Страница 97 из 115
— Хей, Игорёк! Рады тебя видеть. Наконец-то ты приехал. Мы все тебя ждём. Давай, подключайся, — обрадовался мне худрук Весёлых Ребят и характерным жестом пригласил на сцену.
— Здравствуйте, Павел Яковлевич! Позвольте моим друзьям присутствовать здесь.
— Ладно, пусть только сидят в зале тихо, как мыши. Чтобы ни единого звука, — нехотя согласился Слободкин и обратился к остальным присутствующим, — Коллеги, рекомендую победившего нас на недавно прошедшем здесь же конкурсе Игоря Матвиенко.
— Я, на самом деле, Чекалин Миша. Матвиенко лишь один из множества моих творческих псевдонимов, — признался, пожимая протягиваемые мне руки музыкантов.
Радостно улыбнулся мне, как старому знакомому вислоусый Слава Малежик. Подмигнул Толя Алёшин. Прохладно коснулся рукой крепыш Саша Барыкин. Остальные парни были не такими публичными. Кроме уже знакомого мне звукорежиссёра Гены Макеева, удалось познакомиться с невероятно привлекательным и смешливым барабанщиком Борей Богрычевым и с духовой парой — Сашей Чиненковым и Андреем Русановым.
Я естественно поинтересовался:
— А где Алла?
— Леди задерживаются, но когда-нибудь осчастливят нас своим пришествием, — заметно ядовито высказался Саша Барыкин.
Слободкин взглянул на него укоризненно, но ничего не сказал. Сразу же приступили к прогону всей программы, акцентируясь на моём участии. Вклеился абсолютно без проблем, используя свой «режим бога». Все их песни были мне известны до последней ноты, как будто сам их написал. Вокалировали Слава, Толя и Саша Барыкин, вместе взятые и по отдельности. Песни в соответствии с праздником были про любовь и весну.
Явилась Алла в бирюзовом платье до пят, с видом королевы, покорившей пол царства. Начались поздравления, цветы, шоколадки, выспренные поздравления. Паша суетился вокруг неё, будто опоздавший в загс жених. Возможно, между ними что-то уже существовало, малюсенький такой адюльтерчик. Алла была разведёнкой после первого брака, а вот Паша оставался женатиком. Мда, следует с ней проявлять определённую осторожность. Ревнивые женихи бывают много опасней измученных мужей.
Добравшись до меня, певица обрадованно обняла. Вручил ей мимозки, срочно притараненные Хвостом из машины, и брошь, которую ранее намеревался подарить Инке. Последовали визги восторга с более жаркими объятиями и поцелуями в щёку. У Паши вытянулось и без того длинное лицо.
— Эй, малый! Ты ювелирку ограбил? — попытался пошутить Слава.
— Оружейную палату, — уточнил непринуждённо.
Пришлось повторять некоторые песни, в которых была задействована тем, или иным способом Пугачёва. Слободкин что-то уловил в моих подпевках и предложил попробовать соло в композиции «Когда молчим вдвоём». Я послушно выполнил пожелание руководителя, стараясь не особо показывать свои, выклянченные у ангелов, скиллы. Тем не менее, плотоядное выражение на пашином лице трудно было скрыть.
— Да ты, поёшь не хуже Саши Лермана! — воскликнул он, — Выступишь с этим номером на концерте.
Коллеги с ним согласились. Моя группа поддержки не выдержала и разразилась аплодисментами, после чего на законном основании подверглась остракизму худруком. Параллельно с творческим процессом, по распоряжению Слободкина меня сноровисто обмеривала костюмерша, сообщившая в итоге своих манипуляций, что сценический костюм недавно уволившегося Лёхи Пузырёва требуется только немного ушить, и что он будет готов к сроку.
Павел, особо не заморачиваясь, предложил мне взять на себя исполнение ещё нескольких простаивающих композиций, в которых ранее солировал Лерман. Этого я, собственно, и опасался. Кстати, многие эти песни были за его, Слободкина, авторством. В реальности у советских деятелей культуры часто выходило так, что произведения творчески уворовывались у каких-нибудь загнивающих иностранцев, пользуясь «железным занавесом». Например, «Когда молчим вдвоём» подозрительно напоминало биттловскую «Girls». Не только попаданцы склонны тырить творческие продукты бывших современников. Упирался рогом, как мог, не желая вешать на себя какие-либо обязательства. Если Паша считает, что я сплю и вижу, как обосноваться в его ансамбле, то он очень глубоко ошибается. Согласился только, когда к уговорам присоединилась Алла, и то только на ещё одну песню. Вернее, две, учитывая «Девушек, как звёзды» за своим якобы авторством. Упросил таки меня Паша вставить эту вещицу в репертуар своего ансамбля. Добавилась ещё тухмановская «Вечная весна», которую мы намеревались осилить вместе с Аллой на два голоса.
Где-то краем уха слышал разговоры о Слободкине, как об очень жёстком, и где-то даже авторитарном руководителе. Может быть, так оно и есть, вот только Алла вертела им, как хотела. С её подачи полностью переверсталась программа второго отделения с включением наших с ней сольных номеров.