Страница 55 из 66
… и прижимая к ней очаровательную незнакомку, схватив её за затянутую в корсет тончайшую талию. На миг наши лица оказались так близко…
А потом мимо проехал автомобиль с хохочущими молодыми людьми. Водитель, с несколько неуместным в городе лётным шлемом и очками консервами, ещё несколько раз нажал на грушу клаксона, идиотски скалясь желтоватыми зубами с зажатой в них папироской.
Физиономия его, очень скуластая, да ещё в этих нелепых очках, напомнила мне почему-то Адамову голову[48]. Не только внешне, но и некоей неуловимой, но явственной печатью смерти, тлена… Или я пристрастен и мне просто не нравится компания людей, гоняющих по городу в состоянии явно неадекватном?
— Может быть, мой спаситель отпустит наконец свою даму? — нежно проворковала незнакома, почти касаясь губами моего уха.
— Да-да, конечно! — я отскочил, и чувствую — так краснею, что ещё чуть, и кожа с кончиков ушей начнёт слазить, как после солнечного ожога, — Простите!
— Прощаю, мой храбрый рыцарь, — голос незнакомки медоточив, а в глаза чёртики пляшут канкан.
— Это было… — она чуть помедлила, высунув кончик розового языка и коснувшись им верхней губы, чуточку пухлой и… как бы пошло и заезженно это не звучало, созданной для поцелуев, — впечатляюще. Признаюсь, давно на мою защиту не вставали с такой самоотверженностью.
— Хм… — ничего более умного и членораздельного я не смог выдавить. Понимаю ведь, что дама просто развлекается за счёт подростка, но гормоны…
— Мой рыцарь так красноречив… — голос её стал ещё более сладким, — Наверное, он из тех стальных людей, что рождаются в седле, вскармливаются с кончика копья, и не знают ничего помимо войны.
— А что у него в кармане такое твёрдое… — она прижала к губам затянутую в перчатку узкую ладошку, — неужели меч?
Н-да… некоторую границу дама перешла! Понимаю желание развлечься за счёт подростка и стресс… но меру надо знать.
— Точно, — голос мой срывается (чёртовы гормоны!), а покраснел я настолько, что ощущаю шум в ушах от прилившей крови, но правила игры я знаю, и понимаю — что… и главное — когда можно отвечать.
— Угадали, прекрасная дама, — расшаркиваюсь я, срывая с головы кепку и раскланиваясь по всем правилам куртуазности века этак осьмнадцатого, — меч! Он не прошёл ещё закалки во вражеской крови, но я надеюсь не посрамить великих предков.
Незнакомка замирает на мгновение… Но тут до неё доходит не такой уж и завуалированный смысл сказанного, уместного скорее для той стадии флирта, когда всем всё ясно, но некоторые эвфемизмы всё ещё уместны.
Округлив глаза, она снова прикрывает ладошкой род и негромко, но очень искренне смеётся.
— Сама напросилась… — констатирует дама и приседает в реверансе, — прошу прощения, мой рыцарь! Я была несколько несдержанна и прошу простить меня за неуместные шутки!
— Хм… это я должен просить прощения, — говорю, тщетно стараясь не запинаться.
— Сойдёмся на том, что вину за некоторую нашу несдержанность стоит переложить на водителя этого злосчастного авто, — изящно предлагает она.
— Вы не только красивы, но и умны, — склоняю голову и представляюсь:
— Пыжов Алексей Юрьевич, из потомственных дворян. В настоящее время домашний учитель, проживаю на квартире капитана второго ранга Сабурова Дмитрия Олеговича.
— А! — живо реагирует дама, и глаза её приоткрываются чуть шире, — Так это вы — тот юный вундеркинд, о котором ходит столько слухов?! Да, прощу прощения…
— Крылова Мария Евгеньевна, — представляется она, — в девичестве Савен, из потомственных дворян.
В груди у меня будто что-то обрывается. В девичестве…
«Какого чёрта! — озлился я на неё, на себя и на всю эту ситуацию, — Ну, замужем… А я что, уже жениться на ней собрался?!»
Но наверное, в моих глазах мелькнуло что-то этакое, отчего Мария Евгеньевна чуть прикусила губу, стараясь не улыбаться.
— Возраст такой, — кривовато улыбаюсь ей, — нелепый. Уж простите.
— Да Господь с вами, Алексей Юрьевич! — забавно удивилась дама, — Если сравнивать вас не то что с вашими сверстниками, но и доброй половиной людей куда как постарше, ведёте вы себя очень достойно!
— Прогуляемся? — без перехода предложила она, — Не поймите предосудительно, но вы ещё достаточно юны, чтобы досужая молва не поспешила записать вас ко мне в аманаты, но притом достаточно интересны, чтобы общаться с человеком явно неординарным, не принимая во внимание возраст.
Мария Евгеньевна оказалась невероятно обаятельной и милой дамой, но в целом, как мне показалось, вполне заурядной. Биография её типична для аристократии, выделяясь лишь деталями.
Гимназия в Петербурге, посещение университета в качестве вольнослушательницы в течение года, частные уроки живописи и торги на брачном рынке. Затем последовало сватовство блестящего (но не слишком молодого) гвардейского офицера и жизнь замужней дамы, ребёнок и раннее вдовство — которым, как мне показалось, она не слишком тяготится.
Не удивлюсь наличию любовника или любовников, каким-то бытовым страстям и страстишкам и тому подобной житейской ерунде. Но вот именно что интересного хобби или каких-то ярких деталей характера я не разглядел.
Зато красоты, обаяния и сексапильности в ней — через край! Хотя… чем не яркая черта?
— … из тех самых Пыжовых?! — выделяет она голосом с таким придыханием и распахом большущих глаз, что кажется — знакомство со мной самая яркая веха в её жизни.
Хмыкаю польщёно… и напоминаю себе, что «те самые» с равным успехом может относиться к легендарным кутежам деда и прадеда, с фееричным идиотизмом пролюбиших огромное состояние рода. Да уж… век бы такой славы не нужно!
В общении с ней приходится сдерживать своё «Я», отмалчиваться, отвечать после паузы. От этого, наверное, я кажусь изрядно тормознутым типом… но хотя бы не дурнем!
— Вы очень взрослый, Алексей Юрьевич, — неожиданно похвалила меня дама, — держитесь, как взрослый мужчина, разве только уши выдают!
Она засмеялась негромко, отчего я снова раскраснелся, хотя пожалуй, уже не столь радикально, как в начале нашего знакомства. Захотелось сделать какую-то глупость… Например, пройтись на руках, крутануть сальто или рассказать Марии Евгеньевне о себе всё-всё… и я не знаю, как сдержался.
Но в голове всё равно начали оформляться совершенно кинематографические сценки, в которых я, очень умный, серьёзный и убедительный, рассказываю очаровательной женщине о своем попаданстве. Несколько нехитрых доказательств (которым она безоговорочно поверит), а дальше…
Фантазия моя продолжала генерировать всякую ересь о том, что через её связи я могу выйти… куда-то и на кого-то, и что-то там доказать, свершить и предотвратить. Но на самом деле я уже понял с совершенной ясностью…
… я просто хочу её. Хочу так, что зубы ноют! Все эти сценарии и идеи о возможности как-то использовать связи Крыловой, придумывает не мозг, а член!
Но я же взрослый воспитанный мужчина… и далеко не дурак. Вероятность того, что столь интересная дама воспылает ко мне страстью, близка к абсолютному нолю.
Поэтому я проводил её до гостиницы «Бристоль», что на углу Корниловской площади и Нахимовского проспекта, распрощался и пообещался «как-нибудь» увидеться.
Постояв зачем-то у гостиницы и прочитав о наличии «заново отремонтированных номеров с балконами на бухту», «пианино в кабинетах» и о том, что «специально приготовляются шашлыки и чебуреки из молодого барашки», я нашёл-таки в себе силы уйти прочь.
«Мне бы бабу, мне бы бабу, мне бабу!» — заезженным рефреном вертится в голове, и картинки… до чего пошлые! Всех знакомых и малознакомых дам и девиц подходящего возраста и не вовсе уж страшной внешности понапредставлял!
Ух, как генерирует мозг всякую хрень эротического характера, потакая юношескому либидо… Эти бы ресурсы, да во благо! Мало того, что создаются картинки разного рода и мои представления об анатомических подробностях конкретных женщин, так ещё всякие…
48
Ада́мова глава́ (Адамова голова), Мёртвая голова (нем. Totenkopf), череп с костями — символическое изображение человеческого черепа с двумя крест-накрест лежащими костями