Страница 110 из 154
— Я выкину? Это не вы только что… — Мэсси замолчал, опасаясь, что Никодар после упоминания о взрыве и гибели своего отряда снова впадет в безумие. Но генерал молча смотрел на разрушенный холм.
— Туда надо пойти и… Нет, не может быть. Дальше еще одна гора, огромная*, вот вокруг нее действительно Пустыня! Но этот… не может быть, чтобы шерны…
— И все же это они. Они же были тут до нас, кто еще мог удержать воздух?
— Ты так говоришь, будто они с тобой откровенничали, — огрызнулся Никодар.
— Я среди них жил. Убежал год назад. Тогда и узнал про воздух.
Никодар неожиданно поверил.
— Так вот почему тебя до сих пор нигде видно не было, — сказал он с легким удивлением. — А как они тебя не убили?
— Выворотнем считали. Для них все люди на одно лицо.
— Я так понимаю, добровольно ты не скажешь, как к ним пробраться?
— И недобровольно не скажу. Это невозможно. И что, тебе мало той горы?
— Будто сам не понимаешь — либо мы, либо шерны, — Никодар наклонился, подобрал небольшой камень, осмотрел его критически и отбросил прочь. — А отец твой, между прочим, с ними воевал!
— То-то вы ему за это благодарны были!
— Вы? Ты не считаешь себя человеком? — зло оскалился генерал.
— Ты погляди, что вы сделали с той горой. Хочешь, чтобы так было по всей Луне?
— Вспомни, кто нас огненному бою научил!
Мэсси хотел сказать что-нибудь язвительное, вроде: «А я и не сомневался, что сами вы ни до чего не додумаетесь», но из глубин памяти поднялось на поверхность коротенькое название «Эйнар», и все прочие слова исчезли. Он уже не мог ответить ничего, чувствуя, что не имеет морального права отвечать. Он не винил отца, который снес Эйнар с лица Луны, не подозревая о последствиях, не винил даже Никодара, у которого тоже была своя правда, он сам теперь оказался и виноватым, и ответственным, и объяснить все равно ничего не мог.
Никодар расценил ответное молчание как свою победу в споре.
— Пока шерны существуют, нам тут покоя не будет, — начал он, и очень обозлился, когда Мэсси все же его прервал:
— Они сидят у себя в горах. Чем они тебе на Теплых прудах помешали?
Никодар, подбирая и отбрасывая камни, постепенно продвигался в сторону отброшенного меча. Мэсси заметил это, дернул цепь в свою сторону, Никодар обернулся, просверлил его ненавидящим взглядом, но больше драку не затевал, только сказал очень зло:
— Вот теперь с разбитой рожей ты похож… точно таким я твоего отца в последний раз видел.
Мэсси, скрипнув зубами, напомнил себе, что генерал сейчас важен, как никто. Именно он сможет остановить пороховое безумие, если его убедить, что это несет смерть всей планете.
Никодар, не дождавшись ответа и чувствуя вину за удар ниже пояса, вернулся к теме уничтожения шернов:
— Раньше они вечно на Теплых прудах торчали. И теперь вернутся, если их не остановить.
— Какой ценой остановить? Уничтожить всю Луну? Как этот холм?
— Я еще не проверил, правду ли ты говоришь, — проворчал Никодар, пнув ногой еще один небольшой булыжник. — Песчаник… таким цепь не разобьешь. Нужен хотя бы кусок базальта.
— Пойдешь проверять и погибнешь, и что тогда? А если твое войско вздумает за тебя мстить? Тоже погибнет?
Никодар пожал плечами.
— Предупрежу их, — сказал он без особой уверенности в голосе. — Они там, в низине, идем.
— Я уже сказал, что мне в другую сторону!
— В лагере цепь снимут, — пообещал генерал.
— Но я не верю, что меня отпустят, поэтому туда! — Мэсси кивнул в сторону плоскогорья.
— Ты тоже не один? — догадался Никодар. — Ну-ну. И ты думаешь, я пойду с тобой к твоим… прихвостням?
— Мы бы разбили цепь, и шел бы ты на все четыре стороны.
— Так я тебе и поверил! А цепь… Можно попробовать разбить ее мечом, только размахнуться… — Никодар обернулся на все так же валявшееся на камнях оружие.
— А ты точно по цепи ударишь, а не по мне? — спросил Мэсси.
Генерал только хмыкнул. Положение создалось более, чем дурацкое, они не могли спастись, не доверяя друг другу. Оба устали стоять и снова опустились на камни. Мелкая пыль в воздухе слегка осела, солнце парило нещадно, подземные толчки смолкли, не чувствовалось даже ветерка. Во рту пересохло так, что Мэсси уже и в воображении представить не мог, какова вода на вкус. От сухости вернулся кашель, почти такой же сильный, как сразу после лунотрясения. Мэсси задыхался, кое-как отвернувшись и прикрыв рот рукой, Никодар отодвинулся подальше, насколько позволяла цепь, а когда приступ кончился, зло буркнул:
— И нечего на меня тут кашлять!
— Я не могу не кашлять, у меня чахотка, — прохрипел в ответ Мэсси, переводя дыхание.
— Что?! — взвыл Никодар, вскакивая. До него дошло, что рот и подбородок противника окровавлены не из-за ударов о камни. — Ты какого беса сразу не сказал, сволочь… отвернись! И отодвинься ты!
Мэсси негромко рассмеялся, отодвигаясь:
— Да я сам с удовольствием на тебя смотреть не буду!
Конечно, отворачиваться от генерала не стоило, Никодар мог пытаться убить его камнем, или… Краем глаза Мэсси уловил сверху какое-то движение, поднял голову и невольно ахнул.
С неба на плоскогорье падала, переворачиваясь в полете, черная крылатая фигура.
* Никодар имеет в виду расположенный недалеко от Шиккарда кратер Клавиус.
========== “Завтра” может и не быть ==========
Никодар тоже проследил взглядом за летящим первожителем.
— Так, — процедил он и дернул цепь. — Теперь слушай меня, или он нас обоих!.. Ружье-то там осталось!
У Мэсси и мысли не возникло прекословить, настолько уверенно действовал генерал, опровергая все ехидные рассказы, что северяне только хвастать умеют, а сами ни одного шерна и в глаза не видели. Никодар в два счета оказался у брошенного меча и поднял его.
— Стой спиной ко мне! Хорошо, что он один!
Он, летящий кошмар всех лунных людей, уже опустился наземь немного поодаль от них и складывал свои блестящие переливающиеся на солнце крылья, как плащ. Шерн не набросился сразу, что было против обычаев первожителей. Возможно, он ожидал подкрепления. Мэсси быстро глянул на небо — оно оставалось чистым.
Лоб стоящего поодаль первожителя слабо замерцал едва уловимой в ярком солнечном свете разницей оттенков. То были мягкие, неожиданно теплые цвета. На расстоянии прочитать их было трудно, но…
— Иди-иди сюда, сволочь, — прошипел Никодар, вскидывая свое оружие над головой. Тут он получил тычок в спину, меч выскользнул и зазвенел по камням, Никодар не успел поднять его, потому что от еще одного удара пошатнулся и рухнул на колено.
— Ты что! — завопил он, замахиваясь для удара. — С ума сошел?
Мэсси перехватил его руку:
— Это ты с ума сошел! Это Септит!
— Ну вот где его носит! — Вислава не находила себе места. Они с Донатом укрылись в небольшой расщелине между скалами, совсем рядом с участком плоскогорья, где обещали ждать ушедшего товарища. Но чинно-спокойно сидел на месте один Донат, Вислава, забыв всякую осторожность, металась взад и вперед. Время от времени она выбегала на открытую со всех сторон площадку, и просто чудо, что до сих пор здесь не появились ни шерны, ни местные жители, ни солдаты-северяне.
Тем не менее, ей и так было от чего нервничать. Вскоре после ухода Мэсси со стороны Пустыни донесся грохот, не похожий ни на что, слышанное ими до сих пор. Это были не взрывы, не раскаты грома, даже старик Отеймор никогда так сильно не тряс почву. Толчки вскоре чуть утихли, но Вислава уже была уверена, что своего друга они не увидят больше никогда.
— Ну что ж он там такое натворил! — причитала она.
Донат рассудительно заметил:
— Я не думаю, что такой шум вообще может натворить человек.
— Было бы тебе, чем думать, — огрызнулась Вислава.
После того, как по небу в сторону источника грохота пронесся шерн-одиночка, она и вовсе готова была бежать следом немедленно, даже под угрозой разминуться с Мэсси и потеряться совсем.