Наследство Осириса

Она остановилась поодаль. Пашка заметил ее сам, не сразу, но быстро. Сказал что-то своим подружкам и направился к ней. Пока он шел, она гадала, что же он им сказал и как ее представил.

- Привет.

- Привет. Как биология?

- Да все норм. Что я, задания эти для малолеток не сдам?

- Раньше тоже так говорил. И не сдавал.

- Редко.

- Но случалось. А теперь и программа поменялась еще.

- Да не так уж она поменялась.

- Гераскин, ты редкостный раздолбай. Не знаю, что должно с тобой случиться, чтобы ты взялся за ум. Ты же понимаешь, что я в курсе твоей успеваемости.

- Что поделать, меня и могила не исправит.

- Ты опять… - у нее просто опускались руки, когда Пашка начинал отделываться такими жутковатыми шуточками. Он понял, что перегнул палку:

- Прости. Ну что я, виноват, что ничего не помню?

- Ничего? - уточнила она, наверное, раз в сотый. Пашка забыл, что с ним произошло в Машине, у него сохранились лишь самые смутные воспоминания о смыкающихся металлических челюстях. А вот Алиса до сих пор иногда просыпалась от звенящего в ушах вопля, и не могла поверить до конца, что с Пашкой собственная психика обошлась более милосердно. Впрочем, если в таком кошмаре быть главным действующим лицом, нужно потерять либо память, либо рассудок.

- Ничего, Алис, честно ничего, - теперь он говорил виноватым голосом. - Но я не ожидал, что ты теперь будешь… хуже мамы, черт побери. Она и то так над моей учебой не трясется.

- Паш, понимаешь, это потому, что я все помню.

- Но нельзя же мне тюрьму устраивать! Какой-то концлагерь - шаг вправо, шаг влево - расстрел!

- Паш, это только потому, что при шаге вправо-влево ты куда-нибудь да влипаешь!

- Аттестат о высшем образовании служит гарантией от влипания?

- Ну… нет, в общем-то.

- Вот видишь. А пасти меня постоянно у тебя все равно не получится.

Да, пасти пожизненно можно только разделив эту жизнь на двоих. А если Пашка говорит, что невозможно…

- Не получится, так не получится.

- Алис, у меня такое чувство, будто ты обижаешься.

- Совсем недавно ты разговаривал со мной не так, - сказала она почти беззвучно.

- Совсем недавно ты была другой. Ты пойми, вы все постоянно это подчеркиваете - что я отстал и что я должен. От чего отстал, от кого, кому задолжал - не знаю. Аркашка стал какой-то жердью самодовольной. А ты… ты…

Он перевел дух, набрал воздуха в легкие и продолжал:

- Алис, ты все время мне напоминаешь, какая ты… замечательная.

- Хвастаюсь? Ну ты даешь!

- Да нет, конечно. Но все равно напоминаешь. Да все вокруг мне тебя в пример ставят. А инспектор Кром, например, он…

- Что он?

- Он мне звонил, - Пашка помолчал, подбирая слова, - и просил на тебя повлиять, чтобы ты в патруле осталась. Вежливо, деликатно, но все равно у меня такое чувство, что он меня виноватым считает. Что если бы не я, ты бы не раздумала.

Алиса молчала, потрясенная. Такого нахрапа от Крома она не ожидала. Хорошо хоть Рогов действовал много мудрее и тоньше.

- Он говорил, - продолжал тем временем Пашка, - какая ты способная, перспективная, сколько жизней сможешь спасти, и что ты готова успокоиться, после того, как спасла только меня, а это несправедливо. Боюсь, не нагрубил ли я ему.

- Это что-то новенькое - то, что ты боишься. А что нагрубил, я почему-то мало сомневаюсь.

- Проклятье, да ведь я никак на тебя не влиял! Ты прекрасно знаешь, мне все равно, останешься ты в биологии или пойдешь в Патруль. Все равно нам в науке вместе не работать - кем я у тебя буду? Вечным ассистентом, всегда на вторых ролях?

- Тебе наука важней или на какой ты роли?

Пойманный врасплох Пашка растерялся:

- Наука, конечно, - сказал он не очень убедительно.

- Тогда ты сам знаешь, что тебе надо подтянуть и где у тебя пропуски.

- Ты только за этим приходила?

Лицо у Алисы застыло.

- Не только, - сказала она после небольшой паузы. - Через пару недель мне надо будет отлучиться. Так что контролировать свою учебу ты будешь сам, как ты и хотел.

“И безопасность свою - тоже сам”, - добавила она мысленно.

- А подготовка к универу?

- Вот ради подготовки и отлучусь.

- Ну и отлично, тем более, меня с классом тоже тут отправляют перед сдачей всех итоговых годовых проверок слегка отдохнуть, - Пашка произнес это без энтузиазма.

- Куда?

- На Пенелопу, - в его голосе было только что не отвращение. - Планета-нянька, экскурсия для детсадовцев… хорошо, что хоть туда мама меня отпустила. Она знает, что там безопасно, как плавать в лягушатнике.

Алиса невольно усмехнулась. Хорошо, что Мария Тимофеевна так и не узнала про Дикаря и до сих пор свято уверена, что никакие неприятности крупнее насекомых ее сыну на Пенелопе не грозят.

- Ничего, будет время на подумать.

- Черт! Я все время должен думать, думать, думать! А мне просто не повезло! Так и ты тоже Стаса ни в чем не подозревала! Ну вот чего ты теперь от меня хочешь? Чтобы я учился с утра до поздней ночи и вообще не смотрел по сторонам?

- Ты сам хотел учиться - сначала.

- А теперь хочу просто жить. С того места, где остановился.

- Хорошо, у меня все. Встретимся после приезда.

Она круто развернулась и пошла к углу школы.

- Алис, подожди! - услышала она позади Пашкин голос, но только ускорила шаг. Захочет, догонит.

Не догнал.

Что же, ему найдется, с кем пообщаться. Возможно именно так, как он тогда говорил: “Они сами хотели”.

На газоне недалеко от выхода все еще тусовалась компания спортсменов-любителей. Игру они прекратили и собирались группами - похоже, в ожидании какого-то организованного мероприятия. К Алисе, уже почти подошедшей к школьным воротам, подскочила со спины одна из преподавательниц и с криком:

- Девятый “А”, не разбегаться! - схватила было за локоть.

Алиса обернулась, женщина глянула ей в лицо и выпустила ее руку.

- Извините…

Конечно, преподавательница просто знала наперечет всех своих учеников, или же дело было в выражении лица, уговаривала себя Алиса всю дальнейшую дорогу. И тем не менее, вот она - пропасть, заметная даже посторонним. Пашке надо взрослеть отдельно, но это сколько же лет пройдет? А окружающие так и считают их парой, тот же Кром, например. Что с ним делать? Раньше, в возрасте Пашки, она устроила бы ему выволочку, не посмотрев, что это взрослый солидный дядя. Теперь, пожалуй, подождет развития событий.

А инспектор Кром, взрослый, солидный дядя, в это время с нескрываемым удивлением читал пришедшее по обычной почте письмо. В отличие от Рогова, он решил, что это не розыгрыш и не весточка от забытой знакомой. Хорошо подумав, Кром письмо не выбросил, а отправил на экспертизу в лабораторию, хотя подозревал, что исследование ничего не даст.

========== Ложные боги ==========

Египтянин читал. Он за последние дни изучил кучу справочной литературы, а Алиса регулярно подкидывала ему что-нибудь новенькое. Она не спрашивала, что он понял из прочитанного, а он отмалчивался. К тому же, нарочно или нет, сидя за книгой или планшетом, Имхотеп принимал этакую классическую позу - одна рука, откинутая назад, сжимает спинку стула, другая подпирает широкий лоб, - любой, увидев подобное величественное зрелище, немедленно чувствовал, что сам занимается ерундой и отрывает от мыслительного процесса действительно занятого человека.

Но сегодня у Алисы было боевое настроение и она решила вызвать египтянина на разговор.

- Может, ты созрел, чтобы рассказать хотя бы о своем фараоне?

- Они все одинаковы, - ответил Имхотеп, не отрывая глаз от чтения.

- Все-все?

- Для Египта нет, для меня да.

- Понимаешь, в чем дело, если ты тоскуешь по родине, то не сможешь попасть в период от Яхмоса Первого до Херихора.

Имхотеп наконец-то поднял голову: