Страница 26 из 54
Я тяжело вздохнула, на глаза навернулись слезы, вспомнила себя, те редкие моменты, когда жила у мамы и так же слонялась по квартире. Как мне хотелось иметь тогда папу, как хотелось, чтобы на утренники и праздники приходили родители, как у других детей, а не бабушка.
— Ну, ну, милая моя Ксюшенька, — погладил он меня по голову, — Все будет хорошо. Я заберу Катю сегодня же, а Милка пусть живет в квартире, я и отсюда на работу поезжу, всего-то сорок минут. А после развода и определения, с кем будет жить дочка, разберемся. У тебя какие планы?
Я пожала плечами, планов у меня не было.
— Я хочу рисовать, — как-то само собой вылетело, — Достану свой старый мольберт, по-моему, даже холсты где-то должны быть, — на меня напало возбуждение от предстоящего творчества, — Краски схожу куплю.
— Отлично, твои рисунки природы Алтая мне очень понравились. Рисуй, моя художница, а я поехал, — он легко меня поцеловал, — До вечера.
— До вечера, — я закрыла дверь и долго сидела в коридоре. Все было так непривычно. Одно дело путешествие, а теперь у нас что? Семья или как? Я должна приготовить ужин и ждать любимого с работы? Робота! Надо искать работу, денег осталось не так уж много, и брать их у Антона я не собиралась.
Мысль, что я нагрубила маме, не давала мне покоя. Я несколько раз брала телефон и клала его на место. Потом решительно встала, надела новые брюки, куртку и пошла к маме на работу.
— Мама, здравствуй, — мама сидела за столом в холле Дома культуры, как всегда, безупречно причесанная, — Ты извини меня, я…
— Ксения, — охнула мама, сложив руки на груди, — Ты ли это? Стрижка…похудела, и курточка стильная, и черный цвет волос. Наконец-то, ты выглядишь современно, и мне это нравится.
"Дождалась похвалы, — подумала я, — Всего-то и надо было покраситься и стрижку сделать".
— Мама, с моей сестрой все в порядке, ее отец жив и все наладилось.
— Какой отец? — удивилась мама, — Ах, да, приемный, — вспомнила она, — Ну, и слава Богу. Так что у тебя с Антоном? У него же дочь. Я тут встретила Веру, она сказала, что его жена уезжает заграницу и внучка останется с ними. Надеюсь, ты не собираешься вешать себе на шею чужого ребенка?
Маме было неинтересно, что с её родной дочерью, рассказывать и что-то объяснять ей мне расхотелось. Я открыла сумку и поставила на стол пакет.
— Здесь алтайский мед, набор чая и вот, — достала я коробочку, — Надеюсь, тебе понравится.
Мама открыла коробочку и вынула серебряную брошь в виде ажурной веточки с изумрудами.
— Какая прелесть, очень красиво и дорого, — восхитилась мама, — Спасибо, Ксения. Ты приходи к нам вечером, на ужин. Только про сестру при Александре Петровиче не говори. Скажи, просто с друзьями путешествовала по Алтаю. Это очень необычно, все в Турцию, да в Египет, а моя дочь на Алтай. И насчет Антона, не вздумай! Поняла?
Мама уже предвкушала, как она будет преподносить всем мое путешествие, я попрощалась, сказала, что сегодня не смогу к ним прийти, но потом созвонимся. На душе стало легче, и я пошла в магазин за красками. Возле дома встретила тетю Веру. Она сидела на лавочке и держала на руках котенка. Вид у женщины был потерянный. Я села рядом.
— Тетя Вера, здравствуйте.
— Ксюшенька, — обняла она меня, — Антоша мне все рассказал, и я за вас так рада. Ведь я всегда тебя любила, и думала: вот бы Антон на Ксюше женился, а он с этой Милкой связался.
Я чувствовала, как щеки заливает краска.
— Тетя Вера, а вы чего здесь сидите? И что за котик у вас? — пытаясь побороть смущение, спросила я.
— Да вот, вышла я в магазин сходить, а тут на лавочке это несчастное существо мяукает. Села и не знаю, что с ним делать. Катенька просила котика, а я все не решалась. Может стоить забрать, раз сам вот так нашелся?
— Конечно, стоит, — кивнула я для уверенности, осматривая котенка, — Смотрите какой он красивый и явно домашний, чистенький и толстенький.
Котенок был очень интересной окраски, с толстенькими лапами, я вспомнила Фицджеральда, невольно улыбнулась, как он там поживает с Изольдой Всеволодовной?
— Ты права, Ксюшенька, пойду чудо домой отнесу и уж тогда пойду в магазин, надо ведь ужин приготовить, заодно и ему корм куплю.
Тетя Вере было почти пятьдесят, работала она раньше медсестрой в поликлинике, а как только родилась внучка сразу уволилась, и кинулась помогать Милке. Отец Антона умер от инфаркта пять лет назад. Тетя Вера тогда сильно сдала и ожила только с рождением Кати. Женщина поднялась с лавочки и пошла в соседний подъезд.
Я вошла в квартиру, бормоча под нос.
— А мне ужин готовить? Куда Антон придет ужинать, к маме, или ко мне? Приготовлю, а там видно будет.
Позвонила Розита.
— Ой, Ксюша, ты не представляешь! Родители Елисея со мной носятся, как с принцессой. Они готовы прям завтра свадьбу устроить, мама его говорит, что думала не женится сынок никогда, тридцать лет, а он даже не встречался ни с кем. А тут такая радость в виде меня свалилась, — подруга засмеялась, — Они хорошие, интеллигентные — мама у него учитель литературы, папа главный инженер в теплосетях.
— И что вы решили?
— Я через неделю приеду, вещи соберу и в замуж пойду, — продолжала веселиться Роза, — До встречи, Ксю.
После того как я поставила мольберт мои мысли улетели на Алтай, рисовать было легко и упоительно. Не заметила, как сгустились сумерки, а потом и вовсе стало темно. Я зажгла свет и посмотрела на часы, ого, уже девять часов. И где же мой любимый. Тревога начала холодной рукой сжимать сердце.
— Только бы с ним ничего не случилось, — приваривала я, набирая номер, — Антон!
— Ксюша, я сейчас буду, — услышала и противная рука разжалась.
Глава 33
Антон пришел через десять минут. С порога заявил.
— Катю забрал, Милку послал…в Турцию и соседние страны, — обнял меня и продолжил, — Как же я рад, что ты у меня есть, Ксюша, я с такой радостью домой никогда не возвращался,
Я прижалась к нему и чувствовала такую нежность, что хотелось подарить в ответ всю любовь на свете, но как это выразить в словах? У меня плохо получается, просто сказала.
— А я ужин приготовила, мясо по-французски, и еще салат…
— Спасибо, есть хочу очень, мама говорила, чтобы поел, но я к тебе торопился. Катюша так рада, что к бабушке приехала, а уж бабушка как рада, так что мама особо не настаивала, только улыбалась лукаво. Сказала, что тебя видела.
— Да, мы встретились, — кивнула я, — Как там котенок?
— Отлично, ребенок счастлив, котенок тоже. Я предложил назвать его Фитцджеральдом, на что мама покрутила пальцем у виска, заставила дыхнуть, — засмеялся Антон.
Мы ужинали, рассказывали друг другу как прошел день и это было так здорово, так счастливо, думать ни о чем плохом не хотелось.
— Я позвонил нашему юристу, проконсультироваться по поводу квартиры. Он мне сказал, чтобы даже не думал отдавать квартиру. Да и права я такого пока не имею. Квартира считается служебной, а то что я за нее выплачиваю ничего не меняет. Как он там сказал, — Антон нахмурил лоб, — При расторжении семейного союза бывший член семьи нанимателя должен съехать из занимаемого помещения, так как у него нет никаких прав находиться в нем. Вот так.
— А как же Катя? — спросила я.
— Ты знаешь, я когда приехал она ко мне кинулась, на руки залезла и не отпускала, пока в машину не сели. Мила, по-моему, даже обрадовалась, — он хмыкнул, — Я с ней так договорился, — Антон потер переносицу, — Она забирает все свои вещи и съезжает куда хочет, в конце концов у нее есть родители, вот пусть сюда и едет. Дальше мы разводимся, на суде она не возражает против того, что дочка будет жить с нами. Будет возражать — ей же хуже. Она не работает, а условия в квартире ее родителей явно не для ребенка.
— Послушай, — мне вдруг пришла в голову интересная мысль, — А тебе никогда не казалось странным, что у Милы при таких родителях были всегда модные вещи, дорогие телефоны, украшения. Откуда? Мать ее всю жизнь дворником работает, отец грузчиком, ну а то что они пьют безбожно говорить не надо.