Благовоспитанная леди

Неожиданно Франческе страшно захотелось сделать глоток бодрящего напитка.

– Спасибо, Мей.

– Для всех в клубе настал печальный момент, – сказала Мей, наливая кофе и протягивая чашку гостье.

Франческа обратила внимание, что на подносе стоят две чашки.

– Если у вас есть время, пожалуйста, посидите здесь и тоже выпейте чашечку. Мне не хочется оставаться одной.

Ей действительно нужно было время, чтобы собраться с мыслями и приготовиться к тому моменту, о котором говорил Себастьян.

Мей улыбнулась:

– Спасибо, мисс. Добсон предложил мне немного побыть с вами, но я не хотела навязываться.

– Мей, я рада, что ты пришла. – Франческа прикинула, знает ли Мей об отравителе, и решила не упоминать об этом. – Афродита спит, а я сама точно не знаю, что здесь делаю, но… Просто мне не хочется идти домой.

Мей присела рядом на диванчик и испытующе взглянула на Франческу.

– Я все думаю, если мадам нас покинет, что будет с клубом? Она душа этого места, и ее никто не сможет заменить. Без нее даже и не знаю, что мы будем делать. – Мей взяла чашку с кофе, потом, словно передумав, поставила ее на поднос.

– Добсон считает, что Афродита – самая сильная из всех, кого он знает, – проговорила Франческа. Она понимала, что клуб многие годы являлся домом Мей и потеря мадам может стать для нее настоящей катастрофой. – Надеюсь, худшего все же не произойдет и клуб останется существовать. Им займется моя сестра Мариэтта.

Мей опустила глаза, вид у нее был такой, будто она вот-вот разрыдается. Она даже отвернулась, чтобы Франческа не видела ее горя.

И тут в памяти Франчески пробудилось странное воспоминание: нечто знакомое, но не имевшее никакого отношения к «Клубу Афродиты»; но однако ей никак не удавалось вспомнить, что же это.

– Она была так добра ко мне, – прошептала Мей. – Я молюсь, чтобы она поняла, почему я… – Мей покачала головой, видимо, не желая договаривать. – Не важно. Я говорю ерунду, прошу прощения. Еще кофе? По-моему, у Генри в кладовой лежит его особое печенье; он запирает кладовую на ключ, но я сумею его раздобыть.

– Благодарю, но у меня нет аппетита, Мей…

– Мей?

Они не заметили, как открылась дверь и на порог ступила женщина, незнакомая Франческе. Женщина была невысокого роста и довольно полная, а когда она улыбалась, на каждой ее щеке появлялось по ямочке.

– Прошу прощения, я не хотела вам мешать. – Она вошла и закрыла за собой дверь.

По спине Франчески пробежал озноб. Неужели это и есть отравительница?

– Что тебе здесь нужно, Луиза? – спросила Мей столь резко, что Франческа опешила: она никогда не слышала, чтобы Мей разговаривала столь неприветливо.

– Что мне нужно? – Женщина усмехнулась. – Я всего лишь хотела задать тебе вопрос. Вчера Добсон спросил меня, не получала ли мадам каких-нибудь лекарств из аптеки, и тогда я вспомнила о том пакетике, который принесла ты. Он ведь был из аптеки, Мей?

Наступила зловещая пауза. Чувствуя, что развязка приближается, Франческа переводила напряженный взгляд с одной женщины на другую.

– Какой пакетик? – равнодушно поинтересовалась Мей. – Луиза, ты, наверное, ошиблась.

– Нет, я ясно видела. Мальчишка из аптеки дал тебе пакет, и ты ему заплатила.

– Я… – Неожиданно Мей улыбнулась и стала очень похожа на ту особу, которую знала Франческа. – Ах да, что-то припоминаю. Это были капли. У меня бывают ужасные головные боли.

– Тогда зачем было капать их в кофе мадам?

Улыбка мгновенно исчезала с лица Мей.

– Да как ты смеешь!

Но Луизу было уже не остановить.

– Мадам всегда пьет кофе, который варишь ты, и только ты.

– Ну и что? Наверное, ты видела у меня сахар, – решительно заявила Мей.

– О нет, это был не сахар. Это были те капли, которые мальчишка принес из аптеки. Выходит, это не у тебя, а у мадам болела голова? – В ее речи быстро проступал выговор лондонского Ист-Энда.

Мей прищурилась, лицо ее приняло оскорбленное выражение.

– Ты ошибаешься или лжешь. Я ничего не клала мадам в кофе. Не знаю, зачем ты это говоришь. – Она встала и шагнула к Луизе.

Все это время Франческа слушала перебранку двух женщин с удивлением и тревогой, но когда Мей прошла мимо нее, она вдруг вспомнила то, над чем напрасно мучилась некоторое время назад.

– Скажи, ты знаешь миссис Марч?

Мей резко повернулась, теперь в ее глазах был отчетливо виден испуг.

– С чего вы это взяли? – истерично выкрикнула она. – С чего?

– Просто я видела, как ты разговаривала с ней в доме на Уэст-Энд-сквер, но только сейчас это поняла.

– Я этого не делала! – снова взвизгнула Мей, но потом, будто сломавшись, согнулась, обхватила себя руками за плечи, и лицо ее сморщилось, как у обиженного ребенка.

Вдруг она открыла рот и громко завизжала, словно собака, которую бьют.

Франческа была слишком ошеломлена, чтобы пошевелиться, а Луиза довольно улыбнулась, когда дверь распахнулась и в нее быстро вошли Добсон и Себастьян.

Пройдя мимо Луизы, Добсон взял Мей за плечи и до тех пор тряс, пока она не замолчала. Однако теперь глаза ирландки были пусты, как будто разум ее оставил.

Дверь в коридор оставалась открытой, и Франческа заметила, что на шум стали собираться люди, но тут Себастьян захлопнул дверь прямо у них перед носом.

– Вот она, отравительница! – объявила Луиза, чуть не прыгая от радости, но Себастьян, казалось, не разделял ее восторга.

– Полли, иди и скажи, чтобы все возвращались к работе, – распорядился он. – И ничего не говори о том, что произошло, понятно?

Сначала Франческа удивилась, что он чувствует себя здесь как дома, и лишь потом до нее дошло, что Себастьян назвал женщину Луизой.

– Полли?

– Это я. – Луиза сделала реверанс и улыбнулась.

– Ладно, иди, – поторопил ее Себастьян, и она, вздохнув, исчезла за дверью.

– Так это и есть Красотка Полли? – Франческа сделала шаг, но, почувствовав, что колени ее подгибаются, поспешила присесть.

– Как видишь.

Себастьян уже сожалел, что сразу не познакомил Франческу с Полли; дело, однако, теперь было не в ней. Франческа пристально вглядывалась в Мей.

– Так это сделала ты? Ты отравила кофе, приготовленный для моей матери?

– Это нам еще предстоит выяснить, – медленно произнес Себастьян, подходя к Мей. – Скажи, что ты дала ей? Что это было? Помоги нам.

Мей часто задышала.

– Меня заставили. Это произошло потому, что я не распоряжалась собой с тех пор, как мне исполнилось девять лет. Меня ей продали, и с тех пор она моя владелица.

Мей вцепилась в Добсона, ее трясло как в лихорадке.

– Вот почему я здесь работаю. Я должна была наблюдать за мадам, а потом пересказывать ей все, что видела и слышала.

– Кого ты имеешь в виду?

Мей с горечью рассмеялась:

– Вы уже знаете. Это она распорядилась, чтобы мальчишка из аптеки принес мне пакет и рассказал, что делать. Он сказал, я должна давать мадам небольшие порции, чтобы все выглядело естественно.

– Мей, что ты давала Афродите? – Добсон явно очень торопился. – То, что ты делала, очень плохо, но сейчас ты обязана нам помочь. От этого зависит твоя будущая судьба. Пожалуйста, скажи.

Мей глубоко вздохнула:

– Вы не поверите, но я старалась растягивать это как могла. Я старалась продлить ей жизнь, но она знала, она всегда знает. Она передала мне, что я должна все закончить как можно скорее.

– Проклятие, да скажешь ты наконец?

– Мышьяк. Я давала ей мышьяк.

Добсон замер, его лицо побелело. Однако он тут же взял себя в руки и быстро вышел, громко хлопнув дверью. Франческа слышала, как он приказывал слугам немедленно сходить за врачом.

Внезапно Мей пошатнулась, затем рухнула в кресло и, схватившись за подлокотник, крепко сжала его.

– Кто тебе приказал? – Франческа нетерпеливо смотрела на отравительницу, желая поскорее услышать имя, чтобы найти эту женщину и покарать. – Назови имя!

– Вы его знаете. – Мей кивнула в сторону Себастьяна. – Или он вам не сказал?