Тихое Болото

— Отряд, к оружию! — выпалил Бёрт.

— Начнём веселье, Бёрт? — с сарказмом спросил Арнольд.

После этого вопроса десяток Гриммеров тут же замерли на своих местах. Их пасти начали неестественно разеваться, они протяжно завопили и мгновенно набросились на отряд Бёрта.

Солдаты открыли шквальный огонь из своих винтовок, множественными выстрелами они лишь злили Гриммеров, но вряд ли вредили им. Твари выдерживали натиск пуль и продолжали приближаться, захватывая отряд в кольцо, из которого успел выбежать Бёрт.

— Не прекращать огонь! — выкрикнул Бёрт и посмотрел на Арнольда, который стоял на том же месте, — значит, такую ты участь себе выбрал? Быть ходячим, гниющим трупом вместо того, чтобы умереть как все люди? Ну, ничего. Я опущу твою самооценку до приемлемого уровня.

— Рискни, направь эту штуку на меня. Но когда у тебя кончится магазин, ты не успеешь даже перезарядиться…

Бёрт направил винтовку на Арнольда и зажал спусковой крючок. Гильзы только так разлетались от его оружия, а тощее тело Лича буквально шинковалось пулями.

Патроны кончились, нужно перезаряжаться… Бёрт только успел обернуться на крик одного из солдат, которых Гриммеры буквально зажали. Но когда он повернулся обратно, Лич был в жалких сантиметрах от него…

Арнольд замахивается рукой от себя, ударяя Бёрта по щеке, тем самым отбрасывая его к дереву. Он подходит, хватая Бёрта за горло, поднимает на ноги, приближаясь к его лицу своим.

— Я бы мог сохранить тебе жизнь, как старому другу, но ты выбрал не ту сторону, Бёрт… — спокойным, но в тоже время зловещим голосом говорил Лич, усиливая хватку за горло Бёрта, — у вас нет шансов. Вы либо склоните головы перед новой эпохой, либо она вас уничтожит.

Арнольд посмотрел в сторону отряда, как и Бёрт. Они оба увидели, как озверелые Гриммеры буквально рвали солдат на куски. У них не было шансов против этих тварей…

— Это мы ещё посмотрим, — отрезал Бёрт. Только Лич повернулся к нему, как сразу же получил мощный удар в челюсть правой рукой, а затем левой, но мёртвую хватку за своё горло он не мог оборвать.

Оставив от отряда Бёрта одни кровавые, разорванные останки, Гриммеры двинулись в сторону командира отряда, который схватился правой рукой за пояс, достав гранату. Зубами Бёрт вырвал чеку и бросил гранату на траву, ухмыльнувшись.

— Кажется, светает? — спросил Бёрт.

Граната разорвалась, ослепительно яркий свет вырвался наружу, но Бёрт перед этим успел опустить забрало своего шлема, от чего свет не дезориентировал его.

Когда вспышка света прошла, Гриммеров вокруг не было видно, а Арнольд вынужденно отстранился, озверело рыча.

— Я… убью тебя! Я сожру тебя живьём! Переломаю тебе все кости! — свирепел Арнольд, когда к нему подходил Бёрт.

— Не в этот раз, дорогой Лич, — Бёрт достал из пояса короткий кинжал и замахнулся от себя, вспоров горло Арнольду.

Лич сразу же схватился за свою рану двумя руками, когда между его пальцев заструилась кровь вперемешку с серой жижей.

Удар левой рукой в челюсть, правой… Арнольд не выдерживает и валится с ног на спину, а Бёрт буквально прыгает на него, крепко держа в руке свой кинжал.

— Не на того ты напал, сукин сын! Мне не важно, что ты там с собой сделал! — выпалил Бёрт, несколько раз вонзив Арнольду в грудь свой кинжал, — но это будет последнее, что ты сделал!

Бёрт понял, что простые удары кинжалом не особо влияют на самочувствие Арнольда, который с трудом отбивался от его атак. Поэтому Бёрт прижал Лича к земле и нацелился кинжалом на яркие язвы на его голове. Бёрт вонзил острие кинжала в одну язву и надавил, ведя лезвие по диагонали его головы, чтобы добраться до следующей язвы.

— Ты труп, Лич, — отрезал Бёрт, вспоров ещё одну язву на голове Арнольда, после чего схватился за кинжал двумя руками, нацелившись в его глаз, — загадай желание, ублюдок.

Бёрт собрался нанести решающий удар, но что-то пошло не так. Он так и замер с клинком в руках, а через несколько мгновений его глаза закатились, и он стал покачиваться, не в силах сосредоточиться. Арнольд, воспользовавшись моментом, сбросил его с себя и отполз подальше. Выронив свой кинжал, Бёрт уже откровенно не понимал, что происходит.

— Что за… — Бёрт одной рукой взялся за шею и вынул из неё острый дротик, на который смотрел уже сквозь пелену бессознательности, — твою…

После этого слова Бёрт рухнул на мокрую траву, отключившись окончательно.

Арнольд только попытался подняться на ноги, как сам почувствовал, что что-то впилось в его шею. Он вынул дротик из шеи, второй рукой придерживая рану на горле, как в его тело прилетело ещё несколько дротиков. Этого Лич уже не выдержал и сам рухнул на колени. Окончательно потеряв сознание, Арнольд упал грудью вперёд, больше не двигаясь.

Через несколько минут в эту часть леса пришли несколько солдат в черно-коричневом камуфляже. Пятеро солдат изучали местность и двух, которых они усыпили.

— Первый человек, Армия США, — сказал один из солдат, посмотрев на Бёрта, и присел на корточки рядом с Арнольдом, — а вот этот уже не похож на человека. Да и на Гриммера не особо смахивает. Он ранен, возможно, долго не протянет.

Выслушав обратную связь, этот солдат встал на ноги, осмотрев свою группу.

— Алекс, Сэм, берите этого дохляка, — солдат указал на Бёрта, — подальше от аномалии его выкиньте, он здесь лишний. А мы берём этого. Может, ещё есть шанс его спасти, несмотря на то, как его тут порезали.

— Может, ну его нахер, Лой, а? — указав на Лича, спросил другой солдат, — больше Гриммеров нет? Надо самого дохлого выбирать?

— Может, мистеру Грибсу так скажешь? — спросил Лой, — приказы начальства не обсуждаются. Взяли и понесли!

Двое солдат взяли за руки и за ноги Бёрта, а трое других взяли Арнольда, унося их тела в разных направлениях…

«На следующий день»

Только после обеда Бёрт, лёжа в траве, начал подавать признаки сознания. Он с трудом оклемался, разомкнул глаза и, сбросив с себя любопытных муравьёв, приподнялся на локтях. Тёмное, пасмурное небо, несмотря на то, что уже шла вторая половина дня. Он встал на ноги и посмотрел в сторону леса, где видел самую настоящую бурю, которая уже явно дала бы через себя пройти. Похлопав себя по карманам, Бёрт обнаружил лишь свой сотовый телефон. Ни рации, ни оружия при нём не было. Выбрав номер из записной книжки, он приложил телефон к уху.

— Капитан Бёрт на связи, — сказал он, выслушав голос по ту сторону трубки, — операция по сдерживанию потусторонних сил была провалена. Я один выжил, отряд «Страж» был убит. Прошу вызвать вертолёт из Неауты, который нас сюда и доставил.

Далее Бёрт выслушал довольно громкие ругательства по поводу смерти всего отряда и провала операции, но он даже не дрогнул и не поморщился, слушая вышестоящего по званию. И на последний вопрос:

— Как вы могли потерять целый отряд!?

Бёрт, закурив, спокойно ответил:

— Гриммеры начали нападать на людей…

«2025 год. 21 сентября. Убежище ГБН»

В лаборатории, где однажды трудился Арнольд Лич, был уже совсем другой лаборант. Он возился с колбами у гарнитура, а у выхода из лаборатории дежурили два солдата. Существо, прикованное на столе толстыми цепями к полу, начало приходить в себя, что сразу же заметил лаборант.

— Кажется, оно приходит в себя. Вызывайте мистера Грибса! — выпалил лаборант, обратившись к охране. Один из солдат нажал кнопку на шлеме, что-то тихо сказав, и снова опустил руки, взявшись за свою винтовку.

Вскоре в лабораторию вошёл мистер Грибс, подойдя к столу.

— Его жизни ничто не угрожает, доктор Крис? — спросил Грибс, переглянувшись между существом и лаборантом.

— Нет, мистер Грибс. Более того я заметил, что это существо и не Гриммер, и не человек одновременно, — Крис подошёл к Грибсу с планшетом, где была вся собранная информация, — смотрите, его жизненные показатели нельзя приравнять ни к расе Гриммеров, ни к нашей. У него есть сердце, но бьётся оно так редко, словно он находится в летаргическом сне. Так же я обнаружил в районе его лопаток странные отростки, — Крис продемонстрировал снимок существа со спины, где виднелось два костных отростка, которые вырывались из-под кожи, — у него либо были крылья, либо же они только начали расти. Но вот за эти дополнения, которые не позволяют его глазам закрыться, — он переключился с планшета уже на существо, указав пальцем на скобы, которые раскрывали веки, — я не могу ничего сказать…