Страница 23 из 50
– Итак, – прошептал Юлиан, заставив Грейс задрожать, – теперь мы будем делать все вместе.
Он взял ее за руки, и вместе они подобрали с пола столовые приборы.
Ему пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы сосредоточиться на поставленной задаче и забыть на какое-то время о том, как невыносимо сильно он хочет заняться с Грейс любовью.
Их пальцы переплелись, и Юлиан почувствовал ее мягкую теплую кожу, отчего на него нахлынула новая волна отчаяния. Он хотел не только ее тело – ему надо было получить нечто большее.
Но об этом он даже думать не смел. Грейс для него недосягаема – Юлиан чувствовал это сердцем и душой. Что бы он ни делал, одно останется неизменным – он не достоин этой женщины.
Открыв глаза, он показал, как пользоваться ложкой, чтобы помочь себе накрутить спагетти на вилку.
– Видишь, это просто.
Грейс открыла рот, и Юлиан положил спагетти ей на язык, потом осторожно вытащил вилку. Его разум говорил, что нужно поскорее отодвинуться от нее, но он не мог. Как давно не было у него хорошей компании, не было друга…
Он просто не мог отпустить ее сейчас, не знал как, и поэтому стал кормить Грейс, а она опустила руки и полностью отдалась на милость Юлиана. Проглотив очередную порцию спагетти, она протянула руку и взяла хлеб, а потом скормила маленький кусочек Юлиану.
Он легонько укусил ее за пальцы, и Грейс улыбнулась, проводя ладонью по щеке Юлиана. Ей нравилось каждое движение его тела; каждая мышца была совершенством.
Пока она пила вино, Юлиан принялся за ее спагетти.
– Эй, это мое, – сказала она с притворным гневом.
Его небесно-голубые глаза сияли, когда он положил в ее открытый рот очередную порцию.
Грейс с наслаждением вонзила зубы в пропитанную соусом массу. Чтобы не терять времени даром, она подала Юлиану свой бокал с вином, и он стал пить из ее рук.
Она не рассчитала и пролила немного на его подбородок.
– Ой, прости! Я такая неуклюжая.
Чувствуя, как легкая щетина царапает кожу, Грейс стала вытирать его подборок пальцами.
Юлиан взял ее пальцы в ладонь и слизал с них вино.
Грейс застонала: она испытала невероятное удовольствие, пока он один за другим облизывал ее пальцы. Закончив с этим занятием, Юлиан поцеловал ее в губы. Это не был требовательно-властный поцелуй, к которому Грейс уже привыкла, но тихий и нежный поцелуй. Его губы прикасались к ней словно перышки – они дразнили, щекотали…
Наконец Юлиан оторвался от нее.
– Ты все еще голодна? – спросил он.
– Да, – выдохнула Грейс, имея в виду вовсе не еду, а истому во всем теле.
Они продолжали кормить друг друга и наслаждаться до конца фильма, и лишь в последней сцене Юлиан заинтересовался поединком.
– Ваше оружие просто восхитительно, – сказал он, не отрывая взгляда от экрана.
– Типичная мысль для полководца.
– Да? А тебе что больше всего нравится в этом сюжете?
– Аллегории.
Юлиан кивнул:
– Я вижу здесь много от Платона.
– Неужели ты слышал о Платоне? – удивилась Грейс.
– Я изучал его в молодости. Нас умудрялись учить разумному в промежутках между битьем.
Грейс уже мыла посуду, когда раздался телефонный звонок.
– Я сейчас вернусь. – Она прошла в гостиную и взяла трубку.
– Слава Богу, это ты.
Грейс застыла, услышав голос Родни Кармайкла.
– Здравствуйте, мистер Кармайкл, – сказала она холодно.
В эту минуту она готова была голыми руками задушить свою коллегу, Луанну Дженкинз, зато, что та уехала за город.
У нее была лишь одна встреча с Родни в минувшую среду, но этого оказалось достаточно, чтобы Грейс уже горела желанием нанять частного детектива, только бы побыстрее найти Луанну и вернуть ее домой. От одного голоса этого человека ее бросало в дрожь.
– Где ты была сегодня, Грейс? Надеюсь, ты не заболела? Может, принести тебе…
– Разве Лиза не перенесла нашу встречу?
– Перенесла, но я думал, мы можем…
– Послушайте, мистер Кармайкл, я не встречаюсь с пациентами у себя дома. Встретимся с вами, когда назначено, договорились? – Она бросила трубку.
– Грейс? – раздался за ее спиной голос Юлиана. Он озадаченно смотрел на нее, и ей, наверное, стало бы смешно, если бы не было так страшно. – С тобой все в порядке?
– Да, прости. Это звонил тот самый пациент, о котором я тебе рассказывала, Родни Кармайкл. Он меня напрягает.
– Напрягает?
– Ну да, заставляет нервничать. – Едва ли не впервые Грейс порадовалась тому, что Юлиан рядом с ней и ей не придется напрашиваться в гости к Селене и Биллу на все выходные.
– Пойдем. – Она выключила свет на кухне. – Теперь мы будем учиться читать по-английски.
Юлиан покачал головой:
– Ты никогда не сдаешься?
– Никогда.
– Тогда ладно. – Он двинулся вслед за ней. – Я согласен стать твоим учеником, но только при одном условии – ты наденешь свой новый пеньюар…
– Нет, нет и нет. Даже и не думай об этом.
– Разве ты не знаешь, что мне нужна муза, чтобы я начал учиться? А лучшая муза – это ты в…
Грейс заставила его замолчать, приложив палец к губам.
– Если я надену его, то едва ли ты научишься хоть чему-нибудь.
Юлиан легонько куснул ее за палец.
– Обещаю вести себя хорошо.
Грейс понимала, что это плохая затея, но все же позволила уговорить себя.
– Только не забудь про свое обещание, – бросила она через плечо и прошла в спальню.
Зайдя в огромную кладовку, которую много лет назад ее отец переделал в библиотеку, Грейс, порывшись на полках, отыскала «Питера Пэна», а Юлиан в это время нашел то, что так хотел увидеть на ней.
Они встретились посреди комнаты, после чего Грейс пошла в ванную и переоделась. Однако, посмотрев на себя в зеркало, она застыла от ужаса. Стоит Юлиану увидеть ее в этом, и он сбежит в ту же минуту.
Не в силах вынести разочарования от вида собственного тела, Грейс снова надела привычную домашнюю одежду и вернулась в комнату.
Взглянув на нее, Юлиан неодобрительно покачал головой:
– Ты почему все еще не выполнила уговор?
– Потому что я еще не сошла с ума. У меня не такое тело, от которого мужчины заводятся с пол-оборота.
– А ты что, мужчина?
– При чем тут это? Конечно, нет.
– Тогда откуда ты знаешь, что нам нравится?
– Но это же очевидно! Я вообще не уверена, что хоть кто-то видит во мне женщину.
Юлиан не спеша подошел к ней.
– Иди ко мне, – мягко потребовал он.
Когда Грейс неохотно подчинилась, он подвел ее к огромному, в человеческий рост, зеркалу.
– Скажи мне, что ты видишь?
– Тебя.
Юлиан улыбнулся ее отражению, потом попытался спрятаться за ее спиной, присев, чтобы не возвышаться над ней.
– Что ты видишь теперь?
– Человека, которому не мешало бы сбросить килограмм восемь – десять, а еще прикупить в косметическом отделе крем от веснушек.
Ответ Юлиану явно не понравился, и он обхватил ее за талию.
– Теперь позволь мне рассказать, что вижу я. – Он погладил ее по животу. – В первую очередь прекрасные, темные как ночь волосы, мягкие и густые. У тебя волосы, которые каждый мужчина хотел бы ощущать на своем торсе, а еще зарыться в них лицом и вдыхать их аромат.
Грейс задрожала.
– Идем дальше. У тебя лицо в форме сердца, с полными чувственными губами, которые не терпится поцеловать. Что до твоих веснушек, то они весьма привлекательны и придают особую прелесть твоему телу, которое совершенно бесподобно. – Юлиан развязал пояс и поморщился, увидев под ночной рубашкой розовую футболку.
Впрочем, это его, похоже, ничуть не обескуражило: не успела Грейс возразить, как он тут же стянул с нее ночную рубашку, и та упала к ее ногам. Затем он принялся снимать с нее футболку.
– Прекрати! – Грейс схватила его за руку, но тут их взгляды встретились в зеркале, и она замерла словно завороженная.
– Я хочу увидеть тебя всю, – сказал Юлиан тоном, по которому Грейс поняла, что отказа он не примет.
Он быстро стащил с нее футболку и провел ладонью по ее плоскому животу.