Страница 142 из 166
Вообще непонятно, зачем нужны эти типы при дворе… Если для того, чтобы охранять нравственность женщин из императорской семьи — так это у них не очень выходит. У императриц и принцесс в Константинополе романы с посторонними мужиками бывали ничуть не реже, чем у царственных дам в других христианских странах, где евнухов и в глаза не видели. Да что там христианских, такое случалось и в гаремах мусульманского Востока, Индии, Китая, откуда пошло это паскудство. Если думали, что евнухи, не имея семьи, будут верны только василевсу-кормильцу, то опять промахнулись. Бесчувственные, бессовестные, подлые, продажные, думающие только о наживе и власти… Вся история Византии пестрит участием евнухов в заговорах и интригах. Собственно, это, по понятным причинам, у них и выходит лучше чего-то иного. Даже среди императоров хватает отравленных евнухами. На месте Мануила давно бы вышиб их из дворца на фиг, как последний китайский император Пу И в двадцатых годах XX века, уличив в воровстве. Помнится, в фильме Бертолуччи «Последний император» был забавный эпизод: все выгоняемые из дворца евнухи несли лаковую шкатулку, в которой, по словам одного из придворных, хранили своё «бесценное сокровище». Интересно, у их здешних собратьев такие шкатулки есть?.. Тьфу! Чёрт знает, что в голову лезет!
Ближе всего к трону стоят родичи императора, в том числе уже знакомый нам Андроник, а также группка из трёх девушек и двух парней — все на мужской стороне. Девки все как на подбор красивые, фигуристые, с шикарными иссиня-чёрными волосами, большими комниновскими серыми глазами и очень белой кожей. В гареме какого-нибудь мусульманского сатрапа за них заплатили бы по весу золотом, а то и драгоценными камушками. К счастью, византийцы пока ещё не пали так низко, чтобы отдавать своих принцесс в гаремы естественных врагов. Старшей лет двадцать, может, чуть больше, младшим где-то семнадцать-восемнадцать. Старшая и младшая одеты как замужние женщины — в Византии их наряд несколько отличается от незамужних, по дороге в Константинополь успели насмотреться на различия. Средняя как раз в прикиде незамужней девицы, и держится с таким видом, словно это она здесь самая главная, вызывая неприязненные взгляды императрицы. Все три в традиционной для дам византийского двора боевой раскраске. На их фоне Алиенора и её женская свита смотрятся скромняшками. А вот в будущем девки такое заценили бы.
Рядом с девушками пара парней, похожих на них семейным сходством, один лет девятнадцати, другой мелкий, где-то лет одиннадцати, но уже видно, что тоже вырастет кросавчегом, как говорила Ленка. Старших при них не видно, скорее всего их и в живых нет. Исходя из увиденного и на основании рассказанного в будущем Алессандро — а здесь Глебом — можно сделать вывод, что это известные в византийской истории XII века братья и сёстры Комнин, племянники и племянницы Мануила, дети его брата Андроника, умершего несколько лет назад. Нахальная восемнадцатилетняя девка — видимо, Феодора Комнина, любовница императора. Недолго тебе осталось тут красоваться, милая. Выдаст тебя дядюшка-любовник через пару лет за моего знакомого, маркграфа Генриха Язомирготта, единоутробного брата кайзера Конрада, и станешь ты маркграфиней, а ещё через шесть лет герцогиней Гертрудой Австрийской. Две другие — явно её сёстры, Мария и Евдокия, последняя — любовница Андроника. Хотя, ею она вроде бы станет через три года, схоронив первого мужа.
Парень постарше — их брат Иоанн Циклоп. Впрочем, пока оба глаза у него целы, своё прозвище он получит примерно через год, лишившись одного окуляра на турнире. Опасно сейчас участвовать в турнирах!
«
Блин, а это-то откуда полезло?! Хорошо хоть, не вслух. Вообще, жалко, конечно, парня. Помочь бы ему сохранить глаз… А как? Предупредить? Не поверит. Да и поверив, от турниров не откажется — мужчине и воину сейчас такое невместно. Или присоветовать маску на шлем, защищающую глаза? Правда, тогда он не получит высокие титулы протосеваста[2] и протовестиария[3] в виде компенсации от императора. Во всяком случае, в ближайшие годы не получит. Но думаю, молодому парню глаз всё же дороже.
Младшеклассник рядом, явно брат Иоанна, Алексей, тоже будущий протосеваст, а через три с лишним десятилетия регент при будущем несовершеннолетнем наследнике Мануила, Алексее II. Ну и любовник его матери, второй жены Мануила, причём их роман начнётся ещё при жизни нынешнего императора. Впрочем, это их личное дело, я и сам не без греха (не думать про ночь с королевой в Халкидоне!). Хуже то, что эта парочка в итоге доведёт государство до переворота и резни, а в итоге до смены династии тридцать восемь лет спустя, и в конечном счёте всё придёт к краху Византии в начале следующего века. Правда, и сами жестоко поплатятся после воцарения Андроника, и этот потенциальный герой-любовник, и его пассия, сейчас отдыхающая в колыбели в Антиохии. Особенно первый, которого «Константинопольский Нерон», перед тем как убить, ещё и изуродует.
Пока в голове мелькали все эти мысли, Алиенора приблизилась к тронам, с которых поднялись Мануил и Ирина-Берта, приветствуя «дорогую сестру», а императрица ещё и обняла королеву. Тем временем Император толкнул небольшую речь о том, что для него «честь оказать гостеприимство христианнейшей королеве Франции, пока её царственный супруг сражается за освобождение Святой Земли от врагов Христа», и что к её услугам всё, чем располагает василевс ромеев, включая лучших придворных лекарей. Берта-Ирина добавила, что она и её супруг будут рады стать крёстными будущего принца или принцессы, «если дорогая сестра не возражает». Алиенора не возражала, с милой улыбкой поблагодарив византийских монархов. Тем временем по знаку Мануила слуги поставили кресло слева от императорского трона — справа находился трон императрицы. Придворные разразились приветственными криками. Только красотка Феодора смотрела на всё это с недовольным лицом. Ну да, ей-то, несмотря на близкое родство и амурные отношения с императором, «табурет», как говорили — точнее будут говорить при французском дворе времён Ренессанса и «галантного века» — не светит.