Страница 14 из 20
Так что экипаж недоумевал, что могло произойти такого, что после породнения простого бастарда-простолюдина со знатным венецианский родом, с ним через какое-то время, просто перестали общаться. Ситуацию усугубили слухи о том, что Елена также теперь живёт отдельно от мужа, а сам Карло отмалчивался в ответ на задаваемые вопросы. Поскольку сказать ему, было по сути нечего. Бастард, едва сводивший концы с концами, в результате отличной службы выделившийся из основной массы так, что его заметил сам сеньор Витале Дандоло, даже отдав ему в жёны свою новообретённую дочь. О такой удаче, мало кто мог мечтать не только из экипажа корабля или всего войска, вообще любой житель Венеции был бы счастлив оказаться на месте Карло.
Дело было неслыханное, чтобы простолюдину отдали знатную девушку, пусть и с тёмными пятнами в прошлом, но кого это волновало, если её удочерил сам Венецианец, и отсыпал столько приданого, что обычный человек, кем был Карло, всё это не смог бы заработать за всю свою жизнь. Мало того, Дандоло ради девушки даже поссорился со своим родом! И тут как гром среди ясного неба, лишение всего, что у Карло было. Нет, с ним всё ещё разговаривали старые приятели и друзья, но делали это скорее по привычке, поскольку ситуация, когда человек попадал в немилость сеньора Витале, была крайне опасная не только для того, на кого пала эта немилость напрямую, но и для его окружения.
Далеко ходить было не нужно, хотя бы стоило посмотреть на кровавые казни тех, кто предал доверие сеньора Витале и договорился с бандитами, за спиной своего благодетеля. Их судьбу, мало кто хотел теперь повторить, поскольку освежёванные после попадания в руки палачей человеческие туши, просто свалили в общую могилу за городом, даже не отпев их. Никто ничего не мог с этим сделать, даже родственники, поскольку над городом висело отлучение от церкви, а два единственных священника города, отправлявшие обряды, просто отказались это делать. Что в общем-то было неудивительно, поскольку одним из них и был сам Венецианец. Только после трёх дней уговоров рыдающих родственников жителей Венеции, второй священник согласился отпеть католиков, но только после того, как патриарх покинет город. В его присутствии, он сказал самоубийством делать что-то против его воли, с этим конечно же согласились все, ведь даже это обещание, было лучше, чем ничего.