Страница 12 из 154
— Хорошо, объявим сбор, — Севин почувствовал, что голова начинает болеть. Снова проблемы, снова поиск решения, снова ответственность — ох, знал бы, не смещал бы Элема…
*Плащ римских офицеров - спасибо, Иридана!
========== Кто у нас хозяин в доме. Сакко ==========
Жара, яростная полуденная жара, которая бывает только вблизи экватора и только в середине дня длиной в несколько сотен часов, выжгла поверхность мостовой и раскалила воздух. На бедной улочке не было видно ни единой живой души - рабочий люд дожидался грозы в фабричных помещениях, старики, женщины и дети отсиживались в домах, псы не рылись в отбросах и, отыскав любое доступное укрытие, прятались там от зноя.
Ивата прошел по центру улочки, и спутником ему была только собственная блеклая коротенькая тень под ногами. Его собственный домик стоял чуть в углублении, он спустился на пару ступенек вниз в дневную горницу (вход на ночную сторону был с другого конца домика, и пол в этой комнате был, наоборот, приподнят над землей). Дверь не запиралась на засов, лишь завязывалась на веревочку, воровать у Иваты было решительно нечего - кроме самой скудной мебели и небольшого запаса еды, он в доме ничего не держал.
Ивата первым делом прошел на кухню, поворошил в печурке остывшие угли, поставил туда горшок с кашей - пусть нагреется немного. В комнате было душно, но окно открывать было бесполезно, это не принесло бы прохлады, только духоту и мерзкий запах нечистот с помойки. Ивата вышел в сени, набрал из бадьи нагревшейся за утро воды, вылил в глиняный рукомойник, умылся шумно и расплескивая брызги, набрал воды еще и в ковш и, наклонившись, вылил себе на голову. На этом этапе гигиенических процедур его похлопали по плечу.
- Сакко, слишком ты беспечен. В дом зашел, ни по сторонам не глянул, ни в кладовку, ни в угол. А если бы это был не я, а головорезы Гервайза?
Сакко сдернул с крючка груботканое полотенце и вытер лицо.
- Горемыка, ты так сопел, что тебя слышно было с порога. Потом ты завязал веревочку на слишком слабый узел, так делаешь только ты со своей сухой рукой. Так что не играй в лазутчика, идем, раздели со мной обед.
Ивата прошел в кухню, кивком пригласив с собой нежданного гостя - пожилого человека, располневшего, седого, с загорелым добродушным лицом.
- Будешь ли ты кашу, Горемыка? Впрочем, выбора у тебя нет, потому что у меня все равно нет ничего другого, - Сакко намотал на руку тряпку-прихватку и вытащил из печки горшок.
- Уволили? - спросил Горемыка жестко. Ивата в ответ беспечно махнул рукой.
- Не пропаду. Идзий не единственный тут фабрикант.
- Не единственный, и с Гервайзом давняя у них вражда, а вот сразу после твоего выступления в соборе он тебя из мастерской выкинул. Сакко, предупреждали же, что с огнем играешь.
- Зато место выбили для амбара, - Сакко взял ложку. - Что, правда кашу не будешь?
- Еще б я тебя объедал. Последняя ведь?
- Рыбачить пойду.
Горемыка укоризненно покачал головой.
- Я же говорю, что ты беспечен. Ну почему ты к Севину тихонько после службы не подошел?
- Тихонько, Горемыка, эта старая хитрая собака нас и слушать бы не стала. И не было бы амбара у нас вообще. Только при всех, только на виду всего города.
- Зато и Гервайз слышал, и теперь тебе, Сакко тут оставаться опасно.
- Не опасней, чем обычно, - Ивата ложкой соскребал остатки каши со дна горшка.
- Сегодня ты его разозлил не на шутку. Я его покойного папашу в такой ярости видел, когда Победоносец был еще жив.
- Видишь, значит, я воистину продолжаю его дело, - Сакко плеснул в горшок воды из ковша и стал высекать искру огнивом. - Папаша-то недолго прожил, разбил его со злости удар. Глядишь, и сынка доведем.
- Раньше он тебя доведет. Я видел, как он шептался со своими доверенными. Сакко, не сегодня-завтра они тебя уберут.
- Никто не живет вечно, - Сакко пожал плечами и поставил горшок на огонь. - Я от опасности не бегал, да и как это будет выглядеть? У нас не подполье, как было у пустынников. Да и те не шибко прятались.
- Тебе бы все равно в укрытие да переждать.
- Куда? Луна маленькая. Раньше можно было к Братьям в ожидании податься, сейчас там три калеки с половиной сидят, хоть и врут, что Победоносца истинного ждать надо. Пойду сейчас на Перешеек, там хоть рыбачить можно.
- У меня мысль, Сакко. Я после службы задержался в соборе и видел Никодара. К нашему ходил.
- Ну и? Вернулся из-за Моря, значит.
- Вернулся и сразу к Севину с докладом. Смекаешь? Всякий раз, когда он так сразу с докладом ходит, за Море ополчение собирают. На корабле тебе легче будет затесаться и уехать, - хлопнул ладонью по столу старший из собеседников.
Ивата поглядел на него исподлобья.
- Уехать? А здесь я не нужен?
- Кому нужен покойник? - зловеще улыбнулся Горемыка. - За Гервайзом не заржавеет. Такое было уже не раз.
- И на сколько уехать? - Ивата задул огонь в печи.
- Сперва на год, потом на два, а там - как выйдет. Жизнь длинная, что-то да поменяется. Только и за Морем тебе не так плохо будет. Конечно, там шерны, но там и люди другие должны быть. Там взаимовыручка, туда ехали лучшие, храбрейшие.
- Если там так, как ты рассказываешь, что ты на Теплых прудах делаешь? - прищурился Ивата.
- А что мне за Морем делать? - собеседник приподнял левое плечо, рука же бессильно повисла вдоль тела. - Оружие только в правой могу держать, да и лет мне сколько, и пузо вон отрастил. Только склад с сушеной рыбой и гожусь охранять. Ты другое дело. Им люди во как нужны, каждый человек на счету.
- Может, ты и прав, - Ивата вытащил горшок из печурки и начал надраивать его песком.
- Прав, сам увидишь. Дело там тебе найдется, за амбар не беспокойся. Если Гервайз с тобой расправится, пользы все равно не будет. Или шернов боишься?
- Может, шерны и получше собственных толстосумов, их хоть сразу в лицо видно, - Ивата отставил горшок в сторону. Горемыка нахмурился:
- Шерны лучше? Не говори, Сакко, чего не помнишь. Видишь мою руку? Подарочек от последнего наместника.
- Да я знаю.
- Вот то-то, - Горемыка привстал, но снова тяжело бухнулся на скамью. - Мы доставляли к воротам крепости подать, и что-то ему не понравилось - не то я недостаточно низко поклонился, не то еще что. Руку сжал своими лапищами, хорошо еще, одежа на мне была толстая. Рука стала сохнуть, болеть, и вот…
- Я помню, - Ивата сжал здоровую руку собеседника. - И помню то утро, когда шерны пошли на атаку собора, и как Авия тут на башенке растянули. Я тогда мальцом еще был, камни в него кидал со всеми. Попал, - Ивата улыбнулся. - Куда-то в крыло, но, если бы я тебя тогда знал, то прямо в рожу б его страхолюдную метил. Так что считай, я за тебя отомстил. Если уеду к поселенцам, буду мстить и дальше.
- Я же не к шернам на съедение тебя посылаю, Сакко. Просто тут тебе верная смерть, ну а там надежда есть, и неплохая. Держатся же колонии столько лет.
- Понимаю, Горемыка. Я ведь и сам перекати-поле, жалеть здесь обо мне некому. Да, слыхал я на Перешейке такую байку, что будто есть далеко отсюда к востоку течение, позволяющее быстро перебраться через Великое море. Что до грозы оно идет от экватора к берегам, а после грозы - к середине Моря. Не поискать ли его?
- Искать в одиночку - можно жизнь потратить и не найти, - ответил Горемыка. - Ехать не хочешь, значит? А что Гервайз тебе участью Победоносца грозил, уже не помнишь?
- Ехать решил, уговорил ты меня, просто где-то все равно прятаться надо, пока ополчение собирают.
- Это я уже решил, можешь у меня день переждать, а вечером первую партию людей наверняка уже отправят. Так что собирайся, пойдем. Завтра в поселениях будешь, а с поселений выдачи нет.
http://cs630524.vk.me/v630524932/3d6a8/tC_Ml3f3UCE.jpg - Сакко (Зверобой в нашем фильме)
========== Древняя Земля. Монтэг ==========
Это был высокий зал, светлый, просторный, такой огромный, что с одного его конца трудно было разглядеть другой. Блестящие аппараты выстроились в ряды. Не так уж много сохранилось в мире подобных полностью автоматизированных производств, почти не требующих присутствия человека. В отличие от прочих цехов, где на каждой машине стояло по рабочему, здесь за процессом наблюдало несколько рассредоточенных по залу человек. На этом участке не полыхали доменные печи, умные автоматы выбрасывали из себя нужные детали, собирая их воедино. Часть объединенных звеньев уплывала вдаль по конвейеру, часть исчезала в недрах следующих по участку аппаратов.