился, а его брат родной из ихних, и кабак его теперь. Тока хер им, он на нашей территории.
— Много человечков напротив будет?
— Что ни есть, все наши.
— Говорят, два десятка тама, — вмешался один из бойцов.
— Большой перевес, Йон, — покачал головой моряк.
— Ты чё, зассал, пришлый? За вами вроде такого не водится. Как заходим — мочим сразу всех, у нас внезапность. Да смотри, заднюю не дай!
— Потери будут, если в лоб, — заключил шедший рядом Марк.
— Вам больше добычи.
— Дай осмотрюсь сначала, Йон, — не отставал Олаф, — Один туда загляну, потом решим, что да как. Зуб даю, не пожалеешь.
Йон хмуро глянул на него:
— Тока учти, дружки твои у меня, если чё.
— Зря ты крысу во мне увидел.
— Вот и поглядим, — он поднял вверх руку, — Стоп. Ща этот осмотрится, мы тут пока. Налево и сразу направо, там русалка деревянная на входе, и быстро давай.
Олаф ушёл, а Тром смотрел на парней Йона: сколько из них переживут эту стычку, не имея ни щитов, ни доспеха? Они все были молодые, но корчили из себя опытных, повидавших много чего. Может, оно так и было, только Трома смущало, что они, похоже, так ничему и не научились. Это была идея Марка — спросить Йона про разведку. Почему он сделал это через Олафа, Тром не понимал, но перечить вождю не стал.